Эжен Сю - Жан Кавалье

Отец. Ну?

Сын. Я их принял.

Отец (с негодованием). Несчастный!

Сын. Батюшка!

Отец. О, Боже мой! Я хорошо знал, что гордыня погубит его.

Сын. Подчиняясь, я думал поступить по вашему приказанию.

Отец (со взрывом негодования). По моему приказанию! О, стыд, богохульство!

Сын (решительно). Батюшка, клянусь вам, только желание положить конец войне, губящей нашу страну, только воспоминание о ваших мудрых советах – вот что заставило меня поступить так!

Туанон (быстро входит в сопровождении Табуро, бледная, растерянная, в растрепанной одежде). Танкред, где Танкред? Что вы сделали с Танкредом?

Табуро. Успокойтесь. Психея! Я уверен, что Флорак не подвергается никакой опасности: все эти страхи – игра вашего воображения.

Жан Кавалье (в сторону). Она здесь... в эту минуту! Ах, это слишком... Если отец...

Туанон. Танкред! Что вы сделали с Танкредом! Я от Вилляра: он его еще не видел! Отчего его нет в Ниме?

Жан (удивленно). Какой такой Танкред?

Табуро (в замешательстве). Она хочет сказать маркиз де Флорак, генерал. Танкред – имя, данное ему при крещении. (В сторону). Постараемся отвлечь его мысли. (Громко). Имя несколько героическое, как видите. Туанон интересуется маркизом, потому что он был в плену, как и мы. Вы понимаете, несчастье делает людей жалостливыми... и тогда...

Туанон. Еще раз, где Танкред? Он должен был быть здесь, два дня тому назад. Где он? О, говорите!.. Я не в силах ни минуты больше переносить эту ужасную пытку... Моя жизнь связана с его жизнью...

Жан (остолбенев, к Табуро). Она так говорит о маркизе де Флораке? Что же ей за дело до него. Господи Боже мой!

Туанон (приближаясь к Жану). Что мне за дело до Танкреда, до моего Танкреда?

Табуро. Молчите, Бога ради! Вы не думаете о том, что говорите?

Жан (пораженный). Ее Танкред! Но это сон...

Отец (неподвижный). Как он смотрит на эту женщину! Кто она?... О, я дрожу... Что еще придется узнать?...

Жан (проводя рукой по лбу). Ваш Танкред, говорите вы?... Флорак, ваш Танкред?...

Табуро. Сжальтесь же над ним, тигрица!

Жан. Флорак! Этот негодяй, этот подлец, которого я помиловал в своем гневе.

Туанон (с бешенством). Танкред – подлец, негодяй? Это – оскорбление низкого человека! Но Танкред стоит слишком высоко, чтобы оно могло задеть его. О, раз вы присоединяете клевету к клятвопреступлению, так уж нечего притворяться! Мы ведь здесь не в ваших горах, не в вашей власти.

Жан (ошеломленный). Нечего притворяться!..

Туанон. Если, несмотря на свое слово, вы осмеливаетесь держать Танкреда в плену, маршал сумеет заставить вас вернуть ему свободу: он мне обещал, он мне поклялся в этом. Ведь для того чтобы освободить Танкреда из ваших рук, чтобы спасти ему жизнь, я согласилась играть перед вами подлую роль.

Жан (глядя на Туанон, как помешанный). Подлую роль!

Отец. Что хочет сказать эта женщина? Что за тайна, в которую я не смею проникнуть?

Жан. Слезы, слезы?

Табуро (живо Психее). Осмелиться говорить ему подобные вещи! Но вы хотите, чтобы он убил вас?

Туанон. Ах, не все ли мне равно! Танкред отомстит за меня. Танкреда дайте мне, Танкреда! Целых два года я все выстрадала, дерзнула на все, чтобы его увидеть, и я его теряю в самую великую минуту, которая должна бы вознаградить меня за столько жертв! О, нет, нет, Боже мой! Это невозможно. (Она разражается слезами и закрывает лицо руками).

Табуро (Жану, который скрестив руки, пристально смотрит на Туанон). Не слушайте ее, генерал! Волнения, перенесенные ею во время плена, так перевернули бедную женщину, что ее голова... вы понимаете, наконец, между нами? Не обращайте внимания на то, что она болтает! (Видя, что отец Жана медленно приближается, скрестив руки на груди, Табуро говорит ему). А вы, сударь мой, вместо того чтоб стоять, помогли бы мне, черт возьми! Раз вы знаете Кавалье, уведите его поскорей, а я постараюсь увести Психею! Вы не знаете, какие беды могут выйти из этой роковой встречи? Тут любовь поставлена на карту, и дьявольская любовь, не с ее стороны, а со стороны этого бедняги Кавалье, который врезался по уши... Ну, черт подери, что тут поделаешь? Человек молодой пылкий, честолюбивый... Но вот теперь беда... Я дрожу. Ведь раз Психея забрала себе что-нибудь в голову, сам дьявол ее не удержит. Если вы, в чем я не сомневаюсь, когда-нибудь были влюблены, вы это поймете... Но уведите его, ради Бога, уведите!

Отец (бросая молниеносный взор на Табуро, но не отвечая ему). Итак, я не знал всего. О какой ловушке говорят тут? Что общего между честолюбием моего сына и этой женщиной? Создатель, пошли мне силу выслушать все!

Жан (все время пристально глядя на Психею с видом помешанного). Я не знаю, где я, не грежу ли я. Но нет, нет! Вы здесь. Это вы, вы наверно. Но отчего же я сейчас почувствовал смертельный холод, голова закружилась, мне показалось, что я заглянул в кровавую пропасть?... Смутные подозрения мелькнули в уме моем, как ужасные видения. (Зловеще смеясь). Однако чего ради эти безумные страхи? Эта усталость, гнетущее состояние. Эти два дня я столько испытал, столько страдал!.. Не показалось ли мне, будто вы говорили о подлой роли? Что могут означать эти слова? Ничего, ничего, не правда ли? Но вы не отвечаете. О, ответьте, ответьте! Вы этого не говорили, это невозможно... Подойдите, подойдите, я скажу вам отчего. (Он берет ее и подводит к окну, которое резко распахивает. При свете потухающего праздничного огня видна площадь, наполненная народом. Слышен ропот, новые крики: «Кавалье – изменник, проклятый!») Вы видите эту угрожающую толпу, не правда ли? Вы слышите эти крики? Это мои братья проклинают меня. Женщина любила меня. Она была молода, прекрасна, она меня любила с набожной, с неизменной материнской нежностью. Эта женщина была обесчещена маркизом Флораком, но она осталась такой чистой, такой великой, она дала мне столько доказательств святой и глубокой любви, что однажды я поклялся ей перед людьми и Богом взять ее в жены. И вот, я изменил ей этой священной клятве, я попирал ногами эту непорочную женщину, у меня хватило святотатственной дерзости упрекнуть ее в преступлении, жертвой которого она была. Ну, теперь понимаете? Ведь все это для вас, для вас! Ну, так возможно ли, чтобы вы обманули меня? Нет, нет, графиня де Нерваль, вы поклялись отдать мне свою руку. И клянусь адом, вы сдержите свое слово!..

Туанон. Но маркиз де Флорак, где же он?

Изабелла (медленно входит и останавливается неподвижно в нескольких шагах от двери). Маркиз де Флорак искупил свое преступление. Жан. Изабелла!

Табуро. Севенка! Наш проводник в Алэ.

Туанон (бросаясь к Изабелле). Маркиз де Флорак, говорите вы? Где он, где он?