Олег Михайлов - Громовой пролети струей. Державин

Повозка пересекла Волгу. Строки цеплялись одна за другую, саднили в голове огненными занозами, вторили в такт стуку копыт по мёрзлой дороге. Стихи набегали, толпились, тесня образами, обращались к небу и трону, прося, требуя. Чего? У кого?

Внезапно лошади остановились на всём расскоке.

— Падалище на дороге, барин.

Это был пропнутый стрелою солдат. Поодаль лежал ещё один. Повев ветра донёс переклик не переклик, не то вой, не то голос.

— Едем тише, Иван! — отрывисто попросил прапорщик, вынимая из чехлов два пистолета.

— Едем, ваше благородие, — спокойно отозвался Серебряков. — Ишь, ржёт конь к печали, ногою топает к погонке...

С полверсты лошади шли ступою. Теперь уже явственно слышался жалобный псиный скулёж.

— Ишь ты! — сказал Державин. — Собака-то не к добру развылась...

За поворотом открылось свежее пепелище: кучи праха, остовы изб. У одночельной печи, странно белевшей посреди золы и углей, завозилась куча тряпья и обернулась старухой. Шамкая беззубым ртом, она трясла восковым кулачком, грозя повозке. Когда путники поравнялись с ней, старуха внезапно вскинулась с криком:

— Ахфицер! Душегуб! Пусть на тебя нападут все двенадцать сестёр-лихорадок!..

— Молчи, старая псовка! — замахнулся кнутовищем Серебряков.

А вослед им нёсся дребезжащий голос:

— Трясея, огнен, ледея, гнетея, грынуша, глухея, ломея, пухнея, желтея, коркуша, глядея, огнеястра!..

Некоторое время Державин со своим подзираем молчали. Затем Серебряков прогудел:

— Думаю-подумаю... Раздумьице возьмёт. А что, барин, ежель самозванец, не хуже, и победит?

— И этот переметнуться может! — с ужасом прошептал прапорщик и отвернулся.

Зимний день короток, незаметно навалился вечер. Попримучив лошадей, путники остановились в разорённой деревеньке. Державин приказал старостихе затопить печь. В поддымки в чёрной избе быть несносно. Прапорщик вышел в сенцы, запалил огонь и вскрыл пакеты. В первом ордере ему предписывалось ехать в Симбирск, присоединиться к подполковнику Гриневу и идти с ним на Самару; во втором — по занятии Самары отыскать злоумышленников и уговорителей народа и, заковав их, отправить к Бибикову. Прочих виновных для страха на площади наказать плетьми.

Державин позвал старосту:

— Лошадей, и живо!

— Не будет лошадей! — отрезал староста, мужик с покляпым носом и злыми глазами. — Всех ужо забрали военные команды...

— Ты отлыжки-те свои брось! — повысил прапорщик голос.

— Да что, я тебе рожу лошадей?! — закричал староста.

Державин щёлкнул курком и приставил к его горлу пистолет:

— Будут лошади?

— Слышь, Марья, — сиплым голосом позвал тот старостиху, с откровенной ненавистью глядя на офицера. — Слышь, выведи барину из подклетья меринка чалого да кобылу гнедую...

Державин всё более укреплялся в той мысли, что весь народ — не токмо крестьянство, но и ремесленники, мелкие купцы, низы духовенства, — поддерживает Пугачёва и отвергает дворянскую власть.

В России кипела, клокотала, ширилась, полыхала настоящая гражданская война, и не на живот, а на смерть. Антинародный режим Екатерины II довёл угнетённые сословия до последней черты терпения; восстание против ненавистного дворянства было, если брать низы, почти всеобщим, всеохватным. Именем царицы восставших распяливали на петлях, удавливали осилом, подвешивали на глаголях за ребро, резали языки и рвали ноздри; крестьяне, казаки, башкиры вешали и жгли помещиков, офицеров, чиновников, истребляли самый род их, вплоть до малого потомства. В числе лиц, подлежавших казни по взятии Пугачёвым Яицкого городка, значились не только его комендант подполковник Симонов и капитан Андрей Крылов, но и шестилетний сын последнего Иван. В указе от 1 декабря 1773-го года Пугачёв призывал всех «помещиков и вотчинников как сущих преступников закона и общего покоя, злодеев и противников лишать всей жизни, то есть казнить смертию».

Лишь редкие участники этой войны отличались человеколюбием и стремились действовать без пролития крови; Державин к ним не принадлежал. Офицер секретной комиссии, он для пресечения смуты готов был на любые, самые жестокие меры.

Весь вечер, меняя лошадей, гнал он повозку и остановился в десятом часу пополудни вёрстах в пяти от Симбирска. Надобно было выяснить, не заняли ли город пугачёвцы. Навстречу медленно катили праздные розвальни поселянина, возвращавшегося по продаже продуктов.

— Эй, парень! — позвал Державин малого, стоящего на запятках. — Как поравняемся с санями — хватай мужика за шиворот, да и тащи в повозку!

— Не сумею я, барин... Озяб дюже... — подал тот робкий голос.

— Эх, разгильдяй! Ну-ка ложись тогда на моё место!

Державин вскочил на запятки, притворился дремлющим и, когда сани оказались рядом — швырк мужика на снег. Ещё мгновение, и Серебряков уже крутил пленнику руки.

— Кто в городе?

— Военные! Военные, ваша милость! — лепетал обезумевший от страха обыватель.

— Да какие военные? Государыни или злодеи?

— Знать не знаю, ведать не ведаю! Видел лишь, что собирали они по городу шубы...

— Одеты как? В мундирах?

— Нет, в русском обыкновенном платье... Только ружья у всех со штыками.

Последняя подробность проясняла картину: у пугачёвцев ружья не имели штыков. Отпустив мужика, Державин смело въехал в Симбирск, Воевода объявил ему, что подполковник Гринев с командою часа с два как выступил из города по Самарской дороге для соединения с отрядом майора Муфеля. Гвардии прапорщик нагнал Гринева, а Самару они уже нашли занятой Муфелем.

Образ мыслей народа, городского совета, самого бургомистра, протопопа и первостатейных людей ужаснул его: все они участвовали в торжественной встрече Арапова безо всякого на то принуждения, а самарские священники служили в честь Пугачёва благодарственные молебны. Бибиков предписал важнейших преступников казнить, «а других пересечь, ибо всех казнить будет много».

Недолго пробыв в Самаре, Державин вслед за Гриневым отправился вниз по Волге.

Это была пора, о которой сам Державин вспоминал впоследствии как о «неприятной комиссии», — день и ночь испытывал он наедине преступников и безо всякого письмоводителя или писца собирал их показания, «в которых они многие непристойные речи изрыгали на высочайшую власть».