Василий Величко - Кавказ

Разумеется, надо отрешиться от фантазий, по поводу которых народ сочинил выражение «раздулся, как Лиахва»; Лиахва — речка близ города Гори, впадающая в Куру, обыкновенно очень мелководная, но в полую воду широко разливающаяся и причиняющая немалые бедствия. Одной из таких «Лиахв» является претензия на какую-то особую «культурно-историческую миссию» грузин в Абхазии, основанная на том, что абхазское царство было некогда вассальным владением Грузии (в XII веке!) и что владетели этого лена, огрузиненные персияне князья Шервашидзе (от Ширван-шах, Ширван-шахидзе) носят фамилию на «дзе» и причисляются к грузинской аристократии. Некоторые духовные лица измышляют при этом фикцию «грузино-абхазской церкви», хотя абхазцы говорят на языке, не имеющем ничего общего с грузинским. Как выразился шутя покойный кавказский лингвист, барон Услар, «абхазцы говорят на таком мудреном языке, что удивительно, как они сами себя понимают». И вдруг на Абхазию предъявляются культурно-исторические права грузинами, у которых уплывает из рук собственное, кровное земельное достояние!..

Грузину не до фантастического «жиру», а быть бы живу ! Надо стремиться, прежде всего, к самодеятельности , — и многие это вполне понимают. Мне случалось слышать искренние пожелания, чтобы в грузинских центрах завелось побольше русских православных купцов , так как это помогло бы и насущно необходимому росту грузинской буржуазии, и делу церкви, и культурному развитию в экономической области.

В разных местах в Грузии возникают сельскохозяйственные синдикаты, потребительные общества, депо и т.д. Правительство должно бы помочь им, и вообще следовало бы содействовать экономическому возрождению наиболее близкого нам в Закавказье народа.

Последний из типично грузинских предводителей дворянства тифлисской губернии, покойный кн. К.И. Багратион-Мухранский, сказал однажды, что грузины все консерваторы . Эти слова не всеми были поняты, ибо слишком многие непременно хотят, чтобы их считали либералами; но кн. Мухранский в основе прав. Не могу забыть, как в одном кружке передовых говорунов откровенно рассуждали при мне о конституции и всяких формах окраинного обособления. Вдруг какой-то молодой князь влетел в комнату и сообщил о предстоявшем будто бы приезде Их Величеств на Кавказ. Без уговора, в один миг, заблестели все глаза, сверкнуло вино в бокалах, и хор запел мравалжамиер, — многолетие Царю.

Близко зная изъяны грузинской жизни и недостатки их общественности, о которых я не однократно говорил грузинам открыто на Кавказе, я не могу считать эту многострадальную изнервничавшуюся народность чужой для нас. Веруя в жизненность объединяющих нас культурных основ, засыпанных кучей мусора в сознании высших слоев обоих народов, но живых в глубине народной души, я иду по стопам славянофилов, совпадаю со взглядами таких определенных людей, как Иван Сергеевич Аксаков и Ростислав Фадеев, которые не считали чужим народ, объединяемый с нами в прошлом исторической миссией, славными подвигами, а в настоящее время общностью веры, Царя и отечества.

Полтора века тому назад, — говорит Лебон, — философы, весьма, впрочем, несведущие по части первоначальной истории человека, изменений в его умственной организации и законов наследственности, — бросили в мир идею равенства индивидов и рас. Эта идея, глубочайше неверная, потрясла основы старых обществ, породила самую громадную из революций. Учреждения и воспитание стали панацеей в глазах современного общества, — и лишь немногие дерзают бороться с идеей, неосновательность которой до очевидности доказывается и современной общественной психологией, и жизнью. Названия вещей меняются в истории народов, но под новыми словами живут старые факты, трудно изменяемые. Каждый народ обладает умственным организмом, столь же устойчивым, как и его анатомические черты.

Наша космополитическая печать, замалчивающая выводы науки в угоду зарубежным вдохновителям и окраинным политиканам, всегда поднимает неистовый крик, если кто-нибудь хотя заикнется относительно общих, окрашивающих, типичных отрицательных черт какой-либо народности, кроме русской. Русских можно «анализировать» сколько угодно! Об инородцах же сказать правду — Боже упаси! Кричат, что это мракобесие, человеконенавистничество и т.д. И не только кричат, но и принимают меры, не стесняясь выбором средств. Всем памятна история с «Контрабандистами». Наша общественная и отчасти даже государственная (на окраинах) жизнь богата такими поучительными примерами.

Как в природе есть целые разряды предметов и существ, отличающихся теми или иными резкими характерными чертами, так есть последние и у человеческих племенных групп, получающих и в истории, и у своих соседей-современников соответственную репутацию.

Об армянах издревле сложилось плохое мнение, — и это само собой разумеется, не лишено основания, так как иначе оно не могло бы возникнуть у целых народов и притом в разные времена.

Но, разумеется, в категоричности и огульности таких мнений, образчики которых я приведу ниже, нельзя не усмотреть несправедливости. Во-первых, необходимо отделять армянскую народную массу от хищной плутократии, невежественного политиканствующего духовенства и мнимо-интеллигентных пиджачников , т.е. от тех правящих армянских слоев, которые гнетут не только иноплеменных соседей, но и соплеменных им неповинных простолюдинов . Во-вторых, и среди правящих, несомненно, есть довольно значительный процент людей, в основе неплохих и виновных, главным образом, в малодушном подчинении террору своих главарей и гипнозу своей болезненно развившейся племенной или, как они говорят (без всякого на то права), национальной идеи.

Честному человеку, сталкивающемуся преимущественно с этими главарями и их наемниками, нетрудно воспылать огульной ненавистью к армянам; при более же внимательном отношении к этому загадочному племени, его историческим судьбам и современному положению, нельзя, однако, не проникнуться и состраданием к армянской народной массе , у которой, несомненно, есть много хороших задатков.

Но чем больше мы будем ей сочувствовать, чем ближе присмотримся к ее положению, тем более отвратительными явятся в наших глазах ее бездушные соплеменные вожаки , политиканствующие угнетатели и смутьяны.

Мне могут возразить, что армянские правящие классы вышли из среды того же народа , сыны которого, стало быть, являются эмбрионами таких же хищников. Но, во-первых, высшие классы далеко не всегда являются показателями духовного уровня народа, а во-вторых, исторические и социально-экономические условия , в которые, волею судеб попал армянский народ, способствовали и доселе способствуют поднятию на поверхность и на высоты местной жизни преимущественно худших, наиболее порочных и лукавых представителей этой расы.