Артур Лиелайс - Золото инков

Де Сото с шестьюдесятью всадниками был выслан вперед – разведывать дорогу и чинить мосты. Отряд натолкнулся на серьезные препятствия. Дорога во многих местах была завалена каменными глыбами и срубленными деревьями, мосты разрушены. Иногда на горных тропах происходили ожесточенные стычки, в которых погибло и несколько испанцев.

Авангард конкистадоров переправился через реки Абанкай и широко разлившуюся Апуримаку. И тут конница де Сото потерпела тяжелое поражение. Хотя командир и получил донесение, что на горной тропе испанцев поджидает большой отряд перуанских воинов, он все- таки решил до наступления ночи преодолеть горный перевал и спуститься в долину. Когда усталые всадники добрались до крутого склона, на них, словно лавина, обрушились отряды индейцев.

Напрасно де Сото пытался восстановить распавшийся строй своих воинов. Кони испугались града камней и дротиков. Туземцы хватали лошадей за задние ноги и не давали им подниматься вверх по каменистой тропе. Испанцы поняли, что погибнут, если не прорвутся в долину. Сражаясь из последних сил, они все-таки сумели пробиться, но в долине бой вспыхнул с новой силой и прекратился лишь с наступлением ночи.

Перуанцы торжествовали победу и ждали рассвета, чтобы окончательно уничтожить врага. Испанцы же совсем пали духом. Они не ожидали от индейцев такой стойкости. В бою погибло несколько всадников и почти каждый был ранен: своими боевыми секирами индейцам удавалось рассекать даже кастильскую броню.

К счастью, Писарро получил сообщение о нападении перуанцев и послал на помощь авангарду всех своих всадников под командованием Альмагро. Они мчались по следам де Сото и достигли его лагеря в ту самую ночь, которая последовала за неудачным боем. На следующее утро индейцы с ужасом увидели, что ряды врагов увеличились в несколько раз. Воспользовавшись густым туманом, перуанцы спешно отступили. Путь на Куско был открыт.

Франсиско Писарро вынужден был задержаться в Хаухе. Испанцев постигло несчастье – внезапно умер их ставленник Топарка. Писарро обвинил старого полководца Чалкучима, что тот отравил Топарку и организовал нападение на испанцев. Чалкучима заковали в цепи и предупредили, что он будет сожжен на костре, если нападения не прекратятся. Индейский военачальник с возмущением отверг все обвинения.

Спустя некоторое время Писарро со своим войском присоединился к конному авангарду, и скоро испанцы оказались в непосредственной близости от Куско. В плодородной, зеленой долине конкистадоры расположились на отдых, воспользовавшись запасами из государственных складов. Здесь же Писарро устроил суд над Чалкучимом и, не заботясь о доказательствах, присудил его к сожжению. Усердный патер Вальверде старался просветить язычника, пугая его адскими муками и обещая райское блаженство, если тот примет христианство. Но старый полководец ответил, что вера белых людей ему непонятна, и умер, сохранив верность богам своих предков.

Вскоре после казни Чалкучима в испанский лагерь в сопровождении богатой свиты прибыл новый претендент на перуанский трон, законный престолонаследник – Манко, брат Уаскара, – и попросил заступничества испанцев.

Ходили слухи, что именно Манко организовал восстание против испанцев, но скоро понял, что сопротивляться бессмысленно. Писарро принял Манко с почетом и заявил, что конкистадоры прибыли в Перу только для того, чтобы свергнуть и наказать Атауальпу, а затем вернуть власть Уаскару или его наследнику.

15 ноября 1533 года солдаты Писарро вступили в Куско. Предместья заполнились толпами людей, дивившихся светлокожим чужестранцам в сверкающих доспехах.

Город поразил испанцев прекрасными зданиями, широкими, прямыми улицами, царившими здесь порядком и зажиточностью. Берега протекавшей через город реки были выложены каменными плитами и соединялись целым рядом мостов. Четыре длинные улицы делили город на четыре больших района. Переулки, вымощенные мелкими гладкими камнями, в свою очередь делили эти районы на кварталы. Хотя Куско и не был тем сказочным Эльдорадо, о котором мечтали испанцы, но золота тут было вдоволь. Особенно богаты были храмы. Самым величественным из них был храм бога Солнца. Испанские послы в свой первый приезд так и не сумели разграбить его до основания: слишком прочно был укреплен золотой карниз между массивными каменными плитами. Каждый день здесь совершали жертвоприношения, устраивали молебствия и торжества в честь бога Солнца. Раз в год после недельного поста в храм приходили верующие, чтобы получить отпущение грехов.

Неподалеку отсюда, окруженный роскошными садами, стоял огромный дворец инки, покрытый красной соломенной крышей. В нем еще оставалось немало золота и серебра.

Над городом возвышалась грозная крепость. Да и в центральной части самого города многие здания с их могучими стенами представляли собой настоящие крепости. Столица инков (где, по утверждению некоторых хронистов, проживало двести тысяч человек и столько же – в предместьях) была захвачена испанцами без единого выстрела.

После недолгого отдыха конкистадоры принялись грабить дворцы и храмы, обшаривать дома, искать тайники. В какой-то пещере им удалось найти золотые сосуды, украшенные изображениями змей, ящериц и других животных, двухметровые золотые и серебряные статуи, четыре изображения лам, сделанные из золота.

Жрецы отдали все сокровища, находившиеся в храмах, но испанцам и этого показалось мало – они стали пытать индейцев, стараясь узнать, где те спрятали золото, они раскапывали могилы и срывали золотые украшения с мумий.

На складах инки испанцы нашли множество пестрых хлопчатобумажных тканей, украшений из перьев, золотых сандалий, расшитых жемчугом одежд. Запасы продовольствия и зерна не интересовали их, только золото манило завоевателей.

Древний перуанский ковер (найден в гробнице).

В Куско конкистадоры захватили огромную добычу: после дележа каждый всадник получил шесть тысяч песо (около 27-28 кг золота), пехотинцы – по три тысячи песо.

Но и цены в испанском лагере росли с фантастической быстротой. «Они были столь высоки, – пишет Херес, – что трудно было в это поверить». Но всему этому он был свидетель. Лошадей продавали по 2500 песо, иногда даже за 3300 песо, но даже и по такой цене (около 15 кг золота) их невозможно было достать. Фляга вина вместимостью в три кружки стоила 60 песо (270-280 г золота), сапоги – от 30 до 40 песо, кафтан – от 100 до 120 песо, меч – 40-50 песо, головка чесноку – полпесо.

Золото и серебро так упали в цене, что некоторые испанцы, расплачиваясь с долгами, даже не взвешивали золото, а просто отбирали слиток покрупнее, хотя стоимость его порой вдвое превышала необходимую сумму. Должники с грузом золота, который тащил на себе слуга- индеец, обходили своих кредиторов и отдавали долги. Карты и игра в кости превратились в неудержимую страсть. Некоторые в один день проигрывали целое состояние, которое могло бы обеспечить их на всю жизнь, и оставшись нищими, вынуждены были вновь браться за свое разбойничье ремесло. Один из таких неудачников – Сьерра де Легисано – при дележе добычи получил золотую пластину с изображением бога Солнца, украшавшую храм Кориканчи в Куско. Это бесценное произведение искусства Легисано проиграл в кости за одну ночь. Так, по свидетельству Гарсиласо, у испанцев родилась поговорка: «Он проиграл Солнце, прежде чем оно взошло».