Валерий Воронин - Царская копейка. Тайный проект императора

А я весь покрылся потом, не в силах вспомнить о «своей» копейке. Ну, где я о ней уже слышал, где?

Руданский позвал Ольгу и Вячеслава, обещая их порадовать сюрпризом. Надо сказать, всё это время он скрывал от хозяев дома свою находку, желая подать её в самом выгодном свете. Его замысел удался.

Ольга взяла копейку в руки и ахнула:

– Ты что, и в самом деле нашёл её здесь?

Кирилл победоносно посмотрел на хозяйку дома.

– Я такой!

– А как хорошо сохранилась…

Ольга передала монету Вячеславу, а сама начала выспрашивать у меня с Кириллом, при каких обстоятельствах копейку удалось обнаружить. Видела бы она, как выглядела монета, когда Кирилл нашёл её!

Когда Вячеслав возвращал копейку Кириллу, то заметил:

– Теперь у тебя уже две находки.

Я подумал, что речь, кроме монеты, идёт о камне с аккуратным отверстием посредине, поэтому особого внимания на эти слова не обратил. А Ольга вдруг оживилась.

– Сейчас принесу! – крикнула она и быстро пошла к дому.

Я покосился на лежащий рядом диорит со «жреческой дырой» посредине и тут же переключился на монету, рассказывая Вячеславу, с какой тщательностью мы просеивали землю, надеясь найти ещё что-либо интересное.

Ольга вернулась через минуту, держа в руке какую-то металлическую штуковину. Она передала принесённое Кириллу.

– На! Соедини их вместе.

– Что это? – поинтересовался я.

– Подсвечник, – сказал Кирилл, – точнее, его верхняя часть…

– Он нашёл его здесь же! – пояснила Ольга.

Я удивился. Кирилл ничего не рассказывал о первой находке.

Руданский лишь рукой махнул.

– Это было ещё год назад. Я уже и думать забыл о нём…

– Можно посмотреть? – я вопросительно посмотрел на писателя.

Тот тут же отдал мне какой-то «огрызок» подсвечника, и я почувствовал в руке тяжесть металла. Но не только это. Мне вновь сделалось жарко. Вдруг показалось, что такой подсвечник я уже видел. Даже в руках держал…

Откуда вообще взялись эти навязчивые мысли? Вначале с монетой, а теперь с обломком подсвечника. Может быть, это место так действует на мозги? Или я переутомился от тяжёлого физического труда. Давно я так не пахал: с рассвета и до заката, без выходных…

– Нет, надо сделать перерыв в работе, – предложил я, – а то загоняли друг друга…

Кирилл с радостью согласился. Он тоже устал и ему требовался выходной.

Решили продолжить землеройные работы через два дня. Мой сотоварищ остался в Счастливом, а я уехал домой, в Балаклаву.

Дома у меня было два дела. Одно – «официальное», ради которого я и выбрался из Счастливого: закупить и привезти для стройки необходимые материалы. Благо с этим проблем у меня быть не должно. Хорошие связи в «строительный кругах», да и свой личный опыт позволяли безошибочно определиться и с количеством, и с качеством, и, конечно, номенклатурой, выражаясь казённым языком профессионалов.

Что же касается второго дела… Речь шла о моём личном архиве. После переезда в Балаклаву я его не разбирал, и все бумаги преспокойненько пылились в кладовке. Что-то мне подсказывало: где-то там, в недрах бумаг, таится разгадка на мучавший меня вопрос о монете и подсвечнике.

Забегая вперёд скажу, что интуиция меня не подвела. Хотя повозиться пришлось порядочно. Я почти не вылезал из кладовки, переворачивая горы бумаги. Иногда удивлялся собственной запасливости, находя справки, срок годности которых истёк сто лет назад. Иногда находил какие-то чертежи и схемы и надолго «зависал» над ними, пытаясь вспомнить, при каких обстоятельствах они были выполнены. Дела давно минувших дней! Сколько надежд и планов пылилось в этой кладовой! Они были сложены «до востребования». Но придёт ли их час? Может быть, лет через пять я наберусь решимости и отправлю всю эту макулатуру на растопку чьего-нибудь камина. Да хотя бы печки в дом Ольги и Вячеслава…

Ага! Кажется, что-то нашёл. Я стал бережно разбирать перевязанный бечёвкой увесистый пакет, завернутый в жёлтую оберточную бумагу. Именно его я искал, надеясь здесь обнаружить следы ускользающей от меня монеты.

В этом пакете я держал то, что составляло основу моей книги «Замок воина». Нет, рукопись я хранил в особой папке. А в пакете содержалось то, что ей предшествовало: старые фотографии, воспоминания людей, какие-то документы, мои собственные находки, зарисовки местности и тому подобное. Всё это хранилось для истории. Воспользоваться вторично этим материалом я больше не собирался. И, тем не менее – вот, пришлось…

Я стал бережно перебирать бумаги, надеясь обнаружить в них то, что меня интересовало. Наконец в руки попалось несколько пожелтевших листиков с описанием моих встреч с дедом Василием. Речь шла о старике, который однажды привёл меня на территорию усадьбы, где сейчас живут Ольга и Вячеслав. Я ребятам рассказывал о нём, впрочем, не называя имени этого человека. Думал, не пригодится. Но сейчас чувствую: дед Василий ещё напомнит о себе…

Ага, вот и нужное! Я стал читать: «…Сулима рассказала смешную историю. Она была связана с сорокой. Речь о птице. Очень любопытное создание! К тому же, наделена пытливым умом и особым отношением к людям. Однажды сорока выкинула такую штуку. Было это в юсуповском имении, которое в Коккозах (нынешнее Счастливое)…».

Я читал строчки, написанные когда-то собственной рукой, и улыбался. В самом деле, смешная ситуация, причём почти забытая. А ведь в своё время я даже хотел рассказ написать на её основе. Да как-то не пришлось.

Дочитав до конца, вдруг вспомнил, с каким воодушевлением поведал мне о ней дед Василий. Так красочно рассказывал… Я ещё раз перечитал полузабытые страницы и тут же углубился в собственные воспоминания. Они касались тех дней моей юности, когда я впервые попал в охотничий замок князя Юсупова, как стал невольным свидетелем тайн, скрытых до наших дней в этом заповедном месте, как познакомился с дедом Василием. Для меня это была настоящая удача! Мой пытливый ум находил всё новые и новые способы проникновения в тайны прошлого. В конце концов, спустя несколько десятилетий я написал «Замок воина». Но в эту книгу крошечный эпизод с сорокой не вошёл. Тогда, следуя сюжету, он был второстепенным, лишним. А вот сейчас, кажется, из забытья он выходит на первый план. Ай да сорока!

А в назначенный день я вновь приехал в Счастливое. Только теперь не на автобусе, а в грузовичке-трёхтонке китайского образца. За рулём был мой хороший знакомый по имени Василий (его звали, как и деда из моей юности!), который помог подкупить необходимый стройматериал и дал в придачу собственную бетономешалку. Я, конечно, был благодарен ему за такую помощь. И удивлялся лишь тому, что эта поездка проходила под «знаком Василия».