Эркман-Шатриан - История одного крестьянина. Том 1

Отрадно видеть всеобщий подъем. Но, кроме того, я удовлетворен тем, что люди здесь очень хорошо знают, чего они хотят и что делают, добиваясь цели. После ужина я пошел к Пале-Роялю, который герцог Орлеанский [75] Герцог Орлеанский Луи-Филипп-Жозеф (1747–1793) — глава младшей линии династии Бурбонов. Держался оппозиционно по отношению к политике правительства. Будучи депутатом Генеральных штатов, он интриговал с целью завоевать себе популярность в кругах либеральной буржуазии. По требованию двора, вынужден был уехать в Англию, где пробыл до июля 1790 года. Член Конвента. В сентября 1792 года он отказался от своего титула и принял фамилию Эгалите (то есть Равенство). Голосовал за казнь Людовика XVI. В апреле 1793 года после измены генерала Дюмурье, перешедшего вместе со своим штабом (в нем находился и сын Филиппа Эгалите — Луи-Филипп) на сторону вражеских войск, бывший герцог Орлеанский был арестован в качестве заложника. В ноябре 1793 года по приговору революционного трибунала, обвинившего его в стремлении к королевской власти, он был казнен. предоставил для всех; и хотя этот герцог развратник, зато, по крайней мере, не лицемер. После ночи, проведенной в кабачке или в ином месте, он не идет слушать мессу и не заставляет отпускать себе грехи, чтобы начать потеху на следующий день. Его считают другом Сийеса и Мирабо. Кое-кто его обвиняет в том, что он якобы привлек в Париж шайки оборванцев, чтобы устроить грабеж и опустошить город; этому поверить трудно, ведь оборванцы после тяжелой зимы сами сюда являются; пусть они ищут себе пропитание; нет нужды указывать саранче на жатву.

Словом, королева и ее придворные ненавидят герцога, и это привлекает к нему много друзей. Его Пале-Рояль всегда открыт, во дворе аллеями посажены деревья, где каждый может прогуливаться. Аркады четырьмя рядами окружают сад, а под ними-то и находятся наилучшие магазины и наимоднейшие кабачки Парижа. Здесь происходят собрания молодых людей и газетчиков, которые громко высказываются «за» и «против», никого не стесняясь. Их высказывания не всегда достойны внимания и в большинстве случаев в одно ухо входят, а в другое выходят, как через решето, и доброе зерно, что застревает там, не очень-то полновесно: продается больше соломы, чем пшеницы. Два-три раза я внимательно слушал, а после, выходя, опрашивал себя в затруднении: о чем же они говорили? Но все равно, основа всегда хороша, и у многих незаурядный ум.

Однажды под этими деревьями мы распили бутылку дрянного винишка, — впрочем, довольно дорогого. Правда, самим содержателям лавочки оно обходится тоже недешево. Я слышал, что за захудалую лавчонку платят по две и три тысячи ливров в год. Нужно же окупить эту сумму за счет потребителей. Пале-Рояль действительно большая ярмарка, и, когда ночью зажигаются фонари, нет картины живописнее.

11 мая, около двух часов дня, мы вернулись домой, довольные своей прогулкой, полные уверенности, что народ в Париже стоит за третье сословие, а ведь это — главное.

12 мая в 9 часов утра мы уже были на месте. Нашим комиссарам так и не удалось сговориться с комиссарами дворян и духовенства, и мы поняли, что этим господам только и нужно было, чтобы мы зря потеряли время. Поэтому на заседании, состоявшемся в тот день, было решено принять меры к действию. Старейшинам поручили составить список депутатов и решили, что каждую неделю комиссия из депутатов от каждой провинции будет поддерживать порядок на заседаниях, собирать и подсчитывать голоса, устанавливать мнение большинства по всем вопросам и т. д.

На следующее утро к нам пожаловала депутация от дворянства и объявила, что ее сословие уже все установило — выбран председатель, секретари, уже ведутся протоколы, приняты различные решения и, между прочим, решение приступить к проверке полномочий отдельно от других сословий. Итак, они решили обойтись без нас.

В тот же день духовные лица довели до нашего сведения, что они выбрали комиссаров для совещания с комиссарами дворянства и третьего сословия, дабы сообща обсудить вопрос о проверке полномочий и о собрании всех трех сословий.

Поднялся ожесточенный спор. Одни стояли за избрание комиссаров, другие предлагали объявить, что мы признаем законными только таких представителей, полномочия которых будут проверены на общем собрании, и что мы призываем депутатов духовного и дворянского сословия собраться в зале заседаний Генеральных штатов, где мы ждем их вот уже неделю.

Споры разгорались. Многие из депутатов просили слова, поэтому дебаты были отложены до следующего дня. Выступить должны были: Рабо де Сент-Этьен [76] Рабо де Сент-Этьен Жан-Поль (1743–1793) — французский политический деятель и публицист либерально-монархического направления. Депутат Учредительного собрания, член Конвента. Примыкал к жирондистам. В период якобинской диктатуры был казнен. — протестантский священник Вигье, депутат из Тулузы; Туре — адвокат Руанского парламента; Барнав [77] Барнав Антуан (1761–1793) — французский политический деятель умеренно-либерального направления, защитник интересов крупной буржуазии. Был депутатом Учредительного собрания 1789–1791 годов. Вместе с Дюпором и Ламеттом возглавил партию фельянов, образовавшуюся летом 1791 года. Выступал за сохранение конституционной монархии против республиканского движения, широко развернувшегося в связи с бегством Людовика XVI. В речи, произнесенной после задержания и возвращения короля, Барнав доказывал, что свержение монархии может поставить под удар интересы буржуазии. В работе «Введение во французскую революцию» (1792) он обосновывал мысль о том, что изменения в политическом строе происходят под влиянием развития хозяйственной деятельности людей. Во время якобинской диктатуры был казнен. — депутат из Дофине; Буасси д’Англа [78] Буасси д’Англа Франсуа (1756–1826) — адвокат и литератор, деятель французской революции, депутат Учредительного собрания, член Конвента, член Совета пятисот в период Директории, после переворота 18 фрюктидора выслан. С приходом к власти Наполеона возвратился во Францию, получил звание сенатора и титул графа; после реставрации Бурбонов стал членом палаты пэров. — депутат из Лангедока — все люди, обладающие незаурядными дарованиями, великолепные ораторы, в особенности — Барнав. Одни утверждали, что пора действовать, другие — что надо повременить и дать возможность духовенству и дворянству поразмыслить, будто у них еще не было все решено! Наконец Рабо де Сент-Этьен одержал верх: было выбрано шестнадцать депутатов для участия в совместном совещании с комиссарами от дворянства и от духовенства.

На нашем совещании, 23-го, было предложено выбрать редакционный комитет и поручить ему записывать все, что происходит со дня открытия Генеральных штатов. Предложение было отклонено, ибо такой отчет увеличил бы, пожалуй, волнение в стране, раскрыв козни дворянства и духовенства, старавшихся парализовать деятельность третьего сословия.