Иван Кратт - Великий океан

Готовь якорь! отдал команду Кусков и, отойдя от штурвала, быстро спустился на ют.

Судно шло с зарифленным гротом, постепенно замедляя ход. Но лишь у самого берега Иван Александрович приказал остановиться. Держась за штормлеер, он почти повис над бортом и старательно вглядывался в прозрачную воду бухты. Коралловые рифы и неровное каменистое дно были небезопасны для якорей тросов. Помощник правителя российских колоний лично сам не тел найти удобное место. Уже два года, как этот берег уступлен индейцами русским, и Иван Александрович прибыл сюда строи новое заселение.

Громыхнула и залязгала цепь, упали в воду многопудовые лапы. «Вихрь» качнулся, прошел вперед и послушно застыл. Два десятка людей, столпившихся на палубе, сняли картузы, шаги мелькнули в воздухе сложенные для крестного знамения огрубелые пальцы. Несколько женщин зашептали молитву. Новая зeмля и новая доля ждали их, а может быть, сбывались мечты. Для далекого поселенья Баранов приказал набрать охотников, и только артель зверобоев и алеуты были отправлены по выбору Кусков.

Калифорния, Лука! сказал молодой плечистый подштуман тощему, с скидкой рыжей бороденкой промышленном и хлопнул его по плечу.Вот она какая, сударь мой! Дождался

Он проговорил это быстро, весело и, простоволосый, курчавый, размахивая шляпой, помчался на мостик. Казалось, он один не чувствовал торжественности минуты, не думал о будущем и не волновался. Но взобравшись на помост, он широко раскинул руки, закрыл глаза и несколько секунд стоял так, словно обнимал открывшийся, залитый солнцем, бескрайний простор.

А Лука скосил глаза, почесал шею, сплюнул за борт. То туман то жара! Не поехал, ежели бы не уговорил Александр Андреевич. Лука уже забыл, что напросился сам и что лекарь Круль обещал указать место, где растет сахарный тростник «для делания рому».

Спустили шлюпки. Берег был в нескольких десятках саженей крутой и обрывистый, лишь в одном месте полого опускался к воде. Иван Александрович направил туда лодки. В прошлом году он приметил эту низину, о ней докладывал Баранову. Дальше до самого залива св. Франциска начала испанских владений других подходящих гаваней не было.

Первыми высадились на берег Кусков, подштурман Алексей Лука и четверо алеутов для приема байдар. После разгрузки «Вихрь» уходил на Сандвичевы острова, ни единого часа не xoтел Иван Александрович задерживать судно. Солнце уже высоко поднялось над заливом, нестерпимо сверкал океан, с моря песчаный берег казался белым. Шхуна стояла близко к утесам, за ними сразу начиналось небо. Но когда шлюпка черкнула по гальке и спустя минут пять прибывшие взобрались на каменистый горб, новая земля открылась в полном величии и красоте.

Почти два месяца люди не ступали на твердую почву. Хмурые леса Ситхи, дожди, туманы и штормы вот все, что они у себя видели и знали. А позже в путиголый берег и зной. Сейчас поняли божескую несправедливость. Еще было только начало марта, а зелень укрывала все плоскогорье, тянувшееся от моря к склонам Сьерры-Невады, холмистое, с глубокими каньонами и пологими уступами, с высокой горной грядой, окаймлявшей равнину с юга. Тишина и покой окружали этот уголок земли, обильный пастбищами, теплом и простором. Представлялось, что лучшего места не найти на всей планете, что нужно скорее ставить здесь форт, строить селение.

Тут тебе целый город можно воздвигнуть,увлекся даже Лука, до сих пор мрачно сидевший в шлюпке.Крепостцу с батарейкою. И пали прямо по всем сторонам! Солдат великое множество. .

Он задрал шапчонку, с ожесточением замахал руками.

Но его никто не слушал. Кусков озабоченно разглядывал местность, алеуты жмурились и молчали, а подштурман, взбежав на пригорок, смотрел не отрываясь на расстилавшуюся перед ним землю. Вот они, его мечты и думы!

Наконец Кусков окликнул спутников и приказал начать разгрузку шхуны. Он не обмолвился ни одним словом ни о гавани, ни о месте для форта и очень удивил Алексея, когда после полудня, как только промышленные улеглись отдохнуть в тени утесов, подошел и сказал, что завтра направляет его искать место для будущего заселения. Алексей уже решил, что строиться будут здесь.

Пойдешь, Леша, по речке, Шабакай именуемой по-местному,заявил он, вытирая мокрый под картузом лоб.А я с людьми по берегу пойду. Места тут хорошие, да безлесные. А нам нужно лесом найти. Строиться будем прочно. Приехали не из пушек палить, а пахать, сеять да промыслом заниматься... Однако ж корсаров тут всяких на век наш хватит. Придется и палисад ставить.

Кусков умолк говорить много не любил. Еще на Ситхе Алексей видел не раз, как помощник правителя и сам Баранов ходили но крепости, часами не произнося ни слова. Кончив говорить, Иван Александрович снова вытер лоб и шею и, стараясь осторожно ступать, чтобы не потревожить спавших на камнях промышленных, отошел к лодкам,

А на корабле доктор Круль готовился к дальнейшему плаванию. После разгрузки «Вихрь» должен идти на Сандвичевы острова выполнять второе поручение Баранова. «Доктор медицины и натуральный история», как сам себя именовал отставной лекарь, вез владетелю островов королю Томеа-Меа подарки правителя, поклон и благодарность за приглашение обосноваться в тех местах. Сбывались давние планы, обдуманные еще с Резановым в долгие зимние ночи на Ситхе.

В коротеньком сюртуке, обсыпанном на груди табачной пылью, очкастый и низенький, с выпяченной нижней губой, Круль не сидел ни одной секунды на месте, суетился, переставлял ящики связки, бормотал, чертыхался. Солнце нагрело стенки и палубу, в каюте было жарко, но доктор не замечал духоты и лишь изредка вытирал испарину рукавом с торчавшим оттуда оборванным кружевом сорочки.

Время от времени он останавливался, доставал из заднего кармана истрепанный сафьяновый портфельчик, вынимал бумажку с какими-то записями, сверялся по ней и снова продолжал pacставлять и укладывать свои свертки.

После полудня Алексей вытащил его на берег. Несмотря на чудачества и задирливый нрав бывшего лекаря, подштурман успел привязаться к неугомонному прожектеру и бродяге и весь долгий путь из Ново-Архангельска с любопытством слушал его рассказы о бесконечных приключениях. Круль исколесил всю Европу, побывал в Африке и в Китае, держал цирюльню в Санкт-Петербурге, прогорел, поступил на службу Российско-американской компании. Получех, полуитальянец, он давно уже обосновался в России, но правильно говорить по- русски не научился.

Полюбуйтесь, сударь, хоть Калифорниею,говорил Алексей со смехом, помогая Крулю взобраться на утес,а то до ваших островов еще долгий путь.А затем, перестав смеяться, сказало серьезно: Жаль, что Александр Андреевич сам не видит сию землю. Он мечтал о ней с господином Резановым.