Эльвира Ватала - Великие любовницы

Это случилось, конечно, в Риме. Только там было много и Тибериев, и Неронов, и Цезарей, и Октавианов, так что перепутать их совсем нетрудно. Мы расскажем о внешне отвратительном Клавдии Тиберии, жестоком, но хорошо образованном и очень даже немолодом, когда он на императорский римский трон уселся после убийства своего племянника, знаменитого деспота и самодура Калигулы. А кровавый альков касается его жены Мессалины.

Вы, конечно, знаете, что ее имя давно уже стало в устах народа нарицательным именем, как символ неудержимого распутства и нимфомании. И иной какой не слишком осведомленный в истории и литературе супруг вполне правдоподобно может и сейчас брякнуть своей жене: «Вырядилась Мессалиной», не вполне понимая, что это означает, имея в виду платье с большим декольте, поскольку Мессалина чаще вообще без туники ходила.

Но вернемся к ее мужу Клавдию Тиберию. Он и жестокая, и одновременно жалкая личность. Его, заикающегося, неуклюжего, хромоногого, с отталкивающей внешностью, вечно слюнявым ртом, никто, даже собственная матушка, серьезно не воспринимал, и все над ним, кому не лень, надсмехались. А Калигула, грозный самодур римский император, которому Клавдий Тиберий дядей приходился, так прямо издевался над ним. Чего только с ним не вытворял! То в гневе с моста в ледяную воду бросит, то заставит из своего кармана свои карточные долги платить, то последнее платье с себя снять и ему, Калигуле, подарить, а того ничего не брало. Из любой воды, как говорится, сухим выходил. И не только, он даже умудрялся еще и польстить императору, так сказать, расположение того снискать. И нередко подшучивал над самим собой и своей находчивостью жизнь себе спасал, которую у необузданного Калигулы раз-два плюнуть лишиться было. Головы он, как луковки, по меткому замечанию одного из историков, срывал без всякой видимой причины, а тут причина была. Клавдий Тиберий осмелился предстать перед лысеющим Калигулой во всем блеске своих великолепных рыжих волос. «Как ты смеешь являться ко мне во дворец с такой чуприной? — в гневе закричал император и тут же приказал слугам: — Снять ему голову!» Те опешили и не знают, что делать, на всякий пожарный случай уже за мечи схватились, но Клавдий Тиберий еще пуще закричал: «Чего уставились, олухи? Не слышите, император приказывает снять мне волосы». Словом, своей находчивостью жизнь себе спас.

И такие изуверства этот жестокий император творил, что, конечно, тирана убили, его жену тоже, а дочь головенкой о мраморные стены дворца, «аж мозги брызнули», как один хроникер описывал.

Клавдия Тиберия тоже убить хотели, он за портьерой прятался в это время. Но по странному стечению обстоятельств, когда его местонахождение открыли, один из легионеров закричал, может, от испуга: «Да здравствует император!», другие подхватили, и так вот пятидесятилетний Клавдий Тиберий совершенно случайно стал римским императором. Конечно, ему для начала было предложено свои личные дела в порядок привести. А то больно уж не все с его женами понятно. Правда, в Древнем Риме, где поголовно кровосмешение происходило, женились и на сестрах, и на племянницах, и на собственных тетушках, трудно было порядок требовать. Но все же…

Два его предыдущие супружества с римлянкой Ургуланиллой и Элией, от которых родился сын и дочь Антония, были признаны недействительными. Клавдий Тиберий получил развод, поскольку утверждал, что его заставили жениться, сам он никаких чувств ни к первой, ни ко второй жене не имел. А вот третью жену, красавицу Мессалину, он безумно любит — глубоко и сильно. И даже его отцовские чувства, которых абсолютно не чувствовал ни к умершему одиннадцатилетнему сыну от первой жены, ни к дочери Антонии от второй жены, вдруг обнаружились во всей своей полноте. Насмотреться и налюбоваться не может на сыночка Британика и Дочь Октавию, которых ему Мессалина родила. И все уговаривает жену самолично детей грудью кормить, но Мессалина категорически отказалась: она там не будет свою красивую грудь женским молоком портить. Словом, мамки деток выкармливали. А так во всем остальном жена, каких днем с огнем не отыщешь. И умная, и раскрасавица, и скромная, и добродетельная. Днями и ночами Клавдий Тиберий своим римским богам молился, что ему такое счастье, наконец, послали после двух неудачных супружеств. Мессалина, действительно, очень умная и хитрая была. Чтобы вполне свободно свои развратные наклонности проявлять, ей большая свобода нужна была. А как ее получить, если внешне отвратительный, хромой, заикающийся и даже иногда мочившийся по ночам Клавдий Тиберий так плотской страстью к жене горит, что ни одной ночи в ее спальне не пропускает! Она на хитрость пустилась! «Дескать, любимый мой муженек, моя страсть к тебе, некогда раздиравшая меня, как огнедышащий дракон, несколько начинает затухать, того и гляди совсем заглохнет. А все потому, что наше ложе стало таким повседневным и даже скучным. Чтобы мою страсть к тебе разогреть, нужна нам разлука небольшая. Ну, скажем, несколько недель отдельно поспать. Разлука в таком случае очень даже благожелательно на секс влияет, а посему разреши мне свой дворец построить и там себе спальню устроить, где я денно и нощно буду о тебе думать и свою страсть к тебе развивать».

Ну, наивный Клавдий Тиберий про которого родная матушка сказала: «Сшитый природой на скорую нитку», поморщился, конечно, от печальной перспективы будущего сексуального поста, но спорить с Мессалиной не стал: и впрямь нужна разлука, чтобы любовь ее с новой страстью к нему разгорелась. А она уже прекрасно знает, что будет в том дворце делать и какие замечательные оргии устраивать. Но чтобы пресечь ненужные разговоры, которые могут дойти до ушей Клавдия Тиберия, мужа предупреждает: «Ах, дорогой Клавдий, мои враги будут шептать тебе, что я веду двойную жизнь, как распутница живу с гладиаторами, актерами там разными. Так вот, во имя нашей горячей любви ты не верь этим сплетням, хорошо?» А сама как танк на Клавдия Тиберия своей красивой грудью наступает и целует его, и ласкает. Ну как тут не дать торжественное обещание? Не только обещал Мессалине сплетням не верить, но еще и с некоторых подданных слово взял, что будут они ее слушаться беспрекословно абсолютно во всем. Один актер довольно знаменитый (он трагиков хорошо исполнял) по фамилии Мнестер переспросил для верности: «Во всем слушаться?» — «Абсолютно во всем», — подтвердил Клавдий Тиберий. Ну, Мнестер успокоился несколько: Мессалина с некоторого времени его совращала, а он боялся гнева Клавдия Тиберия. Но раз муж требует приказов жены слушать…