Серо Ханзадян - Царица Армянская

это все владения его отца — провинция Аспакуни.

— Выходит, ты несметно богат, Урси Айрук?

— Не беден, божественный, — смиренно согласился родоначальник. — А

вон виднеются поля Муша. Там на горе Барк обитель богини Иштар...

Словно гром грянул: Каранни рванул Урси Айрука за ворот.

— То есть как это?! Чужого идола приютили у себя? Вражьего бога? Надо

думать, за этот-то грех и покарала смертью твоего отца богиня Цовинар. И

она была права. Чужие боги в наших пределах — это огонь и меч в нашем

доме! Убрать поганую Иштар!..

И он бегом ринулся к своему войску, разбудил всех родоначальников.

Никак не мог уняться, словно чужая богиня Иштар душила его. Ударив ногой

оземь, он почти закричал:

— Скажите, Страна Хайаса наша или нет? Отвечайте?

Ни у кого не хватило духу даже глянуть на царевича. Все стояли молча,

опустив глаза долу. Урси Айрук мысленно проклинал память отца.

— Убрать! Разрушить! Сокрушить чужих богов! — с суровой

непреклонностью приказал Каранни покорно стоявшим перед ним

родоначальникам. — Только армянские боги угодны нашей Стране Хайасе! И то,

и то...

Он разослал войска во все провинции Тавруберана с требованием

уничтожить всех чужеродных идолов, разрушить храмы чужих богов!

Дочь Миная с нежностью гладила руки царевича.

* * *

Забрав с собой всех родоначальников, Каранни выехал в Вахевах. По

пути завернул в крепость Авдз. Воины Урси Айрука криком и гвалтом

встретили престолонаследника и своего нового родоначальника еще на

подступах к крепости.

— Люди Авдза вместе со своими жрецами не дали нам уничтожить чужого

идола, как было приказано. Жрецы закидали нас камнями и выдворили из

крепости.

И тогда Каранни отдал приказ разрушить самому крепость Авдз, а жрецов

и всех, кто там с ними есть, сжечь на костре и прах их развеять по ветру,

чтобы никто из смутьянов не обрел упокоения в земле.

Дочь Миная попробовала было смягчить его гнев, но как унять ураган?..

От крепости Авдз остались только руины и следы пожарища. Узнав обо

всем там случившемся, обитатели крепости Мцур, вопреки их сопротивляющимся

жрецам, поспешили разрушить все, что связано с чужими богами, — и идолищ,

и храм. Ветер донес к ним пепел Авдза. Так поступили с чужими богами и в

крепости Вогакан, узаконив впредь только культ своего бога — прародителя

Гайка.

Вот такая буря пробушевала над Таврубераном.

Верховный военачальник тем временем торопил Каранни:

— Надо отправляться в путь, божественный. Дорога у нас долгая.

— Ну что ж, действительно пора, — решил наконец Каранни. — И возьмем

с собой Урси Айрука и всех примкнувших ко мне родоначальников и старшин с

их воинскими соединениями и вошедшими в возраст сыновьями.

Родоначальник Тавруберана вдруг спросил:

— А кто же будет оборонять наши дома, наши владения, наших людей?

Ведь мы окружены врагами, божественный? Мурсилис, стоит ему прознать, что

мы беззащитны, тут же обрушит свои войска на нас.

— Не беспокойся, родоначальник. Отныне и твои владения и твоих людей

будет защищать наше объединенное войско. Как только появится хоть малейшая

угроза твоему роду, я сам приду к тебе на помощь со своим войском. Такова

воля богов, чтобы каждый род, каждое племя Армении — все были объединены.

Урси Айрук вспомнил смерть отца. Их верховный жрец вчера намекнул

ему, что отца убил Каранни. Страшно стало при этом воспоминании. «Жрец

может разнести это повсюду. Надо удавить его» — так думал Урси Айрук, а

вслух стал угодливо восхвалять престолонаследника.

— Сам бог Ванатру послал тебя нам, мудрый царь, отважный Каранни! Ты

говоришь его устами, и я согласен с тобой. Если ты того пожелаешь, я с

радостью предпочту ночную тьму дневному свету. В тебе воплощен сам

Мажан-Арамазд, мой повелитель! Как же мне не поклоняться тебе, когда я

понял, что без тебя я — ничто!..

За завтраком Каранни сказал Урси Айруку:

— Доведи численность своего войска до тысячи человек.

Урси Айрук хотел было что-то ответить, но Каранни знаком велел ему

молчать.

— Оплата войска, оружия и снаряжения — все за счет царской казны.

Каждому, кто пойдет в ратники, я дам надел земли и трех рабов в придачу. И

воду получат из рек моего отца.

Такое расточительство престолонаследника было не очень-то по душе

верховному военачальнику, но вслух он не высказался, догадался о главной

задумке своего господина: надо лишить родоначальников права над воинством,

объединив его под единым государевым знаменем. «А ты мудр, Каранни!..»

На рассвете следующего дня Каранни отдал приказ выступать по

направлению к Васпуракану. В это время ему доложили, что прибыл посол царя

Мурсилиса и просит принять его. Престолонаследник про себя возрадовался,

но постарался скрыть это от окружающих. «Ага, туго тебе приходится,

Мурсилис? Извиваешься?» Хотел спросить у жрецов-провозвестников, каково

будет указание небес, но потом сам решил:

— Пусть послы Мурсилиса подождут!

И остался доволен своим решением. Он примет послов Мурсилиса, но

только в поле. Пусть увидят, какое он сколачивает войско, какую обретает

силищу.

* * *

Только через три дня, когда царские полки и объединившиеся с ними

воинские соединения родоначальников племен раскинули в горной долине

лагерь для отправления обрядов, Каранни вспомнил о Мурсилисовом

посольстве.

— Где люди Мурсилиса? — спросил он.

— Следуют за нами.

— Привести их!

Каранни приготовился принять послов под палящим солнцем перед строем

своего войска. По обе стороны от себя он поставил главу рода Ангех Баз

Артита, родоначальника Даранага Мариша, арташашского и других

родоначальников, по степени старшинства и значимости.

Воинских жрецов Каранни на прием послов не пригласил, уж очень они

ему неприятны в своих бабьих хламидах. В раздражении царевич ни с того ни

с сего вдруг обрушился на Баз Артита:

— Что ты стоишь расслабленный, как курица с обвислыми крыльями! Будь

мужчиной, покажи свою мощь, перед тобой послы из страны хеттов!

Урси Айрук тем временем привел старшего из хеттских послов, за

которым следовали и все прибывшие с ним люди. Лицо посла выражало

подчеркнутое недовольство тем, что престолонаследник заставил его столь

долго дожидаться приема. Он почтительно, но с явно подчеркнутым чувством

собственного достоинства опустился на колено, а его люди подобострастно

распластались на земле, чуть поодаль за ним.

Не дожидаясь слов приветствия от посла, Каранни накинулся на него:

— Почему вы явились не к моему царствующему отцу?