Михаил Веллер - Наш князь и хан

…Сначала ты должен сложить государство воедино, собрать его, срастить, спаять, сделать целым.

А потом – сделать живым, функционирующим, дышащим и осмысленным.

Часть первая – завоевание и объединение – это часть силовая. Военная. Агрессивная. Насильственная. Здесь Смерть машет своей косой, рассекая и зачищая линии, по которым происходит складывание единого тела.

А вот с частью второй – дело обстоит сложнее. Потому что жить в «тюрьме народов» ни один народ не захочет. Будет подспудный национализм, скрытые настроения против центра, тяга к свободе. Как результат – работать будут хуже, всегда готовы к шпионажу и предательству, на ответственные посты таких националов назначать нельзя. Короче – пятая колонна в твоем государстве.

А если в ином государстве – из двадцати колонн девятнадцать пятых? Конечно: гарнизоны повсюду, тайная полиция, система заложников, подкуп аристократии. Это делается. Но ведь это же партизанская война начнется. Сплошные лесные братья, басмачи, подрывы мостов и убийства чиновников. Нет – только на силу уповать в мирной жизни нельзя. То есть – в жизни, которая должна быть уже мирной.

Как любое государство добивается повиновения? Кнутом и пряником. Оно карает за неповиновение. Но и награждает за хорошее поведение. Рабами, землями, деньгами или хотя бы значком отличия из металла, чтоб носить его на одежде как знак признанных заслуг.

И что? И награжденный начинает государство любить. Потому что – он почувствовал себя значительным человеком. Он вложил в это государство свой труд и пролил свою кровь, здесь его молодость, его любовь, его дети и друзья. Его жизнь состоялась здесь, он страдал, но и счастлив был здесь, ибо был счастлив в свой срок каждый, кто жил. И ему ценен тот, в чьих глазах он значителен и кто его наградил, имея на то власть. Он может продолжать ругать это государство – но уже почувствовал с ним родство, оно ему свое, не чужое.

…Итак. СССР. Прибалты не переваривают русских. Русские презирают бурятов, казахов, чукчей. Кавказцы презирают русских мужчин и любят русских женщин. Узбеки презирают татар, и это взаимно. Все не любят евреев, а русские чуточку не любят никого, согласно присказке «у, собака нерусский» или прекрасному слову «нерусь». Нерусь – это типа поганый, неверный, унтерменш.

Но! Кроме КГБ, арестов и запретов. Школьников учат по учебникам – где сплошная дружба народов СССР. Депутаты всех наций должны быть представлены в Верховном Совете. Официально для водружения флага Победы на Рейхстаге выбрали русского и грузина: дружба народов. В центральных вузах специально выделены квоты для абитуриентов малых народов – процветание всех культур. Все, происходившее в Грузии, Узбекистане или Молдавии вдет под одним названием: «История нашей родины». Одна на всех, мы за ценой не постоим. И есть орден «Дружбы народов». Хотя они исторически друг друга резали, грабили и продавали в рабство. Пока их не взяли за шкирку и не объединили. И сказали про дружбу.

То есть. Ну дважды два четыре. Граждане одного государства должны быть терпимы друг к другу. И более того – друг друга любить и уважать. И еще более – знать, что они проникнуты единым духом и по сути являются одним народом. Ибо единство народа – важнейший аспект целостности и прочности государства! Ну, что еще не ясно.

Объединив страны и народы в одно государство, им начинают внушать, что они всегда были едины духом и помыслом, и страшно чувствовали это свое духовное единство, даже если оно не сильно кровное.

А уж когда объединяют родственные княжества, где близкие и менее близкие племена уже перемешиваются друг с другом, и язык один, и религия, и обычаи, и общие былины и мифы – их с точки зрения высокой духовности объединять легче.

Но. Они от сотворения Руси и пятьсот лет с перерывами резали друг друга. Презирали, ненавидели, враждовали. Татар призывали – чтоб с ними вместе русских соседей резать. Гм. Вражда отнюдь не всегда бывает только межнациональной. Родственные народы режутся за милую душу!

Так. Первое. Стерпится – слюбится.

Второе – найти общие для всех моменты в прошлом и сказать, что вот было: общая слава.

Понимаете, ведь любое чувство нуждается в материальном проявлении, чтобы явить себя. Ты меня любишь? – докажи! Я тебе – шубу, ты мне – себя. Ты мне друг? – заступись в драке и одолжи сто тысяч!

Любая идеология нуждается в конкретных примерах, должна подкрепляться и обосновываться событиями настоящего и прошлого.

Главное в идеологии собранного, сколоченного государства – идея нашего единства, братства, общности. Идея дружбы народов. Недаром же в СССР вручалась эта награда: «Орден Дружбы народов».

А в чем эта дружба проявляется? Что азербайджанец улыбается армянину в кадре кинохроники на фоне узбекских хлопковых полей? Полезное внушение, но его недостаточно. И срочно пишутся мифы о пролетарском братстве, революционном братстве, военном братстве, и как все вместе проливали кровь и жертвовали жизнью за общее дело. На Гражданской войне. Что? Ну, на Великой Отечественной.

…И вот когда Иван III, а особенно Иван IV, а потом еще Алексей Михайлович огнем и мечом втягивали в Московию русские княжества, объединяя древние уделы в великое и жестокое государство – понадобился идеологический миф об единстве всего русского народа. Обоснование единого русского мира, так сказать. Который долго и упорно стремился к своему объединению. И вот наконец.

Пропагандистский посыл требует сакральной простоты. Все славяне – братские русские, исторически сложились в один осознавший себя народ, а Москва – историческая столица, наследница истоков. Хау! – я все сказал, закончил индейский вождь и пыхнул трубкой мира. И отныне называйте меня Большой Брат в Красном Вигваме на Холме.

Дружба народов – она должна явить и доказать себя мощным действием. А то и в одном-то городе родня врет и ворует… А главное действие какое – во все времена и у всех народов? Встать!! Смирно!! Главное – это отстоять свободу и независимость нашей Родины перед нашествием численно превосходящего агрессора.

Эта формула применялась, начиная от египетских, хеттских и вавилонских записей о войнах. Это идеологический архетип. Это один из объективных законов социальной психологии. На уровне крика «мама» или пожелания здравствовать.

Таким образом, находится в прошлом подходящее событие. Его описание корректируется летописцами, или историками, или политтехнологами так, чтобы соответствовать заданному тезису. Что-то замалчивается, что-то раздувается, какие-то художественные описания выдаются за документальные. Что-то элементарно сочиняется.

И тогда как пример героизма появляются созданные журналистом 28 панфиловцев, которых в описанном контексте не было, и героические слова политрука Клочкова: «Велика Россия, а отступать нам некуда – позади Москва!» Слова придумал тот же журналист Александр Кривицкий. То есть. Героизм был! Но описанных лживым пропагандистом событий – не было. Хотя все верили в них полвека.