Сесилия Холланд - Смерть Аттилы

— Когда мы прибудем в Сирмиум? — спросил он Такса.

— Кто знает? Через три дня, а может, через четыре. Дитрик думал, что Сирмиум находится подальше. Он смотрел на профиль Такса. Маленький гунн улыбался, глаза у него блестели. Он, наверно, был счастлив. Дитрик вспомнил историю о том, как Такс один возвращался из Италии после того, как армия оставила его там. В первый раз, когда он ехал по равнине, он понял, почему его отец не мог этому поверить.

— Когда ты был в Италии…

Такс посмотрел на него. Дитрик не мог придумать, как ему спросить о том, что он хотел узнать. Он облизал губы и посмотрел вперед. Другие гунны ехали широким неровным полукругом. Некоторые из них переговаривались, другие молча ехали в стороне,

— Ты не боялся? — наконец спросил Такса Дитрик. — Ты ведь был один.

Такс выставил вперед нижнюю губу, как обиженный ребенок.

— Я ничего не боюсь.

— Я хочу сказать — одиночества.

Такс упорно отводил от него взгляд. Дитрик попытался сказать все по-другому, чтобы Такс не подумал, что он мог испугаться.

— Я был бы так одинок, что просто умер бы. Я не думаю, что смог бы все это вынести.

Такс искоса посмотрел на него. Было ясно: он считает, что Дитрик не смог бы все это вынести. Но он немного размяк и снова начал улыбаться.

— Почти до самого конца я не был один. Со мной был Мараг — брат Яя.

Дитрик взглянул на Яя.

— Я не знал этого.

— Он умер в горах. Там было труднее всего. Мы не понимаем гор. Мы не можем там найти пищи. Еще там очень холодно и нечем кормить лошадей.

Яя придержал коня, чтобы они могли его догнать. Когда они поравнялись с ним, он что-то быстро сказал на своем языке, показав назад. Такс кивнул и утвердительно ответил ему. Яя глянул на Дитрика, словно он его не видит. Его взгляд был неприятен Дитрику.

— Мы научим его говорить по-гуннски, — сказал Такс на германском языке, показав жестом на Дитрика.

— Зачем? — спросил Яя. — Он и так уже наш друг. Такс широко раскрыл глаза.

— Почему ты злишься?

— Я не злюсь.

Яя отвернулся. Казалось, что он был от них далеко. Такс пожал плечами и посмотрел на Дитрика.

— У Яя очень плохой характер, и он волнуется из-за Юммейк.

— Кто о ней позаботится? — спросил Дитрик.

— Трубач. Она… Яя сказал:

— Не говори ему ничего. Юммейк принадлежит мне!

— Я никогда не думал… — начал Дитрик, но Такс его прервал.

— Оставь его в покое. Если ты не хотел, чтобы он ехал, то почему ничего не сказал раньше?

Яя все еще смотрел вперед на равнину и воинственно выставил вперед подбородок.

— Мне все равно.

Такс наклонил голову и с интересом посмотрел на него. Потом он снова осторожно заговорил с ним. Яя ему ничего не ответил, стукнул лошадь и ускакал вперед. Он присоединился к группе всадников, которые ехали справа от них. Такс с завистью посмотрел ему вслед.

— Мне бы хотелось ездить так же, как он, — сказал Дитрик. Он был доволен, что Яя ускакал от них.

— Яя знает слово, благодаря которому его слушаются лошади, — заметил Такс.

— Что? Но все гунны так хорошо ездят на лошадях.

— Конечно, мы все хунну.

Такс выпрямился. Он больше не смотрел в сторону других всадников, и Дитрик понял, как он злится на Яя.

— Ты можешь научить меня?

Маленький гунн откинулся назад в седле и с сомнением посмотрел на Дитрика и его коня. Потом он снова выпрямился.

— Нет!

Дитрик не мог ничего сказать. Слезы обожгли его глаза. Ему стало стыдно, и он отвел взгляд.

— Тебе нужно было учиться, когда ты был ребенком, — сказал ему Такс — Даже до твоего рождения. Я могу тебе показать, но тебе для этого слишком много лет. Мне кажется, что твои ноги уже привыкли к тому, чтобы ходить, а не ездить, и твоя спина тоже уже приняла другую форму. Ты знаешь, что хунну не могут делать некоторые вещи, потому что мы их не выучили вовремя. Выращивать пищу и делать такие хорошие дома, какие есть у вас…

Он заколебался, словно пытался вспомнить, какие же еще есть вещи, которые были бы важны для гуннов.

— Но ты все равно хорошо ездишь верхом для германца, — добавил он. — Ты ездишь гораздо лучше твоего отца.

— Да? — Дитрик обрадовался.

— Но тебе нужно больше ездить на коне и быть вместе с ним. Вот, посмотри.

Черная лошадка галопом рванулась вперед, развернулась и помчалась назад, разбрасывая комки снега по воздуху. Она снова развернулась и побежала к Дитрику, сделала вокруг него круг и снова потрусила рядом с ним.

— Ты понял? — спросил его Такс. Дитрик отряхнул с себя комки снега.

— Что я должен был увидеть?

Такс наморщил нос. Он был таким смешным, что Дитрик чуть не расхохотался. Ему вдруг стало так приятно находиться рядом с ним. Наконец Такс сделал рукой легкое движение.

— Я не могу тебе ничего объяснить. Может, если ты станешь смотреть на нас, и сам все поймешь. Все связано с тем, как ты сидишь и ездишь на коне. Лошадь не знает, что ты от нее хочешь по движениям рук и ног, она все понимает по тому, как ты на ней сидишь.

Такс прижал руку к своей пояснице.

— Все идет отсюда. Ты понял?

— Нет, извини.

— Я не могу объяснить. Наблюдай за нами. Наблюдай за Яя. Он в этом специалист. Смотри, как ездят верхом германцы, видна огромная разница.

— Ты правда считаешь, что Яя ездит верхом лучше тебя? Такс серьезно посмотрел на него и кивнул. Голос у него был очень уважительный.

— Все мужчины из их семейства обладают даром ездить верхом. Мараг мог ездить на любой лошади. Они его любили. Он разговаривал со своими лошадьми, и Яя такой же. Я слышал о том, что это волшебство похоронено в черепе лошади где-то в степи, и пока этот череп не превратится в пыль, они все будут обладать этой магией.

Дитрик сказал, не изменяя выражения лица:

— Понимаю.

Он вспомнил то, что как-то сказал ему Ардарик.

— А где похоронено твое волшебство? У Такса резко дернулась голова. — Что?

— Мой отец сказал, что у тебя есть… Что каган сказал, ты тоже обладаешь сильной магией.

— Ты никогда не должен говорить о магии с человеком, который ею обладает, — сказал Такс — Ты — германец и не знал этого, но больше так не делай. Теперь ты об этом знаешь и запомни на будущее.

Он покачал головой, возмущаясь плохими манерами Дитрика. Но почти сразу наклонился к нему и улыбнулся.

— На самом деле все не так. Я не обладаю никакой магией. Но почему-то все в это верят, ну и пусть! Они ко мне тогда лучше относятся, но магией я не обладаю.

Дитрик ничего не успел сказать, как один из гуннов, ехавший впереди, что-то резко выкрикнул, и они все повернули на восток. Такс что-то пробормотал и галопом поехал к этому человеку. Дитрик последовал за ним. Он понял, что кто-то что-то там заметил, но сам он ничего не видел на снежной равнине. Он попытался по-другому сидеть на коне, но ничего не ощутил.