Дмитрий Барчук - Сибирская трагедия

Она сняла для него номер в самой дорогой гостинице. Ее номер был рядом.

– Но ведь это стоит уйму денег! – поразился Сергей роскошеству своих апартаментов. – Я и не думал, что у нас есть такие отели.

Жаклин озорно тряхнула своей челкой и ответила:

– Ну не к тебе же в халупу ехать? Хуже Раскольникова [187]устроился. Это ж надо было так опуститься!

Теперь он и сам не понимал, как умудрился докатиться до такой скотской жизни, и ему очень не хотелось вспоминать свое падение.

Он поежился и виновато произнес:

– Ты же сама предлагала не вспоминать старое.

Больше на эту тему Жаклин не заговоривала. Она по-хозяйски прошла вглубь номера, отыскала в серванте вазу, налила в нее воды и поставила розы.

– Красиво, правда? – любуясь букетом, спросила она.

– Да. Очень красиво. Но зачем такие траты? – не унимался он.

– Ты есть не хочешь? А то я чертовски проголодалась. Здесь рядом есть чудесный ресторан. Там очень вкусно готовят мясо на гриле.

Он сразу почувствовал дикий голод.

– Да, мяса я бы поел.

– Так чего ж мы стоим! – радостно воскликнула она. – Тебе на сборы пять минут. Одежда в шкафу, я купила ее на свой вкус. Встречаемся внизу в фойе.

Он не узнал ее в вечернем платье. Черное, с блестками, похожее на хвост пролетевшей в ночном небе кометы, оно было ей очень к лицу. Темный цвет выгодно подчеркивал белизну и нежность ее точеной шеи. Сзади большой вырез открывал половину ее спины, и очаровательные лопатки притягивали взгляды всех мужчин. Так и хотелось стиснуть ее в объятиях!

– О-го-го! – присвистнул он. – Ну ты прямо собралась на бал в Букингемский дворец [188], не меньше!

– Нравлюсь? – игриво поинтересовалась она.

– Еще бы! Ты настоящая королева!

Официант провел их на второй этаж и усадил за столиком на балконе, откуда хорошо просматривался танцевальный зал, где в ритме медленного танго двигалась одинокая пара. Музыканты играли душевно. Особенно выделялся немолодой скрипач, чей инструмент был настолько пронзителен, что задевал за живое даже самое черствое сердце.

– Как здесь славно! – признался Сергей. – Я никогда прежде не был тут трезвым. Да еще с такой очаровательной женщиной. Даже когда у меня водились деньги. Это очень дорогой ресторан.

Она улыбнулась и сказала:

– Я хочу, чтобы ты почувствовал вкус настоящей жизни. Без водки. Поверь, в мире так много интересного, а времени нам отпущено так мало, что просто глупо тратить его на пьянство.

– Наверное, ты права, – согласился он.

Они сделали официанту заказ. По овощному салату и две порции мяса. Жаклин заказала себе мартини со льдом, а он – только минеральную воду с газом.

– Ты совсем не хочешь спиртного? – задала она провокационный вопрос.

– Нет. С тобой мне совершенно не хочется пить. Меня одолевает совсем иное желание, – признался он и покраснел.

Она еще раз смерила его изучающим взглядом и, глубоко вздохнув, сказала:

– Ты мне сразу понравился. А когда отказался от претензий на наследство, я увидела в тебе настоящего Коршунова. Бедный человек из бедной страны легко расстается с миллионами. Так поступают только очень благородные люди.

Она замолкла. Официант принес салаты и напитки. Но к еде они не притронулись. И она продолжила:

– Дело в том, Сережа, что моя мама, с которой ты познакомился в Монреале, вовсе не моя родная мать. Жак и Элен Готье удочерили меня в двухлетнем возрасте. Мои настоящие родители были их друзьями. Отец – француз из Квебека, а мать – гаитянка. Вот откуда у меня такие черные глаза, а вовсе не от вас, Коршуновых. Мои родители погибли в автомобильной катастрофе. И семейство Готье взяло меня на воспитание. Бабушка Тереза сразу влюбилась в меня. Она сама призналась мне однажды, что у меня такой же взгляд, как у ее покойного мужа, твоего прадеда. Я привезла окончание его рукописи.

Пораженный Сергей не знал, что сказать. Жаклин тоже тяжело далось признание. Она осушила бокал с мартини.

– Я не Коршунова – по крови, но Коршунова по духу. Бабушка постаралась вложить в меня все ценности, лучшие качества вашего рода. Сделала из меня русскую интеллигентку в квадрате, сама никогда не будучи такой. Вот так, наполовину француженка, наполовину гаитянка стала потомственной эмигранткой из Сибири. Представляешь, как сложно с такими запросами и комплексами мне было найти мужчину? Все оказывались мелковатыми. И тут появился ты. Бедный, неухоженный рыцарь. Настоящий Коршунов. У меня просто не было шансов устоять: я влюбилась в тебя, как глупая девчонка, при первом же общении!

Он сидел с открытым ртом и ничего не ел. Кусок не лез ему в горло.

– А я… думал… мы… просто… родственники… Вот идиот! Не мог понять, почему ты так взбесилась из‑за этой Анны? Почему заигрывала со мной? Слепец! Прости меня, Жаклин. Пожалуйста, прости. Ты на меня тоже сразу произвела ошеломляющее впечатление. И вовсе не как родственница, а как женщина! Мне хотелось с первой же минуты обнять тебя, целовать твою белую шею, губы…

Настал ее черед покраснеть. Она стыдливо потупила взор и стала небрежно ковырять вилкой в салате.

Затем вскинула на него свои томные тропические глазищи и недвусмысленно предложила:

– Пойдем потанцуем?

Неведомая сила, которая притягивала их друг к другу на Карловом мосту, нахлынула вновь, только теперь ее не сдерживали никакие табу, и превратилась в страсть.

Среди ночи Сергей бесшумно, стараясь не разбудить Жаклин, встал с кровати. У него до сих пор дрожали коленки и сердце клокотало в груди от счастья.

Он с трудом открыл балконную дверь и вышел в теплую августовскую ночь. В парке стрекотали сверчки, шелестя крылами, пролетали какие-то птицы. Веселились студенты, приехавшие с каникул.

Он закурил сигарету.

Как, оказывается, все просто. Правы ученые, утверждающие, что после занятия любовью у человека в крови выделяются специальные гормоны счастья. Эндорфины, кажется. И это состояние может сохраниться надолго. Только как вот отличить настоящую любовь от подделки? От дешевого секса или приевшейся супружеской обязанности? Наверное, кому как повезет – найти свою половину. На своем пятом десятке он доселе не знал таких счастливчиков. А вдруг это и есть его единственная настоящая любовь?

Нежные пальцы прикоснулись к его спине.

– Почему ты не спишь? – спросила заспанным голосом Жаклин.

Сергей ничего не ответил, выбросил вниз тлеющую сигарету, обнял ее, и они снова вернулись в постель.

Утром она разбудила его.

– Милый, мне пора уходить. Истекает срок моего пропуска в архив. Ты уж позавтракай, пожалуйста, без меня. Можешь спуститься вниз в кафе или заказать завтрак в номер. А обедать мы будем вместе, – она чмокнула его в шершавую щеку, обдав ароматом дорогих духов деловой женщины, и добавила: – На столе лежит продолжение рукописи. Если будет скучно, почитай. Ну, пока. Я тебя очень люблю.