Октавиан Стампас - Великий магистр

— И все же, — произнес Норфолк, — вам следует поберечь себя.

— Беречь бренное телом. А что же тогда делать с душой? — спросил Людвиг фон Зегенгейм, натягивая тетиву.

Руши ускользнул! Когда преследователи подбежали к тупику, каменная глыба стояла на месте, а маг исчез.

— Это не человек, а змея! — прошептал Монбар. — Значит, он все-таки нашел потайной рычаг! Мы бились над этой задачей несколько часов, а он…

Нажав на пружину, Монбар отпрянул назад, глядя на медленно поворачивающуюся глыбу. Когда она заняла перпендикулярное положение, тамплиеры и оруженосцы проскочили в ту самую зловещую комнату со скелетами, среди которых, наверняка, сейчас находились и кости той несчастной, на чье пиршество слетелись тафуры, когда за ними наблюдали Монбар и де Сетина. Но все черепа и скелеты были здесь одинаковы… Зрелище такого обилия бренные останков не вызывало радостных чувств.

— Теперь — через дыру в потолке! — сказал Монбар. — А там недалеко и до обеденного стола тафуров. Только боюсь, сейчас место блюда с говядиной займет сам Руши!

По одному, помогая друг другу, они выбрались в пещеру. Следы Симона Руши вели именно туда, куда указывал Монбар. Внезапно впереди раздался душераздирающий крик, который заставил рыцарей и оруженосцев в ужасе отпрянуть.

— Так может кричать только животное, которое ведут на убой! — пробормотал Бизоль, сжимая меч. Он первым рванулся на этот вопль, верный своей привычке всегда спешить на подмогу попавшему в беду. Уже не скрываясь, они помчались на свет в огромной пещере, где и в прошлый раз происходили ритуальные действа тафуров. Как и оказалось, уходя от преследователей, Руши не разглядел расставленных на пути ловушек, которые на сей раз выставили вокруг своих закланий тафуры. Попав в сети, Руши дико и истошно кричал, видя над собой склоненные головы в масках, которые были ему так хорошо знакомы — ведь он сам целых пять лет состоял в этом сатанинском братстве, исповедуя вместе со всеми культ Ваала и Бафомета, считая самым почитаемым знаком три мертвые головы Абуфихамета — арабского Дьявола. Покинув тафуров, уличенный ими в многоженстве и сострадательной любви к пленнице, он скрывался в Труа, пока волею судьбы снова не оказался в их сетях. И теперь его волокли, как еще живую тушу свиньи к дымящемуся котлу, из которого он столь часто вкушал куски человеческого мяса, слизывая кровь с пальцев! Сам Тафур, король мглы и подземного Иерусалима, вновь восседал на своем троне и указывал на него пальцем, на котором блестело кольцо с огромным изумрудом.

— Не-ее-ее-нет!! — истошно орал Руши, бессильный применить свое колдовство, чтобы высвободиться из веревок; руки его были стянуты, а все заклинания мгновенно испарились из помутившегося сознания. Он уже не принадлежал человеческому роду: это было бьющееся в истерике тело, начисто лишенное воли и разума. Когда четверка рыцарей и оруженосцев выскочила в залу, существо, бывшее когда-то всесильным магом и чародеем Симоном Руши, поднятое над булькающим котлом десятками рук, опускалось в кипящую воду. Еще один смертельный крик донесся до зрителей этого страшного действа, а голова Руши, сваренная и безволосая с лопнувшими глазами и сползающей кожей, словно пузырь приподнялась над поверхностью воды. Тамплиеры застыли, не веря происходящему. А король Тафур уже приподнялся на троне и указывал на них пальцем.

— Убейте их! — кричал он. — Возьмите их живыми! Съешьте их печень и сердце!

Около сорока тафуров в масках и с обнаженными клинками накинулись на несчастных. Бизоль и Монбар яростно отбивались от нападавших тафуров. Десять мечей почти одновременно вонзились в тело не успевшего ничего предпринять Аршамбо. Его труп тотчас же поволокли к кипящему котлу и швырнули в воду, туда, где варился сейчас Симон Руши… Несколько тафуров бросилось под ноги к Дижону, сбили его на землю, навалились всей массой, втыкая в умирающего оруженосца клинки и кинжалы. Бизоль, сбрасывая с себя людоедов, не смог пробиться к своему верному Дижону; он отступил к стене, размахивая мечом с такой скоростью, что и первая, и вторая волна тафуров, хлынувших на него, попадали на пол. А Монбар оказался в самом центре залы, и его уже кололи со всех сторон, пробивая кожаный панцирь, и кровь ручьями текла по его телу. Собрав последние силы, Монбар закричал своему другу:

— Бизоль, прощай! — Бросив под потолок свой меч, Андре де Монбар упал на землю. Тафуры на мгновение застыли, следя за полетом меча. В это время, Монбар успел вытащить из карманов приготовленные порошки и соединил их в своих ладонях… Страшный взрыв потряс своды пещеры; посыпались камни; находящиеся рядом с Монбаром тафуры, разорванные в клочья, кровавыми кусками разлетелись в разные стороны. Король Тафур вместе со своим троном был отброшен к стене, медленно сползая к земле, стараясь подняться на непослушных ногах. Его подданные, оставшиеся в живых, подбежали к нему, подняли за руки и понесли к выходу из пещеры. Те же, кто еще оставался возле Бизоля, оглушенные взрывом, раскачиваясь и завывая, пытались как-то удержать великана, который и сам с почти помутненным рассудком, продолжал держать меч и рубить головы тафурам… Когда Бизоль, покончив с этой нечистью, остался в пещере один, он сделал несколько шагов к тому месту, где принял свою мученическую смерть Андре де Монбар. Силы покинули его и Бизоль де Сент-Омер рухнул на землю, потеряв сознание.

Ощущение гула под землей не проходило, пол под ногами продолжал вибрировать и сотрясаться. Маркиз взглянул на де Пейна.

— .Что это? — спросил он.

— Не знаю, — медленно отозвался Гуго. — Но нам лучше покинуть это место. И как можно скорее. Возможно, своим присутствием мы затронули какие-то механизмы, которые оставил непрошеным гостям хитроумный царь Соломон. Или же те, кто охранял его наследство.

— Но мы не можем уйти — вот так, оставив все это здесь! — возразил маркиз де Сетина. — Здесь бесценные сокровища, здесь тайны познания мира! Здесь бессмертие!

— Здесь смерть, маркиз! — поправил его де Пейн. — Уходим, я приказываю вам.

И тут произошел первый толчок, который покачнул Гуго и швырнул на пол маркиза. Казалось, что комната с сокровищами накренилась, а пол поплыл под ногами. Посыпались книги, драгоценности…

— Полезайте! — крикнул де Пейн, бросая маркизу конец веревки. — Быстрее! Мы вернемся сюда потом!

— Нет! Нет! — выкрикнул маркиз. — Я всю жизнь искал эту комнату! Я не могу уйти просто так, не взяв ничего отсюда… Мне надо собрать хотя бы свитки… вот этот… и тот… и этот… Выбирайтесь сначала вы, я — за вами!

— Хорошо! — произнес де Пейн и обхватил сильными руками веревку, быстро стал подниматься наверх. Оставшийся внизу маркиз, ползая по полу, собирал свитки, рассматривая их при свете оставшегося факела, рассовывая их по привязанным к поясу сумкам… Когда Гуго вцепился в края колодца, его подхватили Раймонд и Корденаль и вытащили наверх. Тотчас же последовал второй толчок, и стены колодца затрещали; густая пыль стала подниматься со дна.