Виктория Холт - Королева-распутница

— Наверно, состоялась дуэль, — Катрин мысленно улыбнулась. — Господи, почему они выбирают для разрешения конфликтов столь неподходящее время!

— Судя по величине толпы, это какой-то важный джентльмен, мадам.

Катрин начала без лишней спешки вставать; в это время король ворвался в ее покои; он словно обезумев. Он явно оделся наспех, его заплаканное лицо было бледным.

Генрих бросился к ногам матери; прижавшись к ней головой, он горько заплакал.

— Мой дорогой, мой дорогой, что случилось?

— Мадам, произошла ужасная трагедия! На моего друга напали бандиты. Это так ужасно, что я не могу говорить. Прошу вас, оденьтесь быстрее! Вы должны пойти к моему несчастному Кайлюсу. Я боюсь за него. Он может умереть. Паре уже там… я дрожу. Магирон мертв. Слава Богу, этим подлым убийцам не удалось скрыться.

— Мой любимый, — сказала Катрин, — возвращайся к бедному Кайлюсу. Я приду к тебе очень скоро. Он наверняка хочет, чтобы ты находился возле него.

Кивнув, король поспешил назад к Кайлюсу.

Катрин услышала о происшедшем от женщин, которых она послала на разведку.

Три джентльмена из овиты Гиза — Д'Антраг, Риберак и Шомберг гуляли утром возле Ле Турнель; трое милашек — Кайлюс, Магирон и Ливарот оказались в том же месте.

— Только эти трое? — спросила Катрин.

— Да, мадам.

Она испытала раздражение. Конечно, это должны были быть Эпернон и Жуаез.

Риберак прокричал оскорбительное замечание в адрес милашек, которые приняли обидчика за парижского простолюдина и решили проигнорировать грубый выпад, поскольку привыкли к подобным дерзостям; по за первым оскорблением последовали другие; милашки поняли, что имеют дело со знатными людьми, и уже не могли молча сносить брань. Более того, один из джентльменов, д'Антраг, приблизился, к ним со шпагой в руке.

— Не слишком ли вы женственны для схватки? — насмешливо спросил он. Услышав эти слова, Ливарот, умелый фехтовальщик, вытащил шпагу из ножен, и схватка началась. Дуэль была отчаянной; поняв, что они сражаются за свою жизнь, милашки отбросили свои томные манеры и продемонстрировали хорошее владение оружием. Магирон был убит возле Ле Турнель; Шомберг также погиб. Риберак получил тяжелые ранения и имел мало шансов выжить. Королева-мать также узнала, что Кайлюс находится в критическом состоянии.

Катрин поспешила в покои сына, куда принесли раненого Кайлюса. Королева-мать успокоилась, поглядев на этого человека. Его раны, несомненно, были смертельными.

— Это ужасно, — сказала она. — Мой бедный сын, мое сердце истекает кровью, как и этот джентльмен, потому что я знаю, как сильно ты любишь его.

Король взял Катрин за руку, и она почувствовала себя счастливой — в тяжкую минуту он обратился к ней. Королева-мать радовалась тому, что он совсем не подозревает ее. Когда я избавлюсь от этих людей, Генрих станет моим, подумала она.

Кайлюс прожил несколько дней, в течение которых король почти не отходил от него; Генрих постоянно плакал, умолял своего любимца не умирать, требуя от хирургов, чтобы они спасли жизнь человеку, благополучие которого было ему дороже собственного — в всяком случае, так он утверждал. Но ничто не могло спасти Кайлюса.

Король испытывал удовлетворение от того, что двое сторонников Гиза, Риберак и Шомберг, погибли. Две жизни друзей Гиза в обмен на две жизни милашек — честная сделка. Все убедились в том, что разъяренные милашки способны сражаться, как все нормальные мужчины.

Оплакивая умирающего друга, король поклялся отомстить человеку, который стоял за этим происшествием. Мать просила Генриха не произносить угрозы вслух.

— Вы поддерживаете Гиза, мадам? — спросил король.

— Тебе следует знать, что я поддерживаю одного человека; страх за него заставляет меня просить о молчании. Отомсти уцелевшему д'Антрагу, если считаешь это необходимым; но если ты дорожишь жизнью, гони от себя мысль о том, что за всем этим стоит Гиз. Не говори безрассудно о том, что ты сделаешь с этим человеком.

— Значит, я должен стоять в стороне и позволять ему готовить убийства моих друзой?

— Мой дорогой сын, неужели вопреки всему сказанному мной ты еще не понял, что заговоры против сильных мира сего должны быть тайными?

— Мадам, я клянусь вам в том, что никогда не прощу человека, повинного в этом злодеянии.

— Понимаю, май сын; но я прошу тебя помнить о том, кто этот человек. Помни о его положении в стране — особенно в Париже — и держи свои мысли при себе. Мы с тобой — единое целое, мой дорогой. Твое благополучие — мое благополучие, твои желания — мои желания.

Поверив в то, что мать говорит правду, Генрих нежно обнял ее.

— Мама, без тебя я бы не смог править страной.

В глазах Катрин появились искренние слезы — она переживала редкий счастливый момент.

Кайлюс умер; король бережно вынул из ушей любимца серьги, подаренные им самим; он срезал волосы с головы фаворита и положил их в шкатулку, украшенную драгоценными камнями, рядом с прядями Магирона; теперь он мог в будущем, скорбя по своим незабвенным друзьям, смотреть на их волосы.

Через месяц или чуть позже другой милашка, Сент-Местрен, был убит людьми в масках, когда он в поздний час вышел из Лувра.

Король ужасно рассвирепел. Он плакал в объятиях матери. В организации этого убийства подозревали Гиза, но в конце концов Катрин уговорила короля скрывать свои подозрения.

Примерно тогда же во время бала, на глазах у множества людей, произошло другое убийство. Его совершил Виллекьер, который когда-то был любимым фаворитом короля, сопровождавшим Генриха в Польшу. Катрин сама отдалила Виллекьера от короля, женив его на даме из Летучего Эскадрона, получившей указания отвлечь внимание мужа от Генриха Валуа. Эта дама, добросовестно исполнявшая все обязанности члена Летучего Эскадрона, добилась столь большого успеха, что пробудила в супруге ревность. Он вонзил кинжал в ее грудь в присутствии всего двора.

Почти каждый день на улицах Парижа состоялись дуэли. Путники чувствовали себя на дорогах в гораздо меньшей безопасности, чем несколько лет назад. Еда дорожала, человеческая жизнь дешевела. Катрин с тревогой замечала, что другие люди стали ценить жизнь так же низко, как она.

Обещания, данные Анжу фламандцам, остались невыполненными Филипп Испанский противопоставил сладким посулам низкорослого герцога карательную армию, отправленную во Фландрию; войско возглавлял Александр Фарнезе, великий герцог Пармы Анжу решил предоставить фламандцам возможность позаботиться о себе самим; убедив себя в том, что он уже заслужил лавры великого полководца и может довольствоваться этим, Анжу вернулся во Францию.

Катрин снова завоевала доверие короля. Оставшиеся в живых милашки интересовались нарядами, драгоценностями, косметикой и болонками значительно сильней, чем политикой. Сторонники Гиза хорошо поработали.