Бен Кейн - Ганнибал. Враг Рима

— Почему бы не идти и дальше этим путем? — спросил он, показывая на уходящую вправо широкую дорогу. — Она шире, и местность там ровнее.

Проводник перевел его слова на местный язык.

Воин принялся что-то долго объяснять, бурно жестикулируя и показывая руками в разные стороны.

— Судя по всему, та дорога заканчивается крутым утесом, милях в пяти, господин. Нам все равно пришлось бы разворачиваться и возвращаться. А эта узкая тропинка ведет вверх постепенно и приведет нас к самому низкому из перевалов.

Сафон гневно поглядел на воина, но тот просто пожал плечами. Один его глаз глядел прямо на него, второй же уставился в небо. Сафона это просто бесило. А также наводило на мысли о тех моментах, когда воин лгал особенно сильно. Сафон принял решение. Посылать гонца к Ганнибалу, который сегодня идет с замыкающим отрядом, значит задержать войско часа на три, не меньше.

— Чудесно, — рыкнул он. — Сделаем как он говорит. Но скажи ему, что, если мы увидим хоть малейшие признаки обмана, он умрет первым.

Сафон с удовольствием глядел, как заходил кадык на шее воина, когда его угрозу перевели. Но он пошел вперед достаточно уверенно, заставив юного командира слегка усомниться в своих подозрениях.

Однако беспокойство вскоре вернулось к нему с новой силой. И не из-за неровной каменистой дороги — та практически ничем не отличалась от всех тех, что они уже прошли. Нет, подумал Сафон. Просто эти огромные скалы… создается впечатление, что они будто сдавливают людей с обеих сторон. Близкие утесы тянулись вдаль безо всякого намека на то, что проход станет шире. Тут любой забеспокоится. Он не видел, какова высота утесов, но ее было достаточно, чтобы в ущелье царил полумрак. И все это не нравилось не только ему. Он слышал, как его воины начали нервно переговариваться. Позади встревоженно ревели мулы. Многим кавалеристам пришлось спешиться, чтобы вести на поводу обеспокоенных лошадей.

Сафон стиснул зубы. Он ответственен за то, что войско пошло этим путем. Учитывая, что колонна растянулась на десять миль, повернуть назад уже нельзя. Придется просто идти дальше. Слегка вытянув меч из ножен, офицер старался держаться поближе к косоглазому воину. Если что-то случится, он несомненно исполнит свою угрозу.

Пока что они медленно, но без остановок подымались все выше. Утро перешло в день. Воины воспряли духом, и даже животные перестали бояться тесного прохода. Сафон все так же был настороже, постоянно оглядывая вершины утесов над головой и выискивая признаки хоть малейшей опасности. Он старался не думать или хотя бы не обращать внимания на ломоту в шее, становящуюся все сильнее от постоянно задранной головы.

Сначала внимание Сафона привлек звук. В шум, который он ежедневно слышал с тех пор, как покинул Новый Карфаген — шепот воинов, смешок или ругательство, приказы командиров, скрип и позвякивание сбруи, приступы кашля, звуки плевков, рев мулов, ржание коней, — врезался звук, резко выбивавшийся из общего фона. Сафон вздрогнул. Скрежет камня о камень. Офицер с ужасом поглядел наверх. В первое мгновение он ничего не заметил, но потом на краю утеса появился большой неровный камень. Сафон мгновенно вскинул руки ко рту.

— Мы атакованы! — заорал он. — Щиты вверх! Щиты вверх!

Воздух наполнился паническими криками, а Сафон принялся искать косоглазого воина. Увидел, как тот проталкивается к своим соплеменникам и что-то им кричит.

— Лживый ублюдок! — заорал Сафон, выхватывая меч.

Но было поздно. В бешенстве он увидел, как воконты исчезают в расселине в скале, в двадцати шагах впереди. Сафон грубо выругался. Ему придется оставаться здесь и сделать все возможное, чтобы спасти своих воинов. Если он сам не погибнет. Он был уверен лишь в одном: если заложники, которых вели посреди фаланги, останутся в живых, он убьет их сразу же, как доберется до них.

Воздух наполнился грохотом, и Сафон, вот уже который раз за этот злосчастный день, задрал голову. Ужасный звук тысячекратно усиливался в тесноте между скал. В ужасе Сафон мог лишь наблюдать, как несколько камней, каждый размером с коня, начали скатываться сверху. Они быстро набирали скорость и все сильнее закручивались, ударяясь о почти вертикальный склон. Сафон испытал смесь облегчения и ужаса, поняв, что ни один не попадет по нему. Раздались громкие вопли воинов, которые не могли ничего сделать, только смотреть на быстро надвигающуюся смерть. В их голосах звучал бессильный ужас. Объятый страхом, Сафон не мог оторвать глаз от катящихся глыб. Когда они ударили по воинам, у него в горле стало горячо и кисло. Наконец крики сменились тошнотворным глухими звуком, а потом на мгновение воцарилась смертельная тишина.

Но на этом испытания еще не окончились. Дальше по краю скал Сафон заметил, как такие же огромные камни толкают туда, где двигались кавалерия и обоз. Он застонал. Ничего уже нельзя сделать, ни для воинов, ни для животных. Сафон глубоко вдохнул. Лучше пойти поискать раненых. По крайней мере тех, которым еще можно помочь.

Но прежде чем они успели что-либо сделать, воздух наполнился боевыми кличами. В ярости Сафон увидел, как из расщелины в скале, куда только что сбежали проводники, появились воины воконтов. Ошеломление сменилось красной пеленой ярости. Сафон узнал среди воинов косоглазого и других проводников.

— Развернуться вперед! — потрясая копьем, заревел он. — Вражеская атака!

Воины среагировали мгновенно.

— Щиты к бою! Копья к бою!

Слыша крики позади, Сафон понял, что колонну атаковали и в других местах.

— Замыкающие, пять рядов, кругом! — проревел он. — Вперед, на врага! Вступать в бой без приказа!

Отдав команды, Сафон резко развернулся к воконтам, наступавшим спереди. Те быстро приближались, держа оружие наготове. Сафон опустил копье и нацелил его на косоглазого воина.

— Ты мертвец, вонючий сын шлюхи!

Ответом был нечленораздельный рык.

К своему страшному огорчению, Сафон никак не мог приблизиться к выбранному противнику: плотный строй фаланги не позволял ему сменить место, а косоглазый воконт шел на фалангу в стороне от него. Сафону пришлось забыть о нем, когда воин с густой рыжей бородой сделал выпад мечом, пытаясь попасть ему в лицо. Не опуская голову за щит, чтобы не терять противника из виду, Сафон просто дернул головой в сторону. Лезвие меча просвистело мимо его левого уха, и карфагенянин тут же ударил копьем. Почувствовал вибрацию древка, когда острие прошло меж ничем не защищенных ребер противника. Вытащить его сейчас из тела убитого было невозможно; Сафон отпустил древко и тут же выхватил меч. Вражеский воин осел на землю, на его лице все еще было изумление. Его место тут же занял другой.