Александр Антонов - Монарх от Бога

По природе Константин был любопытным человеком. Он спросил:

- Враги никогда не пытались покорить вас?

- Я, старейшина Хамид, и мои друзья не помним, чтобы у нас, детей Всевышнего, были враги.

- Слава Богу. Вы счастливое племя.

Старейшина показал на тропу, ведущую к домам:

- Иди, Божественный, со своими спутниками к нашим мирным очагам.

Он пошёл впереди. Два старца следовали по бокам императора.

Селение Керебелы было укрыто густой зеленью высоких и низких деревьев. По нему протекал широкий ручей. Дома были большими, каменными, с такими же сводчатыми кровлями, окна узкими, как бойницы. За домами стояли низкие и просторные хозяйственные постройки тоже из камня. На каждом дворе за каменным забором гуляло много птицы. Керебелы удивили Багрянородного. Он никогда не видел подобных селений.

Старцы ввели императора в самый большой дом, стоящий на круглой площади. Он был двухэтажным с полуподвалом. Хозяином его оказался старейшина Хамид. В доме царило приятное тепло, и пол, Константин это почувствовал, тоже был тёплым. Старцы сняли обувь, ходили босиком. Константин подумал и тоже разулся. И все семеро разулись следом за ним. Им принесли в медных тазах тёплой воды омыть ноги. Потом принесли другие тазы, и все умылись, после чего их провели в зал, где был накрыт стол.

«Боги», как прозвал старцев в душе Багрянородный, угощали их нежной бараниной, сочным мясом фазанов. Путешественники ели пышный хлеб из сирийской пшеницы, выращенной в долинах Тигра, и пили напиток из нектара горных цветов. Когда трапеза завершилась и гости вымыли руки, старейшина Хамид спросил императора:

- Божественный, что ты ищешь?

- Я ничего не ищу. Я хочу знать, как живёт мой народ в империи, много ли в ней людей, не знающих нужды, много ли милосердных к неимущим, как сделать так, чтобы у людей всегда был хлеб насущный. Ещё я хочу, чтобы на моей земле всегда царил мир, чтобы не было злодеев.

- Ты достигнешь всего, чего желаешь, - сказал Хамид.

- А сейчас я хочу узнать всё о тебе, старейшина Хамид. Твоя душа излучает так много тепла, что в стужу в твоём доме разливается весенняя нега. Почему?

- Ты уже сегодня мудр, юный государь, и тебе я открою секрет моей души. Придёт время, говорил я всегда, и кто-то когда-то будет обладать секретом моей души. Этот человек станет самым могущественным на земле. Ты, Божественный, и есть тот человек, у кого в услужении будут султаны и шахи. - Старейшина Хамид встал и предложил Константину следовать за собой.

Они вышли в коридор и спустились в подвал дома. Багрянородный увидел удивительное зрелище: по всему подвалу, на одинаковом расстоянии друг от друга, горело с полсотни огоньков, чуть больше, чем пламя над лампадой.

- Что это? - спросил в изумлении Багрянородный.

- Это огни моей души, - ответил Хамид.

Константин подошёл поближе к огонькам и увидел множество глиняных сосудов. У них в самом низу были тоненькие носики с отверстиями в игольное ушко. Из этих отверстий стекала по капелькам через равные промежутки времени, чёрная, как вороново крыло, жидкость. Она капала вниз на глиняные блюда, в которых лежало волокно с приподнятым жгутиком в середине, и на этом жгутике держался огонёк «лампад». Он отдавал своё тепло пространству и низкому потолку над ним, и оно питало, согревало весь дом. Багрянородный уже прочувствовал это.

«Господи, как всё просто! Приходит в подвал один человек, наполняет сосуды, зажигает огни «души», и вот вам райское тепло», - Багрянородного озарила догадка.

- Но что это за жидкость? Масло? - спросил он.

- Нет. Это дар Божий, - ответил старейшина Хамид.

- Да, конечно. Я забыл, что это огни «души». Но это не опасно для дома? Может случиться пожар.

- Посмотри, Божественный, внимательно. Как может этот дар Божий принести пожар? Здесь всюду камень. Плиты пола лежат на каменных опорах. Бог дал нам это богатство не во гневе, а от доброты милосердной. Молния - вот его гнев. Она убивает и сжигает дома, леса.

«Но как дал вам Бог это богатство?»- напрашивался у Багрянородного вопрос. Однако он не стал задавать его старейшине и следом за Хамидом покинул подвал в глубокой задумчивости. Он хотел бы обладать «даром Божьим». Но где его взять? Не отобрать же у добросердечных керебельцев! И не зря же они так бережно охраняют свою тайну, никого из пришлых не впуская в селение. Нет, он будет последний негодяй, если позволит себе овладеть их богатством. Его пытливый ум искал путь к доброму содружеству с керебельцами, и он рассудил так: если это «дар Божий», то он неиссякаем, и если это неиссякаемый источник, то поделить его на двоих возможно и никто не останется внакладе. Но что значит поделить? Так опять всё просто. Он купит у этих сельчан половину дара. За добропорядочную сделку его никто не осудит. К тому же «дар Божий» будет под императорской защитой, и, так же как керебельцы, берегущие тайну «дара», он своей императорской властью станет беречь её и допускать к ней трижды проверенных, надёжных людей.

Так старейшина Хамид и Багрянородный поднимались из подвала, каждый думая о своём. Но Хамид не был бы старейшиной, если бы не обладал прозорливостью и мудростью. По сосредоточенному виду, по взору, возносимому в небо, Хамид угадал, о чём думает Божественный, и тоже пустился в размышления. Он и его односельчане устали от тягот сохранения тайны «дара Божьего» до такой степени, что порой готовы были открыть все двери своих жилищ и продать свою тайну щедрому купцу. А сколько стоило трудов охранять стены вокруг селения! Молодые сельчане уже делали попытки к бегству из Керебелов, и только страх сгинуть в неизвестности или стать жертвой своих сородичей за предательство удерживал их от опрометчивых шагов.

И вот перед старейшиной Хамидом честный человек. К тому же император богатейшей в мире державы - Хамид это знал - вдруг проявил интерес к их «дару Божьему». Почему же не поговорить с ним начистоту и не получить свою выгоду. С этой целью Хамид повёл Багрянородного не в дом, а в низкое каменное помещение, где готовили пищу. Первым делом Багрянородный увидел множество разных котлов, которые стояли на очаге. Под ними была каменная плита с искусно сделанными отверстиями. Под плитой из капельниц падали на волокно маслянистые капли, и оно пылало широко и жарко, ярким пламенем. Над плитой были подвешены два глиняных сосуда.

- И это опять «дар Божий»? - осведомился Багрянородный.

- Так, Божественный. И во всех Керебелах, как у меня.

Пищу готовили двое молодых мужчин.

- И других работников здесь нет? - спросил Багрянородный.

- Они управляются. Семья у меня небольшая, всего девять человек.

- Старейшина Хамид, показал бы ты мне «дар Божий». Может быть, Господь и мне пошлёт подобное.