Валерий Шамбаров - Кукловоды Третьего рейха

Великая Депрессия не ограничилась пределами Америки, она выплеснулась по всем капиталистическим государствам. А германская экономика была тесно связана с американским капиталом, по ней кризис ударил особенно сильно. Предприятия закрывались или сворачивали производство, вылетали в трубу посреднические и торговые фирмы. За год число безработных возросло вдвое, в 1930 г. оно достигло 1,5 миллионов. Немцы плевались от эдаких плодов «демократии». Усиливались позиции самых радикальных партий, коммунистов и нацистов. Численность НСДАП за год возросла на 70 %, со 108 до 178 тыс. членов [80].

Германские власти пытались как-то выправить положение. В марте 1930 г. Гинденбург назначил «сильного канцлера», Брюнинга, призванного навести в стране порядок. Брюнинг подготовил программу антикризисных мер: ограничивались политические свободы, сокращались расходы на социальную сферу, на содержание государственного аппарата, урезались оклады служащим. В общем, предлагалось затянуть пояса. Через пару лет Рузвельт будет проводить в США куда более крутые реформы. Но проекты Брюнинга германская «демократия» встретила в штыки, рейхстаг отверг их. Тогда канцлер, заручившись согласием президента, объявил в Германии чрезвычайное положение. Распустил рейхстаг, ввел без него свои антикризисные законы [39].

Однако новые парламентские выборы в сентябре 1930 г. стали триумфом нацистов. Вместо прежних 12 они завоевали 107 мест! На первое заседание эти 107 депутатов вошли строем в главе с Герингом — в ногу, печатая шаг, в партийной форме. Как видим, даже в условиях кризиса денег на предвыборную кампанию вполне хватило. Кстати, среди спонсоров нацистской партии были не только немцы. Американский историк Л. Лохнер называет британского нефтяного магната Детердинга, чьи субсидии Гитлеру достигли 10 млн. марок, английского «газетного короля» лорда Ротермира. Рурские промышленники, поддерживая нацистов, тесно контактировали с «Экономической лигой Англии». Р. Геснер указывает, что щедрую помощь нацистам оказали австрийские Ротшильды, Фриц Мандель.

Причем речь шла уже не только о борьбе за места в парламенте. Посольство США в Берлине 23 сентября 1930 г. доносило в госдепартамент: «Нет сомнения в том, что Гитлер получает значительную финансовую поддержку от крупных промышленников… В последнее время складывается впечатление, что влиятельные финансовые круги оказывали и оказывают на канцлера давление, чтобы предпринять эксперимент и допустить нацистов к власти… Как раз сегодня получены сведения из обычно хорошо информированных источников, что представленные здесь различные американские финансовые круги проявляют большую активность именно в этом направлении » [7]. Бесценное свидетельство, исходящее от самих же американцев! Американские финансовые круги и их германские коллеги начали проявлять «большую активность», чтобы убедить Гинденбурга и Брюнинга — власть надо уступить Гитлеру. Сам Брюнинг тоже рассказывал в мемуарах, как к нему и президенту обращалась «группа крупных предпринимателей». Подтверждает он и связи с американцами, эти предприниматели консультировались с послом США в Берлине М. Секеттом.

Однако первые потуги протолкнуть Гитлера к управлению государством успеха не принесли. Для Гинденбурга он был всего лишь выскочкой-ефрейтором, для Брюнинга — политическим хулиганом. Но и правительственные меры по стабилизации страны не дали результатов. Мало того, в 1931 г. лопнул один из крупнейших германских банков, Дармштадтский национальный (Данат). Его крах вызвал «цепную реакцию», и оказалось, что бедствия прошлых лет выглядели лишь «цветочками» по сравнению с новыми. Количество безработных подскочило до 3 миллионов. Только зарегистрированных — а многие уже перестали обращаться на биржу труда.

Но в этих условиях наметился раскол внутри национал-социалистской партии. Гитлер прекрасно разобрался, какие выгоды дают ему связи с финансовыми и промышленными тузами. Выражал готовность развивать их, поручил своему экономическому советнику Кепплеру организовать кружок видных предпринимателей, которые будут «консультировать партию по всем экономическим и финансовым вопросам». То бишь подсказывать, как и куда правильнее рулить. Предпринимателей собрали только германских. Партия не могла себе позволить, чтобы ее обвинили в связях с иностранцами. Но ведь сам Кепплер был связан с американцами. Кроме него, по предложению Гитлера, в кружок вошли Шахт и Шредер. Вошли Хельферих, представляющий немецко-американскую фирму «Эссо», Бингель — глава связанного с американцами концерна «Сименс-Шуккерт» и др.

Хотя радикальному крылу партии подобные игры Гитлера были непонятны и неинтересны. Братья Штрассеры, Рем и другие лидеры из самых решительных и горлопанистых шумели, что кризис создал самые подходящие условия для революции. Пора звать народ на баррикады, на демонстрации, а власть надо не завоевывать на выборах, не выпрашивать, а просто захватить. Широко пропагандировали социалистические пункты программы — о национализации заводов, банков, земель. Разве не эти пункты привлекали к нацистам наибольшее число сторонников? Контакты Гитлера с промышленными магнатами называли «предательством дела революции».

Один из братьев-идеологов, Отто Штрассер, вообще откололся от НСДАП. Создал новую революционную организацию, «Черный фронт». Принялся наводить мосты не с нацистами, а с коммунистическим «Красным фронтом». Правда, второй брат, Грегор Штрассер, не поддержал его. Он занимал высокий пост «руководителя политической организации НСДАП». Даже не заместитель, а как бы соправитель Гитлера! Расстаться со своим положением, партийным кабинетом и окладом Грегор не пожелал. Был уверен, что настанет время, и партию поведет за собой он, а не Гитлер. Ну а третьего недовольного, Рема, Гитлер перекупил. Своего бывшего начальника он знал как облупленного. Рему было глубоко плевать на политические программы, его влекло только личное возвышение. Гитлер предложил ему снова возглавить штурмовиков, и Рем обрадовался. Счел, что отныне он будет распоряжаться реальной силой партии! [80]

Но у Гитлера уже имелась альтернативная сила, СС. Гиммлер как раз и старался, чтобы его «орден» стал такой альтернативой. Численность СС достигла 10 тыс. человек. По сравнению со штурмовиками — очень мало. Но СА были аморфными формированиями, всего лишь военизированными толпами. Эсэсовцы распределялись по постоянным подразделениям, полкам и батальонам, дисциплина и послушание возводились в культ. Гиммлер учредил собственную иерархию чинов, поощрял отличившихся повышениями в званиях.