Юрий Лиманов - Святослав. Великий князь киевский

Молчание затягивалось.

— Что задумался, Василько Роговолдович? — всё ещё с улыбкой, но настороженно спросил великий князь.

Княгиня вздохнула, показывая, что она была права: по обычаю оно всегда лучше и спокойнее. Сперва сваты, потом бояре, и только когда уже всё решено — князь. А то вдруг, как быка промеж рогов обухом...

— Не знаю, великий князь, наслышан ли ты, только я давно объявил, что против воли дочери не пойду.

— Вот и ладно! — воскликнул Всеволод. — Пусть познакомятся и решают! Молодой князь к тебе в гости нагрянет или ты дочь в Киев привезёшь?

— Господи! — вздохнула великая княгиня: опять Всеволод самовольно ломал обычай. — Кто же смотрины-то до сговора устраивает?

— Молчи, княгинюшка, молчи.

Василько подумал, что здесь, в Киеве, Мария будет дичиться, а в Полоцке Святослав сможет увидеть её в самом привлекательном свете. Он усмехнулся про себя: «Получается, что я уже согласился...», потом поднял чашу с вином и торжественно объявил:

— Приглашаю Святослава Всеволодовича в Полоцк.

Святослав проводил князя Василько до опочивальни, пожелал спокойной ночи, откланялся и поспешил в малую гридницу, надеясь застать отца.

Великий князь ещё сидел за столом. Святослав подошёл к нему и, склонившись, проговорил негромко:

— Отец, прошу тебя, отошли челядь и холопов.

— Что случилось? — нахмурился Всеволод.

— Прошу, отошли.

Отец пожал плечами и сделал знак челяди. Гридница опустела.

— Говори!

— За что ты меня унизил, отец?

— Когда я тебя унизил? — Удивление Всеволода было почти непритворным.

— Почему ты не предупредил, что собираешься сватать дочь Василько за меня?

— Ах, вот ты о чём... — протянул великий князь.

— Не притворяйся, ты всё продумал заранее! Только одно непонятно — в каком же я теперь виде предстану перед Полоцким князем? Об этом ты подумал? Или не удосужился?

— Не дерзи отцу!

— В конце концов, я не маленький, я князь...

— Моей волей князь! — чуть повысил голос отец. — А говорить сегодня с Василько о сватовстве я не собирался... Поверь, не собирался. Полагал сначала с тобой обсудить. — Всеволод теперь уже и сам верил, что так оно и было. — Но понимаешь, почувствовал благоприятный случай...

— По наитию, выходит?

- Вот именно, — обрадовался отец, — по наитию. Я многое делаю по наитию. И тебя на Волынский престол посадил по наитию. Или забыл?

— И когда я по твоему приглашению вчера в Киев прискакал, ты со мной не поговорил тоже по наитию? Только думается мне, что решил ты неприятный разговор обойти, ибо полагал, что при госте я возразить не посмею...

— Не забывайся, сын! — прикрикнул Всеволод. — Ты меня в двуличии обвиняешь!

— Так оно и случилось, — не слушая отца, закончил Святослав, — я не посмел, смолчал.

— Потому что сам понимаешь: пришло время тебе женой обзаводиться! Я не вижу лучшей для тебя, чем княжна из Полоцкого дома. Как говорят, красива, умна и приданое знатное. Всё! Такова моя воля! Иди!

Святослав вышел из гридницы и медленно побрёл к себе...

В Полоцк Святослав и князь Василько приехали поздно вечером. На следующий день Святослав по привычке проснулся чуть свет, помаялся в опочивальне на широком ложе, прислушиваясь к тишине в доме, подумал, что хозяева любят поспать, оделся и тихонько вышел на гульбище, опоясывающее дворец.

Из-за угла, со стороны крыльца, раздавались женские голоса. Святослав пошёл туда в надежде, что ему повезёт и он встретит княжну Марию, сможет поговорить с ней наедине, без недреманного ока родителей.

Всё время, пока они не слишком торопливо ехали из Киева в Полоцк, он пытался обиняками выведать у князя Василько о княжне Марии как можно больше, и теперь, когда, возможно, он через мгновение увидит её, Святослав почувствовал волнение.

У резных перил стояла в окружении дородных боярынь прелестная молоденькая девушка в камчатом хитоне [32] Камчатый хитон — свободное платье знатных женщин из китайского расписного шёлка. и белой вышитой сорочке. В руках она держала берестяной коробок и кормила голубей, заливисто смеясь тому, как нахальные воробьи воруют у сизарей зерна. Она услыхала его шаги. Оглянулась, испуганно охнула, но тут же, сверкая белозубой улыбкой, затараторила:

— Это ты князь Святослав, что вчера с батюшкой приехал? Доброе утро. Как спалось, князь?

— Это я князь Святослав, что вчера приехал, — с нарочитой серьёзностью ответил Святослав и залюбовался девушкой. На вид ей можно было дать лет пятнадцать, но уже угадывалась и высокая грудь, и полный стан. — Благодарствуй, хорошо спалось.

— А я княжна Милуша. Я всегда по утрам голубей кормлю.

«Младшая хороша. А какова старшая?» — подумал князь.

— Мы о тебе столько слышали... — не умолкала Милуша.

— Вот как? От кого же?

— Князь Холмский рассказывал.

— Когда же он успел?

— А он у нас частый гость.

— И что же он обо мне рассказывал?

— Как ты немецкий шлем примерял и нос забралом придавил!

— Княжна! — воскликнула с негодованием старшая из ближних боярынь. — Нешто можно так! Веди себя прилично!

Вторая боярыня, помоложе, только поджала губы и горестно покачала головой, осуждая.

— Выдумал всё князь Холмский, ничего я не примерял, — сказал Святослав, улыбаясь.

Он чувствовал себя с этой смешливой девушкой легко и свободно, словно был с нею знаком много лет. Боярыни раздражали его. Князь пошёл по гульбищу, уводя от них княжну.

— Вот, выходит, зачем Холмский к вам приезжает — небылицы обо мне рассказывать! Ну я ему задам! — И он шутливо нахмурился. — А может быть, он не только за этим приезжает?

— А за чем же ещё?

— Мало ли... — улыбнулся Святослав.

«Вот же скрытный какой князь Холмский, — подумал он. — В походе о чём только ни говорил, а о полоцких княжнах умолчал. Интересно, к кому он ездит?» И хотя он ещё не видел старшую княжну, в душе шевельнулось ревнивое чувство.

— Пойдём на качелях качаться? — неожиданно предложила Милуша.

В памяти, словно цветная картинка, возникли летящие качели, Неждана с растрепавшейся на ветру косой и сеточка для волос, упавшая наземь.

Святослав вздохнул и сказал:

— Старый я уже для качелей.

— Разве ты старый? — возразила Милуша. — Вот князь Холмский, тот старый, да и то качается.

Послышалось визгливое тявканье, навстречу им выбежал забавный щенок, переваливаясь на широко расставленных лапах и чуть не задевая животом пол. Увидев незнакомого, он препотешно зарычал и смело набросился на сапог князя.

— Ратай. Ратаюшка, ко мне! Где ты? — раздался певучий грудной голос, и на гульбище появилась высокая, тоненькая, по-северному белокожая голубоглазая девушка со светлой, в руку толщиной, кос ой. Увидев Святослава, она смутилась, вспыхнула до корней волос, опустила глаза и тихо сказала: