Лев Демин - Глеб Белозерский

Еще не сошел с Белого озера и с Шексны лед, как прискакал из Ростова человек баскака Файзуллы, сопровождаемый двумя охранниками. Он привез князю Глебу предписание - незамедлительно прибыть в ханскую столицу с войском. Предписание было кратким и оставляло много вопросов.

Как понять - прибыть незамедлительно? Сухопутной дорогой в конном строю или водным путем, когда вскроются реки и очистятся ото льда? Как понять - прибыть с войском? Велико ли должно быть это войско? Вся-то дружина князя Глеба составляла сотню человек. Правда, в случае необходимости Белоозеро могло выставить несколько сотен ополченцев. Но, видимо, не о них шла речь. Гонец ответить на все эти вопросы не мог.

- Опять разлука, Феодорушка, - сказал с горечью Глеб Василькович жене.

- Надолго ли? - спросила та тревожно.

- Не знаю. Что у хана на уме, зачем я ему понадобился? Вероятно, придется участвовать в каком-нибудь походе.

- Тебя одного вызывает хан?

- Не ведаю.

- И когда ты решил отправляться?

- Когда пройдет ледоход. Водным путем.

- А ехать обязательно?

- Хану приходится повиноваться.

Князь Глеб стал готовиться к походу. На этот раз позаботился о более солидных припасах и достойной казне. Дружину, которую намеревался взять с собой, увеличил до семидесяти человек. Сам тщательно проверил состояние дощаников, приказал заново проконопатить и просмолить днища.

Княгиня Феодора от известия о предстоящем отъезде мужа осунулась, сникла. Проговорила сквозь слезы:

- Опять разлука, Глебушка. Дождусь ли тебя…

- Отчего не дождешься?

- Слух прошел: опять какого-то русского князя хан приказал порешить.

- Значит, не угодил тот князь хану.

- Хан всесилен и жесток. Приедешь в Орду, сунешь головушку в пасть хищного зверя.

- У меня никаких разладов с ханом не бывало.

- Если и выживешь в Орде, дождусь ли тебя? Здоровье-то совсем стало никудышное.

Глеб, как мог, утешал жену.

Прощание было тяжелым. Феодора судорожно обнимала мужа: предвидела долгую разлуку да и опасалась за его жизнь. От купцов, побывавших в Орде, пришла тревожная новость. Жертвой ханского гнева стал еще один русич, рязанский князь Роман Олегович, принявший мученическую смерть. Чем он не угодил Менгу Темиру, никто не мог толком объяснить.

Прощаясь со старшим сыном, Глеб давал ему наставления, чтоб проявлял усердие в учебе, слушался наставника. Михаил слезы сдержал, лишь нахмурился, посуровел, потом порывисто обнял отца и прижался щекой к его бороде. Маленький Роман никак не отреагировал, когда отец подхватил его на руки:

- Ну, прощай, малыш. Может быть, долго не свидимся. В детском сознании Романа, видимо, еще не укладывалось, что предстоит долгая разлука с отцом.

Отплыли три дощаника под парусами. Пошли вниз по течению, подгоняемые ветром. Шексна только что очистилась ото льда, и погода стояла еще прохладная.

В Ростов Глеб решил не заходить, чтобы не терять времени. От купца, побывавшего там, он узнал, что мать-инокиня еще жива.

- Навещу ее на обратном пути, - решил Глеб.

В Ярославле сделали короткую остановку, пополнив запас питьевой воды. Глеб Василькович нанес визит князю Федору Ростиславичу, княгине Анне и их малой дочери Настеньке. Сказал ей шутливо:

- Твой жених кланяется своей невестушке.

Длительную остановку сделали в Городце, стольном городе одного из сыновей Александра Невского, Андрея Александровича: пришлось заменять на одном из дощаников старый парус, разорванный порывом ветра.

До Глеба Васильковича доходили слухи, что сыновья Александра Ярославича не ладили между собой. После смерти старшего из сыновей, Василия, которого отец держал в Костроме, по сути, в ссылке, под надзором дяди, следующим братом являлся Дмитрий, княживший в Переяславле. Великокняжеский стол во Владимире в то время занимал тверской князь Ярослав Ярославич, тяжелобольной. Дмитрий и его брат Андрей, княживший в Городце, с вожделением ожидали кончины Ярослава. Оба претендовали на то, чтобы занять после Ярослава великокняжеский стол, и выступали как соперники.

Городицкий князь принял Глеба Васильковича сдержанно. Когда же тот сообщил, что направляется в Орду, князь Андрей сказал предупреждающе:

- Будь осторожен. Кажется, возрождаются Батыевы времена.

- О чем ты? Какие Батыевы времена?

- Неугодные хану князья лишаются головы.

- Ты имеешь в виду рязанского князя Романа Олеговича?

- Его.

- Чем же он оказался неугоден хану?

- Всего я не знаю. Говорят, князь Роман не поладил с соседями, кого-то обидел. Тот в отместку написал на него донос: якобы рязанский князь хулил хана, осуждал его веру.

- Неужели этого было достаточно, чтобы учинить расправу над князем?

- Не знаю, не знаю. Я посылал своего боярина в Сарай отвезти ханскую подать. Боярин был свидетелем отпевания князя Романа в храме сарайского владыки. Романа подвергли жестоким пыткам и истязаниям. Его тело было все в кровавых ранах.

- Может быть, не столь велика была провинность рязанского князя. Просто хан решил отыграться на бедняге в назидание другим. Будьте, мол, покорны и послушны, или вас ждет вот такая кровавая расправа.

- Все может быть. Давай поговорим о другом, князь Глеб. Не хотел бы ты стать моим союзником?

- В чем?

- Великий князь Ярослав Ярославич совсем плох. Ждем его конца. Встает вопрос - кто унаследует великокняжеский стол.

- Ближайший старший родственник, надо полагать.

- Вот, вот…. Теперь по старшинству Владимир переходит к сыновьям Невского. Здесь два претендента - мы с братом Дмитрием, князем переяславским. Победит в споре тот, у кого окажется больше сторонников.

- Наверное, так.

- Поддержи меня, князь Глеб. Коли стану великим князем, дам тебе приращение к уделу.

- Не гоже влезать в усобицы.

- Не усобицы сие. А забота о собственном интересе.

- Я ведь ханский родственник. Не хотел бы ссор и споров. Решите с братом дело полюбовно.

- Как полюбовно-то решить? Дмитрий упрям и рвется к великокняжескому столу. Он хоть и старше меня по возрасту, но у меня удел пообширнее и побогаче.

- Вот и решайте вдвоем свой спор или обращайтесь за решением к хану. А встревать в вашу тяжбу не мое дело. У меня свои заботы, белозерские.

Расстался с городецким князем Андреем холодно. Андрей даже не вышел из палат проводить Глеба Васильковича до берега Волги.

В ордынской столице караван судов из Белоозера был встречен все тем же бессловесным ханским чиновником, проводившим князя и его спутников на постоялый двор. На этот раз Глебу Васильковичу было предоставлено более просторное помещение, а его дружинникам отвели отдельный дом.

- Когда меня примет великий хан? - спросил белозерский князь ханского чиновника.