Андрей Серба - Мечом раздвину рубежи

– Он может это сделать,– возразил Сфенкел.– Я не раз видел глухонемых, которые переговаривались жестами и губами.

– Я тоже, но те глухонемые были нормальными людьми, а это недоумок. Посмотри на его лицо, славный воевода, разве заметно в его чертах хотя бы подобие разума? Да и кому он может передать подслушанное? Дивдаду? Персидскому шаху? Владыке Мазендарана? Все, что он мог узнать, останется в его глупой башке и на этом острове. А чтобы раб не спал там, где не положено, я велю наказать его! Пошел вон! – крикнул Хозрой, выпуская волосы раба и давая ему сильный пинок под зад.

Замычав, человечек засеменил на четвереньках в дальний угол палатки, испуганно косясь на хозяина и время от времени мыча.

– Накажи и хорошенько присматривай за ним,– посоветовал тысяцкий.– Ибо чем глупее и ленивее раб, тем больше неприятностей у его хозяина.

– Хозрой, раба застал у моей палатки Сфенкел, посему мне трудно судить, чем он там занимался,– впервые с момента появления в палатке заговорил Микула.– Однако я слышал о тебе как об очень умном человеке, а поэтому сомневаюсь, что ты будешь держать подле себя в дальнем походе глупого и глухонемого раба. Обычно умные люди поступают наоборот. Предупреждаю, что, если еще раз 'замечу этого раба вблизи моего шатра, его голову принесут тебе на копье. Запомни это.

Микула первым вышел из шатра, за ним последовали Сфенкел с дружинником. Оставшись вдвоем с хозяином, раб поднялся с четверенек, без приглашения подошел к столику и взял с него грифельную доску с мелом.

– Вижу, что ты с богатым уловом,– заметил Хозрой.– Наверное, сотник не зря пообещал в другой раз лишить тебя головы. Так чем меня обрадуешь?

Снедаемый любопытством и нетерпением, Хозрой встал со стульчика, зашел за спину раба и принялся читать написанное прямо из-под пальцев. По старой привычке самое важное он вполголоса бормотал себе под нос:

– Микула и Сарыч расспрашивали всех пленных о том, кто они и откуда, каким образом очутились в здешних местах… Интересовались у каждого, что ему известно о крепости Дербент или ее стенах, сможет ли он быть проводником в горах близ Дербента… Напоследок Микула сказал, что придется остановить выбор на пленниках лазге и алане, которые бывали в Дербенте и больше других приглянулись великому князю. Сказал также, что Игорь пойдет с отрядом в двести воинов на пяти ладьях, взяв с собой Сфенкела и Микулу… А это уже о ком? – удивился Хозрой.– Микула и Сарыч вспоминали главаря нефатских разбойников Ичкера, в отряде которого были захвачены эти пленники? Они взяли в плен и Ичкера, но потом отпустили его? Ну и везет же старому мерзавцу! – воскликнул Хозрой.– Уж я бы не сделал подобной глупости ни за что! Я приказал бы отрубить подлецу голову или посадить живьем на кол!

Раб перестал писать, с поклоном протянул доску Хозрою. Но тот, отведя ее в сторону, возвратился к стульчику, опустился на него. Прикрыл глаза, задумался. Рабу действительно удалось получить важные сведения, от которых, возможно, может зависеть будущее Хазарии. Однако решение, как воспользоваться добытыми сведениями, должен принять он, ибо к тому времени, когда сможет передать их в Хазарию и получить оттуда ответ, эти сведения уже не будут стоить ничего. Причем решение придется принимать настолько важное, что ошибка может стоить собственной головы. Поэтому никакой спешки, вначале необходимо тщательно и всесторонне осмыслить все, что ему стало сейчас известно.

Значит, великий князь русов намерен отправиться с отрядом в две сотни воинов к Дербенту. Зачем – ясно. С таким числом воинов подобные крепости не штурмуют, да и разговор Микулы с Сарычем дает ответ на это – русы хотят получить точные сведения о самой крепости и ее уходящей в горы стене. Эти сведения настолько важны для русов, что в разведку отправляется лично великий князь с лучшим тысяцким и довереннейшим сотником. Для чего нужна такая разведка, вопрос не возникает – только для штурма крепости. А вот когда русы намерены штурмовать Дербент? Вряд ли они собираются делать это сейчас, понеся значительные потери в боях, обремененные богатой добычей и множеством раненых, когда многие поговаривают о скором возвращении домой. Преследуй Игорь цель взять Дербент, он занялся бы этим сразу по прибытии на Каспий, располагая многочисленным войском, готовым ради захвата первой добычи на штурм любой крепости.

Если русы не будут штурмовать Дербент сейчас, выходит, они собираются сделать это позже. Когда? Во время нового похода? Вот это будет новость для кагана! Поди угадай, как вздумают русы повторно напасть на Каспий: вновь договорятся с каганом о мирном плавании по хазарским рекам или пройдут по его землям с огнем и мечом? Но даже в первом случае возникает вопрос: а выгоден ли Хазарии захват русами Дербента? Конечно, очень неприятно иметь на севере своей державы сильнейшую персидскую крепость, запирающую хазарам дорогу в сердце Кавказа и прерывающую пешеходные караванные пути на южное побережье Хвалынского моря. Однако выгодно ли ей иметь в Дербенте, этих кавказских воротах из Азии в Европу, вместо мусульман-персов язычников-русов, поменяв одного врага на другого?

По– видимому, нет. Дербентская крепость -северная оконечность огромной персидской державы, далекая от дворцов ее владык и места обитания коренных персов, предназначенная в основном для отражения набегов на Кавказ степных кочевых народов, прежде всего хазар, нежели для нападения на них. Совсем иную роль станет играть Дербентская крепость, окажись она в руках русов. Они уже наступают на Ха-зарию с запада, со времен князя Олега приступили к покорению славянских племен в верховьях рек Саркела и Итиля, значит, не сегодня завтра охватят каганат с северо-запада. Каково будет чувствовать себя Хазария, если русы появятся у нее и на юге, став хозяевами самой сильной на Каспийском побережье крепости-порта и захватив сухопутные караванные дороги в Хазарию из Персии, Аравии, с Кавказа? И не только сухопутные. Разве не смогут они разместить в дербентской гавани свой флот, который без особого труда станет грозой и владыкой всего Хвалынского моря?

Вдобавок ко всему не стоит забывать одно проверенное житейское правило: новый враг в большинстве случаев опаснее старого. Наверное, этим правилом пользовался и великий князь русов Игорь, когда при известии о восстании асиев решал вопрос: напасть на Хазарию или продолжить прежний путь на Каспий. Понимая, что вместо разгромленных хазар на берега Итиля и Саркела хлынут новые народы, с которыми Руси придется сражаться за бывшие хазарские земли, князь русов избежал искушения нанести удар по своему старому недругу. Поэтому русское войско, имея возможность навсегда покончить с Хазарией, мирно проследовало на Хва-лынское море; поэтому, скорее всего, каган не захочет, чтобы хозяевами кавказской дороги из Азии в Европу стали русы, а не персы.