Слав Караславов - Восставшие из пепла

Время от времени Хрисан вскакивал, поднимал глиняную чашку, чокался с Хризом и двумя его телохранителями. Один из них скоро опьянел. Но Хинко пить отказывался.

— Выпей, выпей! — уговаривал его Хриз. — Мы не у чужих… Домой отправимся завтра…

С первыми петухами Хриз наконец встал из-за стола. Хрисан тоже поднялся.

— В той же комнате?

— В той же… — сказал Хрисан Коста.

Ноги у Хриза отяжелели. Он ушел с телохранителями в отведенные ему покои, велел им быть в соседней комнате, с трудом разделся. Меч он бросил у двери, одежду — у постели. Прежде чем лечь, задул большую свечу над потайной нишей во всю стену. В трещавшей голове его шевелились неясные мысли: «Какая появится сейчас? Беленькая или смуглянка?» Наконец проскрипели доски пола. Добромир прикрыл глаза и жаждал ощутить подле себя тепло женского тела. Он даже подвинулся немного, уступая место женщине. И в этот миг чьи-то сильные руки скользнули по его груди, сжали горло. Хриз попытался встать, приподняться на локтях, напряг короткое, сильное тело, но сбросить навалившихся на него людей не мог. Глухой, чуть слышный стон прорвался из его сдавленного горла.

На рассвете тела владетеля Просека и двух его телохранителей вытащили в сад крепости и закопали под густыми кустами бузины.

Вся грудь Хинко была в ранах. Он единственный бился до конца с людьми Хрисана Косты.

А перед воротами крепости уже стоял василевс.

Письмо папы Иннокентия III, в котором он спрашивал, согласны ли болгары перейти в католическую веру, да и требовал этого, истерлось, обтрепалось по краям. Целых два года пролежало оно без ответа.

Калоян разгладил пергамент и задумался. Письмо начиналось иносказательно: «Милостиво поглядел господь на твое смирение…»

Калоян долго тешил себя мыслью, что рано или поздно он заставит василевса ромеев признать его царское достоинство и самостоятельность болгарской православной церкви. Эта надежда жила в нем до тех пор, пока не погиб Добромир Хриз и не утихло восстание Мануила Камицы, который, как говорила молва, оставил крепость Стан и отправился искать убежища у пизанцев. За ним последовала лишь часть его войска, остальные явились к Калояну. Вдруг василевс предложил заключить мир. Калоян понимал, что войска Алексея Ангела устали и сейчас не столь сильны, чтобы выступить против него, но в то же время, если он сам не прекратит войны с императором, то может потерять и то, что уже имеет. Ведь василевс разделался с Хризом и Камицей и теперь свободен в своих действиях. И Калоян решил принять предложение ромеев о мире. Василевс отказывал ему в царском титуле, а болгарской церкви — в самостоятельности, но подписанием мирного соглашения признавал его владетелем завоеванных земель. Этого было, конечно, мало, но что делать? Если Калоян обратится к Риму с просьбой принять болгар в лоно латинской церкви, то все православное духовенство взбунтуется против него. А василевс внимательно следил за настроением божьих служителей по ту сторону Хема, особенно с тех пор, как римский папа направил туда архипресвитера [98] Архипресвитер — высокий духовный сап в католической церкви. Доминика. Папский легат [99] Легат — полномочный посол папского престола. давно находился в Тырново и ждал, как отнесется к его приезду Калоян. А тот медлил. Он все еще надеялся, что признание его царства и самостоятельности болгарской церкви придет от Алексея Ангела и от его патриарха Иоанна Каматира [100] Иоанн Каматир — константинопольский патриарх (1198–1204), умер вскоре после захвата Царьграда крестоносцами. . Сейчас, когда надежды эти не оправдывались, молодой болгарский царь вновь обратил свой взор к папе…

Калоян держал в руках пергамент, мысли его были тягостными. Он должен объяснить папе, почему до сих пор не отвечал на его письмо, почему так долго держал в стороне от себя и от церковных дел его «возлюбленного сына Доминика». И объяснение должно быть убедительным, иначе доверия у святого престола не обрести! А от этого доверия, как становится все очевиднее, зависит теперь будущее Болгарии. Иногда благополучие царства и народа зависит не от военной мощи, а от хитрости и ловкости ума его государя…

Ударив маленьким молотком по медному щиту, Калоян приказал позвать Ивана Звездицу и архиепископа [101] Архиепископ — один из высших духовных санов в христианской церкви, старший из епископов обширной церковной области. Тырновский архиепископ Василий был главой болгарской церкви в правление царя Калояна. Василия. Когда те явились, солнечный свет упал на окна и озарил залу. В этом золотом солнечном свете лицо царя казалось еще более мрачным и озабоченным. Царь поднялся навстречу архиепископу, поцеловал поднесенный крест и с грустью сказал:

— До сих пор ромеи не признают нас, владыка!

— Но нас признал господь и народ, царь! — сказал Василий и, запахнув полу черной рясы, присел возле Калояна.

— Это так, владыка, но этого нам мало.

— Для начала не плохо, царь! — проговорил архиепископ, сухой, высокий человек. Василий в душе своей больше был солдатом, чем духовным пастырем, и это особенно привилось Калояну.