Сергей Катканов - Рыцари былого и грядущего. Том 3

— А мы сможем потом долги взыскать?

— Ну мы же тамплиеры, Жерар. Всё взыщем до последнего денье.

— Как с тобой легко, Арман. Всё узнал, всё продумал, всё объяснил. Вот только деревеньку для меня не подыскал, — де Вилье картинно зевнул. Все рассмеялись.

Де Ливрон и де Вилье встретились в первых числах октября 1307 года в той самой затерянной деревеньке.

— Всё оказалось не так просто, Арман, — задумчиво сказал магистр Франции, уже не улыбавшийся вопреки своему обыкновению. — Мы предупредили всех, кого надо, но многие братья просто не поверили в реальность угрозы: «Всё это ерунда, никто не посмеет посягнуть на Орден Храма, у Ногаре — руки коротки, а великий магистр де Моле в такой чести у короля Филиппа, что король и слушать не станет никаких клеветников».

— Но ты же сказал им, что приказ об арестах уже отдан?

— Разумеется, сказал. Говорят, не велика беда, если и арестуют, во всём разберутся и отпустят. И, ты знаешь, Арман, я тебе безусловно верю, иначе бы не стал выполнять твои распоряжения, но… мне и самому как–то не верится. Тамплиеры всё же не евреи и не ломбардцы, может быть, и правда всё ещё утрясётся, а мы уже собрались бежать неведомо куда. И кто такой в конце концов этот несчастный внук катара?

— Не в Ногаре дело. Гийом Парижский страшнее. Инквизиция никогда и никого не выпускает из своих объятий. Вы говорите — разберутся. А ты знаешь, как они разбираются? Первым делом половину арестованных просто запытают до смерти.

— Арман, почему доминиканцы такие злые? — задумчиво улыбнулся де Вилье.

— Если честно, то не знаю. Всё узнал, а этого выяснить не смог. Но большинство наших всё–таки поверили в наше предупреждение?

— Некоторые хоть и поверили, но бежать всё–таки отказались. Это ведь очень храбрые ребята, они никогда ни от кого не бегали. Говорят, что бы ни случилось, они разделят судьбу Ордена.

— То есть судьбу христопродавцев?

— Арман, ты пойми, что половина тех, кого мы предупреждали, никогда никаких проверок не проходили. Для них–то всё это и вовсе, как гром среди ясного неба. Они и поверить не могут, что в Ордене есть какие–то христопродавцы, и де Моле они верят безусловно.

— Как там, кстати, наш воистину великий магистр?

— Да как всегда. Важно раздувает щёки и с умным видом говорит всякие глупости. Король действительно обласкал его последнее время сверх всякой меры, и старый Жак теперь искренне считает себя фаворитом номер один. Вот уж кто не согласился бы бежать ни при каких обстоятельствах, даже если бы и ангел с небес возвестил ему о грядущей опасности.

— Да свершится воля Божия. Мы убедительны настолько, насколько это угодно Богу.

— Амен, — очень серьёзно кивнул де Вилье.

— Впрочем, Жерар… Давай–ка мы немного схитрим. Да так схитрим, что никого обманывать не придётся. Не хотят братья бежать? Ладно. А помочь пиренейским тамплиерам в войне с маврами? Застоялись наши храбрецы. Давно им пора мечами помахать.

— А я и сам не откажусь! Каждый день чищу свой меч, а зачем я это делаю, и сам не знаю. Но теперь мой путь понятен! — магистр Франции, казалось, был готов пуститься в пляс.

— Славно, славно. К началу арестов все верные тамплиеры Франции должны быть уже за Пиренеями. Если вы правы, и король Филипп не станет уничтожать Орден Храма, ну так в следующем году вернётесь во Францию героями, наголову разгромив несметные мавританские полчища. Но только я думаю, что в следующем году от Ордена во Франции уже ничего не останется, и тогда не поверившие мне увидят правду воочию.

— Арман, ты гений. Но ты уверен, что пиренейские монархи не поддержат короля Филиппа и не станут уничтожать тамплиеров?

— А ты думал, Жерар, что я всё лето безвылазно в Ришеране просидел? Я уже провёл секретные переговоры с королём Португалии Денисом и королём Арагона Хайме. Они оба настроены весьма решительно и твёрдо заверили меня, что ни при каких обстоятельствах тамплиеров не сдадут.

— Ты веришь им?

— Всё может быть, но вариантов у нас нет. Почему мы не должны верить королю Хайме? Ведь подлец Эскьен пришёл с доносом сначала именно у нему, а Хайме выгнал подлеца. Король Денис так же человек очень твёрдый, и вряд ли он проявит склонность выполнять прихоти короля Франции.

— А если Орден во Франции уничтожат, мы навсегда останемся за Пиренеями?

— Кто–то, может быть, и останется, а кто–то двинется дальше… Есть один древний проект… Даже если пиренейские монархи предадут тамплиеров, нам будет куда уйти, но об этом пока рано говорить. Итак, Жерар, ты из Ла — Рошели вместе со всеми, кого сможешь вытянуть, идёшь в Португалию, мы из Прованса — сначала на Майорку, оттуда — в Арагон.

— А английские, немецкие тамплиеры тебя интересуют? Там ведь есть замечательные ребята. Или, ты думаешь, там гонений не будет?

— Трудно сказать. Но я твёрдо знаю одно: 13 октября ни в Англии, ни в Германии не арестуют ни одного тамплиера. А потом, когда они узнают, что творится во Франции, их хоть уговаривать не надо будет. Британские храмовники, если захотят, лёгко уйдут морем в Португалию, а германские… тут я вообще ничего не могу сказать. Боюсь я за них. Германцы совершенно лишены чувства юмора, поэтому не побоятся поставить себя в смешное положение, они просто не поймут, как смешно выглядят. Пошлю–ка я в Германию своего верного Анри. Не уверен, что он сможет повлиять на немецких зубров, но если что — хотя бы весточку пришлёт.

Арман де Ливрон и Рамон Са Гардиа стояли на высокой стене неприступного тамплиерского замка Миравет и смотрели, как войска арагонского короля Хайме смыкают кольцо осады.

— Грамотно обкладывают, — усмехнулся де Ливрон.

— Вышли на нас, как на мавров, — прорычал Са Гардиа. — Я не верю в это, Арман. Я до сих пор в это не верю.

— Выколи себе глаза. Может быть, станет легче.

— О, я хотел бы сейчас ничего не видеть. Но я вижу лица своих боевых друзей, узнаю многих араногских рыцарей, вместе с которыми мы прошли через десятки сражений. И вот они пришли сюда, что бы убить старика Са Гардиа. Или они думают, что я сдамся, они свяжут мне руки и погонят ударами плети в тюрьму.

— Именно так они и думают.

— Тебе не понять, француз, как это горько.

— А ты понимаешь, арагонец, что сейчас во Франции братья–тамплиеры гибнут под пытками? Уже 25 человек замучены на смерть! А сколько их ещё погибнет? И не в бою, а в застенке. От рук христиан! Это ты понимаешь?

— Прости, Арман. Я действительно больше ничего не понимаю. О безумии, охватившем Францию, мне думать страшно, но в ваших французских делах мне и нужды нет ничего понимать. С королём Филиппом я не знаком. Но король Хайме, которого я знаю, торжественно клялся мне, что тамплиерам Арагона ничего не угрожает. Ты только послушай, что он писал мне: «Орден тамплиеров всегда не щадя сил трудился во имя процветания истинной веры и борьбы с врагами Святого Креста». Неужели королевские рыцари теперь и есть враги Святого Креста, и тамплиерам предстоит сразиться с ними во имя процветания истинной веры?