Дэвид Чейни - Мастер меча

– Да. Судя по описанию Йоритомо, это он.

– А ты уверен, что он отнесется с уважением к твоему титулу?

– Вполне, – солгал Йоши.

Сомнения одолевали его, но он не хотел этого показывать. Что греха таить, он даже подумывал оставить Нами в Камакуре, но потом отказался от этой мысли. Если начнутся боевые действия, он может пробыть в армии Кисо не один месяц. В этом случае Нами лучше находиться с ним рядом. Собственно говоря, Нами вообще могла не подчиниться его приказу остаться в Камакуре. Йоши с огорчением обнаруживал в любимой черты упрямства и своеволия. Несколько дней назад он увидел еще одну Нами – разгневанную, сварливую. Йоши, как многие мужчины, не понимал, что такие вспышки раздражения иногда возникают у женщин перед днями недомоганий.

– Сколько времени мы пробудем в пути? – спросила Нами.

– Сегодня мы заночуем в предгорьях. Завтра пересечем провинцию Шинано. Потом углубимся в горы Кисо. Думаю, на дорогу уйдут три или четыре дня.

– Я хочу быть с тобой этой ночью. Я буду с нетерпением ждать захода солнца, а пока позволь мне вернуться на свое место: конец колонны уже виден.

Утром десятого дня шестого месяца стаи черных дроздов кружили в безоблачном небе цвета меди. Воздух был раскален и неподвижен. Утомленных всадников не освежало ни малейшее дуновение ветерка, до слуха их не доносилось ни одного постороннего звука, кроме криков ошалевших от зноя птиц. В горах Кисо уже неделю не было дождя, дороги рассохлись, и трава местами на корню превратилась в сухое бурое сено.

Доспехи Сантаро были покрыты толстым слоем бурой пыли. Командир отряда более двух часов покачивался в седле во главе передового дозора колонны, прежде чем был остановлен часовыми Кисо. Сантаро тут же узнали и повели через лагерь к палатке военачальника.

После однообразных дней монотонного неторопливого перехода Сантаро был ошеломлен переменами, происшедшими в лагере. Обозленный поражением Юкийе в бою у реки Суноматы, Кисо измучил своих солдат учениями. Он понял, что без военной дисциплины армия никогда не станет боеспособной.

Несмотря на ранний час, жару и давящую духоту, оружейники и кузнецы лихорадочно суетились вокруг дымных костров, изготавливая в походных кузнях все виды оружия от наконечников стрел до боевых топоров.

Окраина лагеря была превращена в стрельбище, на пустом высохшем поле самураи упражнялись в стрельбе из лука, поражая мишени со спин несущихся галопом коней. Воздух гудел от ударов копыт.

Обнаженные по пояс, новобранцы, обливаясь потом, сражались учебными деревянными мечами. Рядом с ними воины повыше рангом проделывали упражнения с настоящими клинками – вынь! ударь! отбей и вложи в ножны! И лишь в палаточном городке армии Кисо царило непривычное запустение и стояла звенящая тишина.

Палатка Кисо ничем не отличалась от походных жилищ простых воинов. Она выделялась из них только размерами и была разделена ширмой на две неравные половины. В малой жили Томое и Кисо, в большой собирались военные советы. Здесь на голом земляном полу стоял низкий столик, а вокруг него были разбросаны одеяла. С опорного столба свисали два меча, под ними был укреплен боевой шлем с широко расставленными позолоченными рогами. Других украшений в палатке не было.

Сантаро предупредили, что в лагере введена строгая дисциплина и панибратские отношения, к которым он привык, больше не допускаются. Эти новшества ему не понравились, но, памятуя об уроке, данном ему Йоритомо, офицер решил соблюдать формальности.

Когда Сантаро вошел в палатку Кисо, вождь горцев восседал за столиком на одном из одеял. Возле Кисо никого не было, но Сантаро услышал шум за ширмой и решил, что там находится Томое. Он поправил свои мечи и опустился на колени напротив Кисо.

– Окабе-но-Сантаро, начальник охраны, прибыл с докладом о своей поездке к Йоритомо, – объявил самурай.

Кисо кивнул. Он ничего не ответил, но долго и внимательно рассматривал Сантаро. Его военачальник, побывав у Йоритомо, научился правилам хорошего тона – добрый признак, подумал Кисо.

Предводитель горцев сгорал от желания скорее узнать о результатах поездки Сантаро, но усилием воли сдерживал свое нетерпение: Кисо знал, что его считают слишком порывистым, и теперь старался вести себя как государственный деятель. Под руководством Томое он готовился стать властителем империи. Честолюбие Кисо не знало границ: он желал в будущем добыть себе титул сегуна – военного правителя Японии, что было почти немыслимым делом. За всю историю Поднебесной этого звания смогли удостоиться только три полководца.

– Мы ждали, что ты вернешься раньше, – начал Кисо.

– Князь Йоритомо задержал меня, – объяснил Сантаро.

– Да, с ним трудно иметь дело, – сказал Кисо и подумал, что когда-нибудь ему со своим двоюродным братцем придется схватиться, чтобы решить, кто из них возглавит род Минамото.

Кисо устал сохранять видимость спокойствия. Резким, отрывистым голосом, похожим на лай, он спросил:

– Людей и оружие он прислал?

– Тысячу человек на конях и еще пятьсот вьючных лошадей. Они в дороге, Я обогнал их на два часа.

– Хорошо, очень хорошо, Сантаро, Теперь мы почти готовы к боям. Как только этот новый отряд вольется в наши ряды, мы встанем на боевую тропу и не остановимся до самого Киото.

– Йоритомо поставил одно условие.

– Условие? – голос Кисо понизился до зловещего издевательского шепота.

– Он прислал вместе с отрядом советника – своего эмиссара.

– Пошел он к Эмме-О, не нужен мне его проклятый советник!

– По требованию Йоритомо его советник должен всегда находиться рядом с тобой.

– Советник – или, иначе сказать, «лазутчик»!

– Может быть, и так, но этим войскам отдан приказ не выполнять твоих распоряжений, если их не одобрит посланник Йоритомо.

– Этот сын греха заходит слишком далеко. Мы можем перебить его отряд и захватить оружие и продовольствие. В конце концов, мы сможем воевать и без этой тысячи самураев.

Томое молча вышла из-за ширмы.

– С твоего разрешения, Кисо, я скажу кое-что. Ее смуглое лицо казалось совершенно спокойным, резко очерченный нос и волевая челюсть были словно высечены из гранита. Даже в свободной рубахе воина и штанах-хакама женщина выглядела соблазнительной: здоровая чувственность светилась в ее смелом взгляде и в том, как она держала свое небольшое крепко сложенное тело.

– Не сейчас, – запретил Кисо.

– Именно сейчас, – твердо заявила Томое и поздоровалась с Сантаро: – Доброе утро.

– Охае годзаймасу, – вежливо ответил Сантаро тем же приветствием.

Томое кивнула.

– Сантаро, сейчас, когда, кроме нас троих, здесь нет никого, будем говорить без околичностей. Ты один из наших ближайших помощников. После меня и «четырех царей» – Имаи, Тедзуки, Дзиро и Таро – ты имеешь самую высокую должность в нашей армии. Я предложила послать тебя к Иоритомо. Ты часто бываешь упрямым и заносчивым, но я думаю, что у тебя есть все способности, чтобы стать прекрасным полководцем.