Ширли Уотерс - Жаркие оковы

Падение на твердый пол было болезненным. Откатившись в сторону, Руна застонала. Живот ныл в том месте, куда ее ударил этот подонок. Даже дышать было тяжело.

Девушка стиснула зубы и, превозмогая боль, поднялась на ноги. К горлу подступала тошнота. Еще один глубокий вдох… и нужно выбираться наружу. Дверь снова захлопнулась, и в кузнице стало темно. Однако Руна заметила в дальнем углу движение. Промелькнула чья-то тень. Еще мгновение, и из черноты, будто из пропасти, вынырнула человеческая фигура.

Монах!

Так вот где он прятался – в полумраке кузницы. Его ряса сливалась с почерневшими от сажи стенами.

Словно демон, монах медленно отделился от темноты. Тени скрывали черты его холодного лица. И все же Руне показалось, что она заметила на его щеке красные шрамы. Девушка снова спросила себя, не Ингвильдр ли оставила их на лице этого мерзавца.

Снаружи доносились звуки быстрых шагов и стоны сражавшихся мужчин. Руна быстро взглянула в едва приоткрытую дверь. Роуэн смог сбросить с себя отвлекшегося Ингварра, и теперь мужчины, пригнувшись, ходили по кругу, готовясь снова напасть друг на друга. Девушке не пришлось долго думать: Роуэну было легче сосредоточиться, когда ее не было поблизости. А Один и другие боги предоставляли ей второй шанс уничтожить убийцу матери. И на этот раз она не станет медлить.

– Сейчас ты умрешь, за Ингвильдр и за все то горе, что причинил моей семье!

– Это ты умрешь, – невозмутимо ответил Окснак. – Точно так же, как и твоя мать.

Неужели этот полоумный действительно собирался проделать с ней то же, что и с Ингвильдр? Неужели им управляла лишь необузданная похоть?

Однако на этот раз ему не удастся отделаться парой шрамов. Руна вытащила меч из ножен. Их с монахом разделяла лишь пара шагов, но в этом темном захламленном месте девушка предпочла бы, чтобы Окснак приблизился к ней, а не наоборот.

– Пусть твоя душа замерзнет в ледяном Нифльхейме, кастрат! – проник в кузницу исполненный ненависти голос Ингварра.

Ответ Роуэна тоже был полон презрения и ярости.

– Зато тебе придется хорошенько попотеть, дурень! Надеюсь, тебе понравится жариться в аду!

На несколько мгновений беспокойство о Роуэне отвлекло Руну, но затем она снова сосредоточилась на своем противнике.

– Давай же, монах, напади на меня!

Чтобы подманить Окснака ближе, девушка сделала два шага вперед и положила меч на стол, где лежали кузнечные инструменты.

– Видишь, я облегчила тебе задачу.

«Ну давай же, подходи. Проклятье!»

Торжествующий крик Ингварра отвлек девушку. Что сейчас происходило там, снаружи? Нож викинга вонзился в тело Роуэна? Руна замерла, не зная, что ей делать: положить конец презренному существованию Окснака или выбежать наружу и ринуться на помощь Роуэну. Внезапно монах отделился от стены и с поразительной скоростью бросился к ней. Девушка потянулась за мечом, но когда ее пальцы сомкнулись на рукояти, ее меч скользнул немного вперед и зацепился острием за лежавшую на столе цепь. У Окснака была прекрасная реакция, как у воина, – разумеется, так и должно было быть, раз он сумел одолеть ее мать. К тому же он приближался к Руне не с пустыми руками.

Оружием монаху служила кочерга, которую он уже занес для удара. В последний миг Руне удалось вырвать клинок из звена цепи и, направив все силы в правую руку, парировать удар Окснака. Однако она не смогла выбить кочергу из его кулака.

«Подумай о том, чему тебя учил Роуэн, – напомнила себе девушка. – Этот мужчина монах, но он ловок и силен. Следи за его взглядом».

И действительно: она смогла предугадать его следующее движение. Окснак замахнулся кочергой, и Руна, вытянув руку, попала острием меча ему в предплечье.

С раздраженным шипением монах отступил назад и уронил кочергу на пол. Однако он не уставал удивлять Руну. Окснак нырнул вниз, уходя от следующего удара, и резко дернул ее за ноги. Падая, Руна ударилась головой о край стола – именно в том месте, которое ушибла в недавней борьбе с Фергусом. Невыносимая боль на мгновение ослепила ее. Руна упала на пол.

Окснак бросился на девушку и прижался ртом к ее губам. Его зловонное дыхание ударило ей в нос. К горлу снова подступила тошнота. Руна спрашивала себя, действительно ли это с ней происходит. Неужели ей и вправду приходится противостоять монаху в тесной кузнице, в то время как Роуэн неподалеку борется за свою жизнь? Руна попыталась оттолкнуть монаха, ударить его коленом в пах, но боль в затылке лишала ее сил и сосредоточенности.

– Не дергайся!

Одной рукой Окснак схватил Руну за косу и прижал ее голову к полу, а другой потянулся к ее груди. Девушке казалось, что она сейчас умрет от стыда и гнева. Она шарила рукой по полу в поисках меча, но ее пальцы нащупывали лишь пыль и мусор. Неужели поблизости не было ничего, чем она бы могла оглушить монаха? Руна отчаянно пыталась дотянуться до чего-нибудь тяжелого.

– Твоя мать так же лежала подо мной, – сопел ей в ухо Окснак. – Эта проклятая язычница осмелилась мне отказать, хотя поначалу я даже предлагал ей деньги.

Девушку охватила паника. Неужели сейчас ей действительно придется повторить судьбу своей матери?

«О боги, вы не можете этого допустить!»

Снаружи раздался крик Ингварра.

Он кричал не от боли и не от страха. В его голосе слышалось торжество. Что там происходило? Он ранил Роуэна? Или ее любимый в эти мгновения умирал во дворе? Значит, они с Роуэном умрут? Но как она сможет взять его с собой в Вальхаллу, если даже не видит его?

Пальцы Руны отчаянно скользили по полу и внезапно наткнулись на… Что это? Что-то узкое, деревянное… Древко стрелы? Может, она обронила здесь одну из стрел? Нет, не может быть. Скорее кузнец изготавливал тут наконечники… Руна вытянула руку так далеко, как только могла, и, нащупав заостренный металлический треугольник, вслепую вонзила его в лицо Окснаку.

Тело монаха резко выпрямилось. Он не закричал – и в его молчании было что-то жуткое. Забившись в конвульсиях, Окснак снова упал на Руну. Выбраться из-под него стоило ей немалого труда.

Все еще пошатываясь от пульсирующей головной боли, девушка поднялась на ноги. Увидев меч, она подняла его и направилась к двери. Руна бросила лишь один короткий взгляд в сторону монаха – он корчился на полу, его пятки вздрагивали. Из залитого кровью глаза торчало древко стрелы.

Руна выскочила наружу и с ужасом увидела, что Ингварр сидит на Роуэне и сжимает в кулаке нож, готовясь нанести противнику последний удар. Острие ножа плясало прямо перед глазами англичанина. Уверенность в том, что он победил, заставила викинга торжествующе ухмыльнуться.

– Каково это – знать, что ты сейчас умрешь, англичанин?

Ингварр наслаждался своим триумфом.