Исай Калашников - Последнее отступление
- Название:Последнее отступление
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:«Советская Россия»
- Год:1965
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Исай Калашников - Последнее отступление краткое содержание
Волны революции докатились до глухого сибирского села, взломали уклад «семейщины» — поселенцев-староверов, расшатали власть пастырей духовных. Но трудно врастает в жизнь новое. Уставщики и кулаки в селе, богатые буряты-скотоводы в улусе, меньшевики, эсеры, анархисты в городе плетут нити заговора, собирают враждебные Советам силы. Назревает гроза.
Захар Кравцов, один из главных героев романа, сторонится «советчиков», линия жизни у него такая: «царей с трона пусть сковыривают политики, а мужик пусть землю пашет и не оглядывается, кто власть за себя забрал. Мужику все равно».
Иначе думает его сын Артемка. Попав в самую гущу событий, он становится бойцом революции, закаленным в схватках с врагами. Революция временно отступает, гибнут многие ее храбрые и стойкие защитники. Но белогвардейцы не чувствуют себя победителями, ни штыком, ни плетью не утвердить им свою власть, когда люди поняли вкус свободы, когда даже такие, как Захар Кравцов, протягивают руки к оружию.
Последнее отступление - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Старого им не вернуть, нет, — говорил он о белых, — жалко только, что много крови людской прольется, пока отстоим революцию.
Около полуночи подошли к улусу. Ранжуров постучался в низенькую кособокую юрту. Хозяин впустил всех троих, зажег свет.
— Принимай, Бадма, гостей, — сказал Ранжуров.
Бадма тихо проговорил:
— В улусе цаган цагда. [17] Цаган цагда — белая дружина (бурят.).
Тебя ищут. Сам Доржитаров с ними.
— Ф-ю-ить! — присвистнул Ранжуров. — Уже рыщут. Дело худо. Ночевать здесь не придется. Седлай, Бадма, коней, проводишь их до Шоролгая. Днем будете отдыхать, а ночью ехать. Мне тоже лошадь приведи.
— А вы с нами не поедете, Цыремпил Цыремпилович? — спросила Нина.
Ранжуров покачал головой.
— Не могу. У меня сейчас здесь дел по горло. Враги наши не спят. Видите, уже и цаган цагду собрали. Мы тоже спать не будем, скоро наша улан цагда [18] Улан цагда — красная дружина (бурят.).
возьмется за клинки.
Бадма привел и заседлал четырех лошадей. Ранжуров вынул из кармана револьвер, осмотрел его и сунул за пояс. Из брезентовой сумки переложил в карманы две гранаты.
— Поехали. Я вас провожу за улус.
От юрты Бадмы поскакали рысью. Парамон держался рядом с Ниной.
Нина в душе тысячу раз благодарила Артема за то, что научил ее держаться в седле, иначе в кромешной тьме она не смогла бы ехать.
Бадма скрылся где-то впереди. Все так же моросил мелкий, редкий дождичек.
Вдали злобным лаем залились собаки, послышался стук копыт, оглушительно грянул выстрел.
Из темноты вынырнул Бадма.
— Цаган цагда! — крикнул он.
— Много? — спросил Ранжуров.
— Шибко много.
В той стороне, откуда прискакал Бадма, заполошно лаяли собаки, кто-то резко выкрикивал слова команды. Ранжуров раздумывал недолго.
— Всем нам не уйти, — сказал, спешиваясь. — Лошади у них добрые, скоро догонят. Вы скачите, а я их задержу. Обо мне не тревожьтесь. Кланяйтесь Павлу Сидоровичу. Скажите, что я скоро у него буду.
Цыремпил Цыремпилович отпустил свою лошадь. Парамон и Нина поскакали за Бадмой. Скоро они были уже далеко от улуса. Тьма и тишина окружили их со всех сторон. Впрочем, тихо было недолго — позади взорвалась граната, захлопали частые, беспорядочные выстрелы.
Нина вздрогнула, придержала лошадь. Но Бадма строго сказал:
— Стоять не надо.
Дальше скакали не оглядываясь, не останавливаясь. Заглушенные расстоянием, звуки выстрелов слабели, потом их не стало слышно совсем.
Много позднее Парамон и Нина узнали, что в эту темную, пасмурную ночь Ранжуров давал врагам свой последний бой. Он сдерживал дружинников до рассвета. Пуля перебила его ключицу. Вышли патроны. Дружинники окружили его со всех сторон и связали.
К нему подошел веселый, улыбающийся Доржитаров, потирая руки, спросил:
— Кончилось ваше время?
— Наше — нет, ваше — да.
— Упорствуешь? Ладно, убеждать не стану. Для тебя во всяком случае сегодня кончится все. Но я могу отпустить тебя, если ты всенародно признаешь, что был обманут большевиками и вместе с ними готовился поголовно истребить бурятский народ.
Превозмогая боль, Ранжуров распрямился, посмотрел прямо в глаза Доржитарову.
— Птенец, вылупившийся из яйца вороны, никогда не станет соколом, — сказал он. — А сокол, даже с перебитыми крыльями, не будет клевать падаль подобно вороне. Я не стану молить о пощаде, как сделал бы на моем месте ты…
Больше Ранжурову не дали говорить. Раскрывались двери юрт, и пастухи сначала робко, потом все смелее стали подходить к толпе дружинников. Ранжурова увели.
К вечеру Доржитаров приказал созвать всех пастухов. Гарцуя перед людьми на белом породистом жеребце, он предостерегал людей:
— Смотрите и помните: с каждым, кто пойдет с большевиками, будет то же, что мы сделаем с большевиком Ранжуровым.
Ранжурова поставили к стенке ветхой юрты. Дружинники подняли винтовки. Доржитаров торопливо отдал команду. Недружно, вразнобой ударили выстрелы. Ранжуров упал.
Бадма привел Парамона и Нину к Шоролгаю поздно вечером. В село он заезжать не захотел, взял освободившихся лошадей и уехал обратно.
В Шоролгае было тихо. Даже собаки не лаяли. Редко в каком доме сквозь ставни просачивался свет.
Нина провела Парамона гумнами к дому, где жила с отцом. Дом был пуст, пробой на двери сорван. Нина бессильно спустилась на ступеньки крыльца. Страшная догадка пронеслась в ее голове: отец попал в руки белых.
Она тихо заплакала. Парамон молча стоял рядом. Молчало и село. Черные избы словно притаились, замерли.
— Нина, — Парамон дотронулся до ее плеча, — надо у кого-нибудь спросить, что здесь произошло.
Они направились к Захару Лесовику. Дверь им отворила Варвара.
— Ой, Нинуха! Откуль ты взялась, сердешная? А я думала, сыночек мой… Не видела ты его? Господи милостивый, что же это деется на свете! За что ты караешь нас, милосердный? — запричитала Варвара.
— Что с моим отцом? — заранее страшась ответа, спросила Нина.
— Не знаю, доченька. Скрылся он с Климом. У нас-то теперь семеновцы. А Федоткин приказчик у них за главного.
Из дома вышел Захар. Узнав Парамона и Нину, зашептал:
— Заходите скорей в избу! Не дай бог, увидит кто.
— Да нет, спасибо. Мы пойдем… — деревянным голосом проговорила Нина. Сама же чувствовала, что дальше идти не сможет. Силы оставили ее. Лечь бы где-нибудь и забыться, не думать о том, что было и что может быть впереди…
— Незачем ходить, — хмуро сказал Захар. — Утро мудренее вечера-то.
Нине показалось, что он чего-то недоговаривает, но расспрашивать не решалась: боялась услышать самое худшее. Варвара плотно завесила окна, поставила кипятить самовар.
Захар сидел в переднем углу, ворчал:
— Я говорил, что не приведет она к добру, политика-то. Заварили кашу нам на горе. Малолетков с толку сбили. Втянули в это чертово дело.
— Замолчи ты! — оборвала его Варвара. — Каждый день бормочешь одно и то же: «Я говорил, я говорил…» Пророк выискался. Людям и без того тошно, а ты душу растравляешь. Лучше помолись заступнику небесному, может, отведет беды и напасти.
Нине в эту ночь приснился Артем. Он стоял на берегу Сахаринки среди зеленых тальников. Ветерок шевелил его волосы. Артем поправлял их рукой и говорил:
— Я тебя сразу приметил. Чудная ты, на наших не похожая. Я хочу показать тебе наши поля, леса и степи. Привольно у нас человеку. Воздуху, света много. Ты видела, как цветет рожь? В это время вечерами вспыхивают зарницы, всюду пахнет медом и полынью…
Неожиданно ветер усилился, небо сразу потемнело. Вокруг Артема закружились вихри. Они подхватили его и понесли вверх, в клубящиеся тучи. Она протягивала к нему руки и кричала:
— Артем, Артем!
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: