Сергѣй Штернъ - Въ огнѣ гражданской войны

Большая работа предстоитъ и въ смыслѣ оздоровленія моральной атмосферы въ предпринимательской средъ, освобожденіе ея отъ чуждыхъ элементовъ, столько повредившихъ во время революціи. Опытъ революціи также подсказалъ, что жизненно необходимо самое широкое участіе во всевозможныхъ выборахъ въ представительныя и законодательныя учрежденія, отъ участія въ каковыхъ выборахъ такъ часто и столь безпечно обыкновенно уклонялись наши купцы и промышленники, оставляя тѣмъ самымъ свободное поле для дѣятельности разрушительныхъ элементовъ. А въ самыя представительныя и законодательныя учрежденія надлежитъ посылать не столько людей, только формально связанныхъ съ торговлей или промышленностью, но подлинныхъ ея работниковъ, имѣющихъ достаточный размахъ, опытъ и спеціальныя познанія.

Нужно отдать справедливость руководящимъ торгово-промышленнымъ кругамъ, въ нихъ очень быстро были подавлены попытки къ соглашательству съ большевиками. Какъ только начала въ концѣ 1919 г. и въ началѣ 1920 г. всходить звѣзда Красина, раздавались въ эмигрантскихъ торгово-промышленныхъ кругахъ и организаціяхъ Лондона и Парижа голоса о необходимости торговыхъ сношеній съ совѣтской властью, но скоро этого рода голоса умолкли и на смѣну имъ пришли голоса непримиримыхъ враговъ большевизма. Брезгливое отвращеніе къ растлителямъ родины и граждански-стойкое нежеланіе якшаться съ коммунистическими агентами сочетались при этомъ съ практическимъ чутьемъ, предсказывавшимъ, что все равно ничего не можетъ выйти изъ товарообмѣна или полученія концессій въ странѣ, строй которой былъ созданъ на сознательномъ разрушеніи торговли и промышленности. Рядъ протестовъ и резолюцій ясно опредѣлилъ отрицательное отношеніе къ разговорамъ о возможности дѣловыхъ сношеній со взломщиками сейфовъ и продавцами краденнаго золота. Только единичные представители русской буржуазіи согласились прямо пли косвенно вступить въ торговыя сношенія съ Красинымъ, причемъ къ чести русскаго торгово-промышленнаго класса надо отмѣтить, что этими «купцами», по большей части, были «скоробогачи», nouvaux riches — «наворишки», какъ говорятъ въ Совроссіи — «наживатели» (profiteurs). Съ этимъ слоемъ новоявленной буржуазіи, лишенной какой бы то ни было морали, традицій и культуры, придется еще не мало имѣть заботъ и хлопотъ подлинному купечеству и настоящимъ заводчикамъ.

Состоявшіеся въ Парижѣ въ маѣ 1921 г. торгово-промышленный съѣздъ и въ январѣ 1922 г. торгово-промышленное совѣщаніе дали довольно богатый матеріалъ для обрисовки того политическаго багажа, который готовитъ торгово-промышленная эмиграція для дня своего возвращенія въ Россію. Въ рѣчахъ видныхъ представителей торгово-промышленнаго міра П. П. Рябушинскаго и Н. X. Денисова были отчетливо формулированы взгляды на основные вопросы политическаго момента, причемъ взгляды эти были одобрены съѣздомъ и совѣщаніемъ въ ихъ цѣломъ и, слѣдовательно, могутъ болѣе или менѣе почитаться мнѣніемъ и всего находящагося заграницей организованнаго русскаго торгово-промышленнаго класса. Каковы же эти взгляды? Вожди торговой и промышленной Россіи заявили, что они — убѣжденные противники реакціи, что они не только не отвергаютъ февральской революціи, но стремятся закрѣпить тѣ измѣненія въ соціально-политическомъ строѣ, которыя соотвѣтствуютъ здоровымъ потребностямъ и національнымъ нуждамъ русскаго народа. «Съ чѣмъ мы придемъ въ Россію?» — вопрошалъ П. И. Рябушинскій. «Прежде всего мы должны придти съ миромъ, убивъ въ себѣ жажду мщенія. Во-вторыхъ, мы должны заявить, что земля перешла къ крестьянамъ разъ навсегда и никогда не будетъ отнята. Въ отношеніи промышленности, мы пойдемъ на все — вплоть до участія рабочихъ въ прибыляхъ — но только отъ одного требованія мы не откажемся: хозяевами и распорядителями останемся мы сами, ибо иначе торговля и промышленность останутся въ запустѣніи и разореніи». Н. X. Денисовъ къ этому добавляетъ, что для «хозяйственнаго и политическаго возстановленія Россіи необходимо тѣсное сотрудничество всѣхъ группъ, классовъ и націй, основанное на справедливомъ удовлетвореніи ихъ интересовъ. Солидарная работа производительныхъ классовъ должна находить твердую охрану въ демократическомъ правовомъ строѣ страны, удовлетворяющемъ также справедливому требованію народовъ Россіи на самоопредѣленіе».

Итакъ, никакой контръ-революціонности, никакой реставраціи, мести и каръ противъ народа. Нуженъ правовой, демократическій строй, Россія должна стать страной буржуазно-демократическаго правопорядка при интенсивномъ развитіи всѣхъ ея производительныхъ силъ.

Позиція занята въ общемъ правильная, особыхъ возраженій или опасеній формулированные взгляды не вызываютъ, остается не предаваясь чрезмѣрному оптимизму выждать момента, когда удастся перейти отъ словъ къ дѣлу, чтобы получить возможность сдѣлать окончательный выводъ и оцѣнку.

Нужно еще особливо подчеркнуть важную для нашей земледѣльческой страны позицію, занятую въ отношеніи помѣщичьяго земледѣлія. П. П. Рябушинскій опредѣленно заявилъ, что «торгово-промышленный классъ — на сторонѣ крестьянства. Земля должна остаться у крестьянъ. Собственники земель должны принести эту жертву, ибо это диктуется государственной необходимостью». Маститый лидеръ торгово-промышленной буржуазіи, трезво учитывая фактъ исчезновенія съ политической сцены помѣстнаго дворянства, лишній разъ представилъ возраженіе маніакамъ теоріи классовой борьбы, утверждающимъ о солидарности интересовъ торгово-промышленной и земельной буржуазіи. Подобно другимъ странамъ, и въ Россіи обозначилось тоже расхожденіе во взглядахъ — и интересахъ — помѣщичьяго и торгово-промышленнаго слоевъ. Русскій торгово-промышленный классъ, порывая съ помѣстнымъ дворянствомъ, протягиваетъ руку крестьянству и зоветъ его къ совмѣстной борьбѣ за свободу, производительность и частную собственность.

Повторяемъ еще разъ, только на практикѣ — и въ самой Россіи — удастся провѣритъ, соотвѣтствуетъ ли и въ политической сферѣ купеческое слово реальному политическому дѣлу.

Мы дали посильную штриховую зарисовку роли отдѣльныхъ классовъ русскаго народа — крестьянства, помѣстнаго дворянства, рабочихъ, торгово-промышленныхъ группъ — въ теченіе гражданской войны. Остается еще постараться очертить роль интеллигенціи, какъ слоя внѣклассовою, надклассового и межклассового.

Революція и гражданская война еще разъ подчеркнули идеализмъ и безкорыстную любовь къ народу со стороны интеллигенціи, но съ очевидностью выяснилось, что при этомъ интеллигенціи не хватаетъ государственнаго опыта, размаха, школы и выдержки. Лишенная старымъ режимомъ возможности прилагать свои силы на практикѣ и насильственно оторванная отъ участія въ государственномъ строительствѣ, интеллигенція, призванная революціей къ кормилу правленія, выказала свою теоретичность, незнаніе жизни и людей, книжность. Къ этому надо добавить еще изрядную мягкотѣлость, неврастеничность, боязнь отвѣтственности, гипертрофію стремленія къ коллегіальности, отсутствіе твердой воли и умѣнія практически осуществлять поставленное передъ собою заданіе. Въ то же время большевики проявили недюжинную волю къ власти и темпераментность въ проявленіяхъ своего упорнаго стремленія захватить власть въ свои руки, удерживая ее любой цѣной, рѣшительно ни передъ чѣмъ не останавливаясь.