Лора Вальден - В долине горячих источников

«Семейная поездка к Похуту зимой! Какая дурацкая идея!» — сердито сопя, думал он, когда усаживал тещу в карету и старался как можно бережнее обходиться с ней. В конце концов, она уже какое-то время ведет себя просто идеально по отношению к Аннабель. Мать и дочь стали почти неразлучны.

Марианна была весела, а Аннабель сидела в карете, мучаясь из-за боли в животе.

Не хватало только Пайки.

В этот момент к отелю подошел древний маори. Хотя его покрытое татуировками лицо было испещрено морщинами, а на голове не осталось ни одной волосинки, походка у него была ровной и гордой.

Гордон удивленно оглянулся на Аннабель и Марианну.

— Вы знаете, что ему нужно у нас?

Обе покачали головами и с любопытством стали наблюдать за происходящим.

Вскоре в дверях показались Пайка и Анару. Увидев старика, девушка испуганно схватилась за руку Анару. Вождь, которого она так боялась, спокойно обратился к Анару. Пайка его не понимала. Так бывало и прежде. Но Анару внимательно выслушал его, а затем передал его слова Пайке.

— Ему нужно срочно поговорить с тобой!

— Сейчас? — спросила девушка, бросив взгляд на карету.

Марианна уже делала знаки, что ей пора наконец садиться в карету.

— Да, сейчас! Он проделал путь от Тауранга сюда только ради тебя. Он хочет сообщить тебе кое-что, прежде чем уйдет к предкам.

Пайка переводила взгляд с вождя на Анару и обратно. Дядя смотрел на нее умоляюще.

— Хорошо, я только быстро объясню остальным, в чем дело, — сказала девушка.

Вздохнув, она направилась к карете.

— Мне ужасно жаль! — извиняющимся тоном произнесла Пайка. — Вождь хочет сказать мне что-то важное. И дядя говорит, что я не должна заставлять его ждать.

— Какая разница, что говорит твой дядя! — сердито зашипела Марианна. — Мы так долго мечтали об этой поездке с тобой. Если ты не поедешь с нами, мы вообще все отложим!

— Вот именно. Поговори со стариком спокойно. Поехать к Похуту мы можем и завтра. Может быть, нам повезет с погодой и будет солнце, — произнесла Аннабель.

— Пайка, иди, а мы поедем! — произнес Гордон и обернулся к Аннабель и Марианне: — Вы двое совсем спятили, что ли? Сначала прожужжали мне все уши о том, как вам сегодня срочно хочется поехать к Похуту. Вам все равно, что у меня болит поясница. Вам неважно, что идет дождь. Нет, вы не успокаиваетесь. Я тащу мать от постели в карету, а теперь оказывается, что все было напрасно? Только чтобы завтра я мог все это проделать еще раз? Нет, раньше надо было думать! — Голос его дрожал от гнева.

И не успели женщины оправиться от того, что Гордон разговаривает с ними таким тоном, как экипаж тронулся с места.

Пайка помахала им вслед рукой.

Они пригласили старика в дом, но тот сказал, что хочет разговаривать с ними на природе, и указал на берег озера.

Приблизившись к воде, вождь пригласил их присесть на песок вместе с ним. Казалось, его не пугал холод. Пайка подняла воротник пальто. Вождь пристально глядел на девушку. Ей стало совсем не по себе. Старик уже не внушал ей такого страха, как прежде, однако она напряженно ждала, задаваясь вопросом, что он хочет ей сообщить. Впрочем, в глубине души она догадывалась, о чем пойдет речь. Наверняка он собирался рассказать о том, что пыталась открыть ей мать на смертном одре.

Вождь заговорил мелодичным речитативом, обращаясь к Анару и отчаянно жестикулируя. «Мере» — услышала Пайка несколько раз. «Мере». А еще — «пакеха, пакеха!». Это же были и последние слова ее матери.

Пайка наблюдала за мимикой дяди, надеясь понять, хорошие это новости или плохие. Внезапно лицо Анару омрачилось.

Закончив свою речь, вождь пристально поглядел на Пайку. Во взгляде его читались доброта и любовь.

— Что он сказал, дядя Анару? — прошептала потрясенная Пайка.

Анару глубоко вздохнул, а затем произнес:

— Пайка, вождь скоро уйдет к предкам, но прежде он хотел открыть тайну, которая тяготит его душу. Речь идет о твоем истинном происхождении. Когда твоя мать Мере пришла в его деревню, она сказала, что ты — ее ребенок. Сказала, что твой отец — пакеха. Это объясняло светлую кожу и мелкие черты лица. Черные кудрявые волосы — от нее. Но вождь не поверил ей, поскольку мать Мере когда-то призналась женщинам, что у ее дочери не может быть детей. В конце концов Мере призналась старейшине, что в ночь ужасного извержения вулкана Таравера она нашла на берегу озера в Те-Вайроа маленькую девочку. Никто не знает, пережили ли ее родители стихийное бедствие…

Он помолчал, но Пайка бесцветным голосом произнесла:

— Дальше!

— Когда ты подросла и старейшины племени окончательно убедились в том, что ты не одна из них, вождь потребовал, чтобы Мере поехала в Роторуа и выяснила, не пропал ли у кого-нибудь ребенок. Но Мере отказалась и бежала с мужчиной на север. Это был Золтан Градич, твой отчим.

Пайка смотрела в землю, по спине бежали мурашки.

— Значит, я могла без проблем выходить замуж за Дункана! — истерично расхохоталась она.

Старик что-то бормотал, пытаясь успокоить девушку, но у Пайки не было сил унять волнение. Может быть, поэтому она и не захотела жить с семьей Мааки в Охинемуту? Может быть, поэтому ее тянуло к Паркерам? Потому что она была одной из них? Пакеха!

Анару Рангити встревоженно поглядел на нее.

— Пайка, мне очень жаль, но я ничего не подозревал. Поверь мне. Даже в деревне об этом знали лишь немногие старики, так сказал мне вождь. Но он не хотел умирать, не поведав тебе правду.

Теперь вождь встал легко, словно ласка, и попрощался, сказав, что ему пора возвращаться в Тауранга, поскольку он хочет, чтобы его похоронили в освященном месте его предков.

Пайка поблагодарила маори, стараясь сдержать слезы. Когда старик исчез за береговым уступом, она вздохнула и уже спокойнее повторила:

— Теперь мы с Дунканом можем пожениться, и никто никогда не будет говорить о детях-маори, которые родятся у нас, не будут осыпать нас насмешками и… Ах, дядя Анару… — Она оборвала себя на полуслове и с ужасом обернулась к нему: — Ты ведь останешься моим дядей, правда?

Он кивнул и пробормотал:

— Ну, твоим дядей вряд ли, но…

— Что ты хочешь сказать? И почему ты так странно на меня смотришь? Если остались еще какие-то тайны, то, пожалуйста, скажи мне сейчас же!

— А тебе разве никто не сказал? — удивился мужчина.

— Что?

Анару откашлялся.

— Любовью всей моей жизни была белая девушка. Но однажды она заявила мне, что выйдет замуж за богатого пакеха. Для меня это было как гром среди ясного неба. Все эти годы я думал, что она не любила меня. А сегодня я понимаю, что ей просто не хватило мужества растить ребенка, которого она носила под сердцем, как маори. Она нашла себе пакеха на роль отца и заставила того думать, что ребенок — его сын.