Дэвид Чейни - Мастер меча

– Я хочу взглянуть на дядюшкин замок, прежде чем мы покинем Окитсу, – сказала Нами.

– Это может увеличить грозящую нам опасность, – отозвался Йоши, – но мне кажется, будет неуважением к дому нашего детства, если мы не заглянем туда.

Старый замок Окитсу располагался на плоской вершине невысокой горы в полутора километрах от дороги Токайдо. Путешественники поднялись по каменистой дороге, минуя храм Сейкен-дзи, где Йоши когда-то молился. Когда они добрались до лужайки, на которой стоял замок, подступил вечер. Йоши и Нами обогнули купу берез, означавшую поворот тропы! Сейчас им откроется вид на родные ворота!

Путники замерли в удивлении: высокая стена, некогда окружавшая замок, превратилась в кучу извести и поросших травой камней. Ворота исчезли, на их месте едва виднелась балка-порог.

Замок сгорел до основания, и вокруг развалин вырос молодой лес. При виде этого запустения Йоши почувствовал, как горе сдавило ему грудь. Князь Фумио так гордился своим деревенским поместьем, он возводил его с любовью и терпением. А теперь то, что было одним из первых архитектурных ансамблей провинциальной Японии, стало кучами пепла и камня, чем-то инородным среди деревьев и кустов, шелестевших вокруг.

Там, где когда-то находился сад, кто-то разбил лагерь. Повозки и палатки были расставлены без всякого порядка, лошади и волы лениво двигались в лучах вечернего солнца, пережевывая траву. Йоши и Нами молчали, охваченные противоречивыми чувствами. Ни он, ни она не хотели произнести первое слово, боясь потерять контроль над собой. В это время к ним вразвалку подошел какой-то низенький толстый человек.

– Что вам нужно? – спросил он воинственным тоном.

Ноги у коротышки были кривые, брюшко вылезало из-под пояса. На круглом толстощеком лице выделялся красный нос – признак того, что толстячок не отказывал себе в удовольствии выпить.

– Это наша стоянка. Мы не желаем видеть здесь посторонних, – объявил он.

Коротышка был без оружия и не намного выше Нами. Его угрожающий голос звучал грубо.

Йоши самым мягким тоном, на который был способен, представился ему как самурай, путешествующий со слугой, и попросил разрешения переночевать.

– У нас не гостиница, – отказал коротышка. – Ниже, в Окитсу, есть дома, где можно остановиться на ночлег.

– Но уже почти стемнело, – спокойно ответил Йоши расшумевшемуся коротышке. – Мы хотели бы остаться здесь. Мы никому не помешаем.

– Да что вы говорите? – не унимался тот. – Откуда вы знаете, что мне мешает, а что нет? Словом, нечего толковать…

Он отвернулся от путешественников и крикнул:

– Шите, Шите, иди скорее сюда!

Высокий, хорошо сложенный юноша, которому подходило его имя – «шите», что значит «герой», – прибежал от одной из палаток на зов, едва не спотыкаясь от спешки.

– Да, Охана, я слушаю, – не успев отдышаться, проговорил он, поправляя свои хакама.

– Вышвырни этих нарушителей покоя с нашей стоянки, – приказал Охана тоном, не допускающим возражений.

– Но… Охана, мы же не купили эту землю и… Шите неуверенно взглянул на самурайскую одежду Йоши, на снаряжение его коня, стоявшего рядом.

– Мы ищем приюта и только, – сказал Йоши, но сделал Нами знак встать сзади него.

Она удивленно посмотрела на Йоши, но все-таки повиновалась. Йоши продолжил:

– Мы когда-то жили возле этого замка, и нам хотелось бы знать, что привело его в такой прискорбный вид. Может быть, вы имеете сведения об этом?

Юноша по имени Шите охотно ответил:

– Говорят, прежний хозяин поместья много лет назад бежал в Киото. Здешние крестьяне заняли его замок и поля. Однажды замок загорелся, и бездельники так растерялись, что дали ему сгореть дотла. Большинство крестьян давно разбежалось отсюда. Кое-кто остался, обрабатывает соседние поля, но таких немного. А мы всего лишь бедные бродячие актеры, играем «Дэнгаку». Мы останавливаемся здесь всегда, когда приезжаем в эти края.

– Спасибо, – поблагодарил Йоши. Шите повернулся к Охане.

– Пожалуйста, позвольте им остаться, – попросил он. – Они не желают нам зла.

Охана хрипло откашлялся. Он чувствовал облегчение от того, что ссоры не случилось: Шите, несмотря на свои имя и внешность, не был способен на геройские дела.

– Пусть ночуют на поляне подальше от наших палаток, – уступил Охана. – Нам надо репетировать, и я не хочу, чтобы они нам мешали.

Шите был доволен, как щенок, которому почесали брюшко.

– Вы можете остаться, – объявил он радостно. – Добро пожаловать в театр мастера Оханы.

Йоши и Нами разбили свою палатку возле руины наружной стены двора.

– Отказавшись от ссоры, мы добились своего, – сказал Йоши. – Где бы мы ночевали, если бы я вынул меч?

Нами ответила стихами:

– Да, – похвалил ее Йоши. – Дни нашего невинного детства действительно остались в прошлом. Я могу попытаться вернуть себе первозданную чистоту души, но понимаю, что тогда мне придется искупать свою вину и расплачиваться за смерти, причиной которых я стал.

– Ты несправедливо обвиняешь себя. В жизни самурая часто бывает так, что нужно убить кого-то ради сохранения своей жизни… или чести.

– И тем не менее я хочу встать на новый путь: старый путь всегда приводил только к горю. Я не могу забыть о судьбе дяди Фумио.

– Ты не был в том виноват. Может быть, однажды мы узнаем, кто убил его и почему…

– Ты сомневаешься, что его убили из-за меня?

– Йоши, твои враги были его друзьями. Зачем им делать это?

– Чтобы досадить мне, они способны сделать все что угодно: убить Фумио, мою мать, тебя. Нами, им нужна моя голова. Я не боюсь за себя и с радостью отдал бы жизнь за тебя и матушку, но я должен теперь помнить о поручении императора. Ответственность за судьбу Японии лежит на моих плечах, и я считаю, что, если отложу мечи в сторону, боги позаботятся, чтобы моя задача была успешно выполнена.

Утром Йоши и Нами наблюдали за репетицией актеров. Бродячие труппы вроде театра Оханы кочевали по сельским местностям, давая представления на рисовых полях, в замках провинциальных князей и веселых кварталах маленьких городков. Представление было примитивным: маленькие сценки, грубые песни и акробатические номера.

В один момент Йоши шепнул Нами:

– Я уверен, что мог бы проделать все их трюки не хуже.

Она ответила с издевкой:

– Да уж, подходящее занятие для великого мастера фехтования!

К полудню влюбленные снова были в пути, Йоши настоял на том, чтобы ненадолго посетить храм Сей-кен-дзи.

Слава Амиде, храм не изменился. Йоши встал на колени перед статуей Будды и стал молиться, чтобы божественная мудрость направила его по верному пути. Он повторил свою клятву не обнажать меча для боя. Наконец, очистив душу, он вернулся к Нами, и они двинулись дальше по тропе, выходившей на дорогу Токайдо.