Александр Антонов - Государыня

— Моя любовь, как ты отдохнула? Я давно с нетерпением жду, когда ты откроешь глаза.

— Вот я и открыла, — улыбаясь, ответила Кристина. — А отдохнула славно. Сегодня была самая прекрасная наша ночь.

— Я должен тебя огорчить: я ничего не помню. Будто всё случилось между нами давным–давно. Когда мы с тобой встретились?

— Мой славный король, мы с тобой почти месяц рядом день и ночь, и мы столько всего видели, пережили, что и через сто лет не забудем.

— Но это не так. Я почти ничего не помню.

— Ты вспомнишь. Я это знаю. Да, мы вместе витали в волшебных снах, но они улетучатся, и останется прекрасная явь. Теперь то, что ты видишь, всё земное. Зачем ты оделся, мой государь? Иди ко мне, и я расскажу тебе о нашей яви, приоткрою завесу о волшебных снах, и наш праздник продолжится.

— Хорошо, я поспешу к тебе, как только узнаю, как живёт моё королевство. Я ведь и этого не ведаю.

— Тебе всё расскажет мой дядюшка, но после того, как ты меня поцелуешь, обнимешь и мы с тобой справим маленький праздник.

Кристина откинула атласное одеяло и оказалась перед королём во всём блеске своей наготы. Король покачал головой, словно пытаясь избавиться от наваждения. Нет, это не было наваждением, это была явь, в которой он жил всё последнее время. У него появилось желание владеть этой явью. Он торопливо сбросил одежды и упал на ложе в объятия юной баронессы. Она приняла его, забавно мурлыкая, как ласковая кошечка. Тешились они долго, пока Александр не почувствовал изнеможение, но и оно было приятным. Александр тихо посмеивался и ласкал Кристину.

— Ты небесный ангел. Благодаря тебе я жив, я здравствую и жажду, чтобы наш праздник никогда не кончался!

— Вот видишь, а ты хотел убежать от меня, — смеялась Кристина и покусывала ухо короля.

— Я люблю тебя, Кристина, и мы никогда не расстанемся, — отозвался Александр, продолжая ласкать её.

Чуть позже Кристина омыла Александра, помогла ему одеться, сама омылась и оделась. Делала она всё это с весёлой песенкой на устах. Закончив обряд, она певучим голосом произнесла:

— Мы проголодались, мой милый государь, и нам пора на трапезу.

Александра удивляла притягательность её нежного голоса, она обращалась к нему просто, как к равному, но это не казалось фамильярностью, а было похоже на поведение очень близкого, родного человека. Они спустились в трапезную. Их ждал Михаил Глинский. Он пригласил Александра и Кристину к столу. Король осмотрел всё, что было на столе, и не увидел хрустального сосуда, в котором хранился бальзам императора Ци Ши-хуанди. Он огорчился. Глинский заметил это и сказал:

— Ваше величество, праздники кончились и вам пора возвращаться в Краков.

— Это почему же? — спросил король. — Я волен в своих желаниях и не намерен расставаться с Кристиной.

— Но тебя, государь, всюду ищут. По всем дорогам мчатся в поисках короля гонцы. Радзивилл и Сигизмунд собирают сейм и раду. Депутатов созывают не по чьей‑то прихоти, а по воле народа.

— Это ещё с какой стати? — удивился Александр.

— А вот этого я не знаю, но твоё отсутствие в Вавеле действительно затянулось.

— Хорошо, я сегодня же уеду в Краков, но только вместе с Кристиной. А по–иному и не быть, — твердо произнёс король.

— Это разумно, мой государь, — согласился князь Михаил и спросил племянницу: — Моя дорогая, ты готова уехать в Краков?

— Да, дядюшка, — с улыбкой ответила Кристина.

— Тогда помолимся и вкусим пищу, — сказал князь, словно положил конец всем разговорам.

Король сел к столу и глубоко задумался. Он никак не мог понять, зачем князь Глинский затеял всю эту игру, мог бы просто познакомить его с Кристиной, и они остались бы в Кракове. Он, Александр, конечно же, стал бы встречаться с Кристиной и полюбил бы её. Он написал бы папе римскому прошение о разводе с Еленой и взял бы в жены Кристину. Он уже верил, что Бог наградит их наследником. Всё так просто, считал Александр, а Глинский что‑то скрывает. «Нет, я потребую, чтобы князь всё выложил начистоту», — сделал вывод король и принялся за еду, потому как был голоден.

Чуть позже, потребовав от князя чистосердечного рассказа о том, с какой целью он отлучил его от трона на месяц, Александр добился своего. Однако князь сказал не всю правду и был краток:

— Мой государь, истинно говорю, что я пытался спасти тебя от неминуемой беды. За дни, проведённые в моём замке, ты избежал её. Кто хотел причинить тебе зло, я не стану о том говорить. Будешь в Кракове, отыщешь злочинцев сам. И сам будешь судить их, если найдёшь их вину преступной. Большего, государь, от меня не требуй.

— Хорошо, князь, я тебе верю. Ты всегда преданно служил литовскому народу, и я отблагодарю тебя: ты станешь маршалом королевского двора.

В этот же день, близко к полудню, Александр и Кристина покинули замок Михаила Глинского. Он дал им две кареты: не должно было королю и любовнице ехать вместе. В двух крытых возках расположились слуги и служанки. Ещё были повозки с кормом. Весь этот маленький кортеж сопровождали пятьсот вооружённых воинов, сотня из которых была королевской. Александр удивился этой силе и даже возразил, но Михаил сказал, что в пути они могут сойтись с крымчанами, разбойничавшими в пределах восточных земель державы.

— Так что, ваше величество, бережёного Бог бережёт, — напутствовал в дорогу князь.

Через неделю, в час глухой полуночи, король Александр въехал в Краков. Стражи у городских ворот не признали короля, да и число воинов их напугало. Кто- то крикнул:

— Это не король! Не пускайте его!

Александр вышел из кареты и показался у ворот. Его осветили факелами, узнали и ворота открыли. Раздались громкие голоса:

— Король, король вернулся!

Близ дворца всё было проще. Его встретили гвардейцы и с нескрываемой радостью распахнули ворота. Вместе с воинами кортеж въехал во двор. Дверцы кареты короля распахнулись у парадной лестницы. Король вышел из кареты, прошёл к Кристине и, когда она покинула экипаж, вместе с нею поднялся по парадной лестнице во дворец. Александр велел слугам не беспокоить вельмож до утра и прошёл с Кристиной на свою половину. Здесь его встретил постельничий Мартын. Привыкший к ночному бдению, он словно ждал короля.

— Ваше величество, слава Богу, вы живы и здоровы,

— со слезами на глазах произнёс Мартын и перекрестился. — Господи милосердный, дошли до тебя мои молитвы!

Александр устал. Ему хотелось поскорее лечь в постель. Он лишь спросил, где королева, и, когда услышал, что её нет в Кракове, искренне обрадовался, но попытался узнать:

— Разве она не вернулась из Гливице?

— Сказано, ваше величество, что она на пути к Руси…

— Слава Спасителю! — воскликнул Александр.

Его радость была искренней. Что ж, королю Польши