Хари Апте - Чандрагупта

«Какая низость, — думала она, — что я позволяю убить мужа ради того, чтобы сын получил царство. Я хочу видеть Чандрагупту царем — и убиваю свое счастье. Но еще можно предупредить раджу, еще можно спасти его. Суматика… нет, не послушается…»

Мурадеви позвала Вриндамалу и приказала приготовить носилки. Та удивилась и вопросительно посмотрела на свою госпожу. Мурадеви бросилась к служанке.

— Вы думаете, что я собственными руками убью своего мужа? — воскликнула она, не владея собой. — Иди, иди. Не мешкай. Если мы не догоним раджу — все пропало. Ступай!

Вриндамала побежала. Через несколько минут все было готово. Усевшись в носилки, Мурадеви приказала носильщикам догнать процессию. Носильщики шли быстро, но она все время торопила их.

— Скорее! — кричала Мурадеви. — Пошевеливайтесь!

И тут до нее донесся страшный крик.

Мурадеви до сих пор думала догнать раджу и спасти его, но теперь потеряла всякую надежду.

«Все погибло, — в отчаянии сказала она себе. — У меня было время предотвратить несчастье, но я не сделала этого. На что же я надеюсь теперь, в последний момент?»

В голове у нее помутилось. Ей хотелось убить себя, но мысли путались, она не могла прийти ни к какому решению. Носильщики продолжали двигаться вперед, и вдруг Мурадеви услышала, как толпа закричала: «Да здравствует министр! Да здравствует Ракшас!».

Удивленная Мурадеви стала прислушиваться. Ее удивление сменилось радостью.

«Так, значит, — говорила она себе, — Ракшас разоблачил коварного Чанакью и спас раджу. Будь благословен Ракшас! Я возненавидела Дханананда и хотела его смерти, но ты спас ему жизнь. Теперь я должна понести кару. Я искуплю вину своей жизнью, и мне простятся все грехи».

Тем временем носильщики, которых она больше не подгоняла, замедлили шаг. Издали все доносился многоголосый шум и приветственные крики в честь Ракшаса. Носилки двинулись быстрее, и тут Мурадеви увидела людей, с воплями бежавших навстречу. Толпа неслась прямо на них и чуть не сбила носильщиков с ног. Еще немного — и носилки опрокинулись бы, но, к счастью, носильщики удержали свою ношу. Они опустили носилки на землю и встали вокруг, чтобы защитить их от бегущих мимо людей. Дальше идти было невозможно — огромная толпа двигалась сплошным потоком.

Толчок отвлек Мурадеви от ее мыслей. Она хотела спросить, в чем причина остановки, но тут подошел один носильщик.

— Дальше идти нельзя, госпожа, — сказал он. — Это не толпа, а море. Оно смоет нас Никто не знает, что случилось. Одни проклинают Ракшаса, другие кричат о каком-то страшном несчастье. Ничего нельзя понять. Прикажите — я пойду и узнаю, в чем дело.

Слова носильщика удивили Мурадеви. «Если говорят о несчастье, значит Чанакья добился своего, — думала она. Но что означали те приветствия?»

— Иди и узнай, — приказала Мурадеви одному из носильщиков. — Дальше мы пока не пойдем. Остальные пусть останутся со мной, будут охранять меня.

Ее охватило страшное беспокойство. Спустя некоторое время, встревоженная тем, что носильщик не возвращается, Мурадеви позвала второго и приказала ему отправиться на поиски и заодно узнать, что происходит.

— Он сейчас придет, госпожа. Не беспокоитесь о нем, — сказал тот.

Но Мурадеви не слушала его.

— Все равно иди, — повторила она.

— Вы, двое, охраняйте носилки! — бросил носильщик оставшимся и ушел.

Мурадеви была не в силах сдерживать тревогу. Прошло всего несколько минут с тех пор, как ушел второй носильщик, но она уже обратилась с вопросом к двум оставшимся:

— Вернулся кто-нибудь? Если никто сейчас не явится, я сама пойду. А вы двое будете охранять меня и поведете через эту толпу. Посмотрите, может быть, это они. Постойте, я сейчас выйду.

Мурадеви быстро вышла из паланкина и решительно приблизилась к носильщикам.

— Вам лучше остаться на месте, госпожа, — сказал один из них. — Вы привыкли ходить только дома по коврам. Как же вы пойдете через эту толпу? Ведь они несутся, словно их гонит ураган. Да и куда идти? Позвольте нам все самим разузнать.

— Я пройду и не через такую толпу, — ответила Мурадеви. — Вы только будьте рядом.

Мурадеви бросилась вперед. Хоровод страшных мыслей кружился у нее в голове, ужас и отчаяние сжимали сердце. Но Мурадеви упорно шла и шла с какой-то мрачной решимостью. Носильщики изо всех сил старались уберечь ее от толчков и ударов обезумевшей толпы. Но, увы, это им не всегда удавалось. В другое время люди, завидев Мурадеви, сами расступились бы, чтоб дать ей дорогу. Сейчас же они будто ослепли. Их крики были исполнены смятения и страха. Людской поток с неистовой силой несся вперед, словно подгоняемый смертельной опасностью. Мурадеви, пробирающаяся пешком, в сопровождении только двух слуг, не выделялась в толпе, ее не замечали.

— Махарани, — взмолились носильщики, — сил нет идти дальше! Не вернуться ли назад?

Но Мурадеви не согласилась, «Если Дханананд погиб в западне, — думала она, — я сама брошусь туда».

— Не оставляйте меня, — попросила она носильщиков. — Отведите ко дворцу. Вы не пожалеете, вас щедро наградят.

Обещанная награда и любопытство сделали свое дело: слуги согласились сопровождать Мурадеви дальше. Они пошли рядом с ней и, без устали работая локтями, довели ее наконец до дворца.

И тут Мурадеви увидела страшное зрелище: на дне огромной ямы грудой лежали тела, залитые кровью. Вокруг стояли стражники, некоторые из них криками и угрозами отгоняли собравшихся горожан. Мурадеви замерла от леденящего ужаса, в глазах у нее потемнело. Потом она вся задрожала и почувствовала, что сознание вот-вот покинет ее. В этот момент к Мурадеви сзади приблизился какой-то человек.

— Женщины не должны смотреть на подобные вещи, — услышала она шепот. — Ты очень смела, госпожа. Сама пришла поглядеть, как удалась затея. Смотри же! Свершилось все, чего ты хотела. Но это считают делом рук Ракшаса. Он исчез очень своевременно, когда свита раджи подходила к яме. А теперь поспеши уйти отсюда. Я тоже больше здесь не останусь.

Лицо Мурадеви было закрыто покрывалом, но Чанакья (а это был он) узнал ее. Для него появление Мурадеви не было неожиданностью. Брахман предвидел, что она придет сюда. Он подошел к Мурадеви вплотную и сделал знак солдатам, чтобы те оттеснили людей, которые находились поблизости. Чанакья говорил очень тихо, но Мурадеви сразу узнала его голос. Ее охватил гнев. Не в силах сдержать себя, она резко повернулась к брахману.

— Злодей! — воскликнула она. — Ты заставил меня совершить то, чего не сделала бы ни одна дочь арьев. Лучше бы мне с сыном раньше умереть. Но я всем расскажу правду и сама брошусь в эту яму. А с тобой и моим сыном, которого ты подчинил себе, поступят так, как вы того заслуживаете. Если он понесет кару, то простится ему тот грех, что я навлекла на него.