Александр Торопцев - Бросок на Альбион

Эдуард встретил гостя с такой нежностью, будто это был его сын, вернувшийся после долгого путешествия в родные края. Он одарил его так, что даже самые богатые люди Альбиона охнули от невиданной щедрости: оружие, лошадей, собак, ловчих птиц… про золото и украшения можно и не говорить! Очень понравилась эта поездка дюку. Он был уверен, что Эдуард пойдет дальше, объявит его во всеуслышание престолонаследником. А разве не шло к этому дело?!

Страна находилась в руках нормандцев. Ею и править должен нормандец.

Ах, как ждал дюк Нормандии заветного часа! Как хотелось ему, чтобы Эдуард поставил последнюю точку, объявил его наследником престола Англии! Не дождался, хотя в разговорах с королем Вильгельм с присущей прямотой и дерзостью напоминал ему об этом. Король оставался самим собой. Юлил, притворялся, уворачивался от главной темы, мечтал о чем-то бестолковом вслух… Вильгельм, такой весь обласканный, покидал Альбион злой. Он не стал официально наследником английского престола. Эдуард Исповедник сделал все так, как хотелось только ему – Эдуарду.

Лишь неожиданная встреча с Ланфранком порадовала Вильгельма.

Ланфранк пришел к дюку сам, еще в Дуврской гавани. Как и зачем он оказался в Англии, никто толком сказать не может, но заговорил он с дюком с такой прямотой и откровенностью, что дерзкий по натуре Вильгельм даже опешил. До этого разговора он о своих тайных мечтах говорил лишь с королем Англии. Ланфранк сам сказал ему все, о чем он мечтал, начав с привычного, почти как в волшебных детских сказках, предисловия:

– Я человек бедный, но выслушай меня, и ты добьешься того, что хочешь.

Дюк удивленно промолчал, Ланфранк продолжал:

– Ты хочешь стать королем Англии, но тебя все боятся. Кто-то – как сильного соперника, кто-то по иным причинам, связанным в том числе и с твоим рождением. Это не страшно. Тебе повезло. Ты встретил на жизненном пути меня. Я помогу тебе жениться на Матильде Фландрской…

– Каким образом?! – спросил Вильгельм взволнованно, и один этот вопрос выдал его с головой.

Ланфранк заговорил увереннее:

– Женитьба на потомке двух могучих европейских родов поможет тебе стать законным основателем новой династии королей Англии. Да, Матильда – твоя кузина. Церковь против таких браков. Но я привезу официальное разрешение папы Римского на твой брак с Матильдой Фландрской.

Вильгельму было в то время 24 года. На полях сражений он одержал много блестящих побед, но разговор с монахом убедил его в том, что он еще не научился чему-то очень важному и полезному в жизни, чем Ланфранк владел великолепно. Дюк Нормандии отправился на материк, приор монастыря Бек вскоре исполнил свое обещание. Дела у Вильгельма пошли все лучше и лучше. Он женился на Матильде, был счастлив, как мальчишка. Он был спокоен в эти первые годы женитьбы, хотя дел военных и мирных у него не убавилось, а скорее наоборот. К тому же события на Альбионе развивались не так, как ему хотелось.

К 1052 году в Англии произошла серьезная перегруппировка сил. Эдуард Исповедник, конечно же, остался королем, нормандцы продолжали укреплять свои позиции на острове, семейство Годвина находилось в изгнании, и, естественно, сам граф и его сыновья мечтали о реванше, готовились к будущим схваткам. Годвин, не обращаясь за помощью к графу Балдуину, тестю Тости, собрал во Фландрии сильную дружину, разбил лагерь неподалеку от порта Брюгге. В Ирландии не сидел сложа руки Гарольд, готовил войско. Но что армия! Тем более наемная. Сегодня я хочу воевать за тебя, завтра расхочу, если мало будешь платить. С наемным войском вторгаться в родную страну, даже если тебя там очень ждут, опасно. Настроение в таком войске может измениться в любую минуту – как погода весной.

Годвин знал это, знал он и другое: в чужой стране вооруженный гость долгое время желанным быть не может. Приехал, погостил, порадовался с хозяином встрече и, будь добр – будь мудр! – отправляйся в родные края. Граф находился, как говорят опытные кузнецы, между молотом и наковальней, но не это пугало его. Старый политик привык к такому положению, он мог долго ждать – если бы он был один. Но рядом с ним находился Тости, горячий, сумасбродный, неуравновешенный. Даже жена-красавица, дочь Балдуина, Роза, не могла погасить огонь в буйной душе его. В любую минуту он мог сорваться, натворить бед похуже той, что содеял другой сын Годвина, Свейн. Но поступок Свейна хоть и бросил грязную тень на семейство, поколебать авторитет отца не смог. Тости был опаснее старшего брата. Особенно теперь, когда Вильгельм женился на второй дочери Балдуина, и тем самым породнился с Тости. Не по душе был этот союз графа Фландрского с дюком Нормандии, который, как бы между прочим, между делом, внимательно отслеживал события в лагере Годвина близ Брюгге. Опальному политику такое внимание не нравилось. Он знал, что каждый его шаг известен и королю Англии, который повелел снарядить сорок боевых кораблей и приказал графу Гирфорду перекрыть подступы к острову.

Этот шаг короля говорил о многом. Почти два года хозяйничали нормандцы в Англии, казалось, они должны были стать полновластными властителями страны, а, значит, Эдуард мог больше не опасаться Годвина. Но он его боялся.

Одержав в предыдущем поединке прекрасную победу над графом, король Англии на некоторое время потерял контроль над собой, забыл о том, какие могучие корни есть у Годвина в Англии, какое могучее дерево может произрасти из них.

Засилье нормандцев привело к тому, что народ стал все чаще вспоминать об изгнанном графе и его сыновьях, да и англо-саксонская знать, и даны (а их тоже было немало), и бриттские племена все настойчивее проявляли недовольство и непокорность нормандцам и даже королю.

Эдуард чувствовал себя неспокойно. Свое преимущество он растерял. Противник быстро набирал мощь. Затянувшийся поединок продолжился. Флот Годвина вырвался из плотного окружения кораблей Гирфорда, устремился к Кенту, высадился на южном берегу Альбиона. Бросок графа был так неожиданней, что некоторое время Эдуард ничего не знал об этом.

Гарнизон Гастингской крепости, увидев знамя Годвина, открыл ворота, перешел на сторону графа. В тот же день опальный советник отправил в селения и города послов. Всюду их принимали с великой радостью. Надеждой светились лица людей. С оружием в руках шли они в Кент, вступали в войско Годвина.