Леон Юрис - Боевой клич

Хотя мы шли налегке, но тем не менее каждый нес две фляги воды, индивидуальный пакет, мачете, штык-нож, саперную лопатку, одеяло, компас, две сотни патронов и четыре гранаты. Добавьте к этому радиостанцию и генератор, которые тащили мои ребята, и поймете, что помощь туземцев, предложивших свои услуги в качестве носильщиков, оказалась весьма кстати. На первом же привале туземцы мигом собрали целую гору кокосовых орехов, и мы с наслаждением пили прохладный сок.

Капитан Вистлер, идущий в авангарде, вернулся к Хаксли.

— Сэр, впереди следующий остров. До него ярдов шестьдесят.

— Вы посылали людей проверить глубину воды?

— Нет, сэр. Я не хотел действовать без вашего приказа.

— Хорошо. Я иду. Ланселот, ты пойдешь со мной.

— Да, сэр, — с радостью откликнулся островитянин и побежал за широко шагающим полковником, от которого ни на шаг не отставал Зилч.

Хаксли внимательно осмотрел полосу воды, разделяющую Карен и Лулу. В лоции говорилось, что здесь не глубоко, но полковник привык не очень доверять книгам. А что если японцы засели в густом кустарнике на том берегу? Хаксли повернулся к Ланселоту и спросил, указывая на воду.

— Глубоко?

Ланселот коснулся рукой плеча Хаксли.

— Значит, около шести футов, — пробормотал полковник и, расстегнув ремень с кобурой, повесил его себе на шею. Потом достал из кармана бумажник и положил в каску.

— Может, кто-нибудь другой пойдет вперед? — спросил капитан Марлин.

Хаксли не удостоил его ответом и кивнул Ланселоту, чтобы показывал брод.

— Когда я окажусь на другом берегу, вышлете за мной один взвод. Они прикроют переправу. Если глубина будет больше шести футов, то соберите самых рослых людей и пусть они по цепи переправят на тот берег пулеметы, минометы и радиостанцию. Все остальные переправятся вплавь. Вопросы есть?

— Может, стоит дождаться «аллигатора» и перевезти все тяжелое снаряжение?

— Для этого нет времени. Я не хочу давать возможность противнику окопаться. Лучше всего перехватить их на марше.

На берегу установили два пулемета, чтобы в случае опасности прикрыть командира, и Хаксли в сопровождении Ланселота вошел в воду. Островитяне нарезали несколько длинных тонких шестов, которые полковник втыкал в дно, отмечая наиболее мелкие места.

Мы с тревогой наблюдали, как он выбрался на другой берег и метнулся за пальмы. Потом на несколько минут мы потеряли его из виду, пока он осматривал кустарник. Наконец, ко всеобщему облегчению, Хаксли снова появился на берегу и махнул нам рукой.

— Первый взвод, ко мне! Живо!

Как и было приказано, Вистлер отобрал самых рослых морпехов и поставил их в цепь по горло в воде, чтобы они переправили тяжелое снаряжение. Все проделали быстро и четко, так что переправа отняла у нас минимум времени.

Батальон выбрался на берег, и, отряхиваясь, как щенки после купания, мы снова двинулись в путь. До полудня мы еще шесть раз пересекали подобные каналы и, признаться, изрядно выдохлись. Правда, Хаксли не без основания считал, что малорослые японцы выдохлись еще больше.

— Гляди, ребята, деревня!

Это была первая населенная деревня, встретившаяся нам на пути. Первый же взгляд на женское население вдохнул в нас новые силы. Больше месяца мы не видели женщин и еще долго не чаяли их увидеть, но то, что предстало нашим глазам, превзошло все ожидания. Они были такие же высокие, как и мужчины, такие же крепкие и ладные, И самое главное, что, как и мужчины, носили только набедренные повязки, Десятки женщин стояли сплошной стеной по обе стороны дороги и никогда в жизни я не видел такой роскошной коллекции женских грудей, На любой вкус, цвет, глаз и размер.

Некоторое время батальон шел молча. Шок был слишком велик.

— О Господи! — вырвалось у кого-то, и только тогда все загомонили.

— Срань господня! Да что же это? Сон?

— Да, братан, по такому коридору можно идти до Токио даже босиком.

— А я вон с той с удовольствием прогулялся бы к морю.

— Мужики, а я-то думал, что у меня в штанах ничего уже нет.

— А что, есть?

— Идти трудно.

К счастью местные девушки не понимали, о чем мы говорим, и принимали наше оживление за радость от встречи с ними. Впрочем, разве это было не так? Мы уделили внимание всем, оценив каждую.

Марш через деревню добавил в наши ряды еще два десятка носильщиков. Теперь мы летели, как на крыльях, с нетерпением ожидая следующей деревни. Она была очень большой. Сотни полторы хижин и десять минут удовольствия, пока и эта не осталась за спиной.

После еще одной переправы, мы наконец расположились у небольшой деревушки. Хаксли тут же издал приказ по батальону — в хижины не входить, к женщинам не подходить.

— Мак, мы не можем связаться с «аллигатором», — доложил Сияющий Маяк.

— В чем дело? Почему нет связи? — спросил подошедший старшина Китс.

— Эта чертова посудина вся из железа и отражает радиоволны, — проворчал я.

Старшина задумчиво поскреб затылок.

— Нам нужно выступать. Мак, ты и Мэрион останетесь здесь с радиостанцией и попытаетесь связаться с «аллигатором», Когда они прибудут, то пусть подбросят вас до следующего острова. Мы вас встретим.

Батальон ушел, а мы с Ходкиссом, окруженные толпой любопытных островитян, продолжали вызывать «аллигатор». Нам наконец удалось поймать сигнал, но такой слабый, что Энди, который вместе с Форрестером был назначен поддерживать радиосвязь на «аллигаторе», постоянно просил повторить. Я живо организовал местных добровольцев крутить генераторы, и это занятие показалось им столь интересным, что Мэриону пришлось выстраивать желающих в очередь. С грехом пополам Энди все же принял наши координаты, и «аллигатор» направился к нам. Но он находился в нескольких милях, так что у нас оставалось еще не меньше часа до его подхода. Поэтому мы с Мэрионом свернули радиостанцию и уселись на песок, отбиваясь от попыток островитян угостить нас доброй сотней кокосовых орехов, которые они принесли на берег.

Прошло уже минут пятнадцать, когда на пляж примчался мальчик и, подпрыгивая от возбуждения, закричал:

— Японцы! Японцы!

Мы с Мэрионом схватили карабины и, вскочив на ноги, побежали вслед за мальчишкой. Он привел нас на поляну, где, окруженные туземцами, стояли трое японских солдат. Они были избиты в кровь разъяренной галдящей толпой, вооруженной камнями и дубинками. Мы с Мэрионом кое-как успокоили туземцев, хотя для этого пришлось сунуть одному из них по нос ствол карабина. Постепенно крики стихли, и только тогда мы повернулись к пленникам. Они несколько раз поклонились нам. Вернее, поклонились двое, а третий бесстрастно смотрел поверх голов.

— Кто-нибудь из вас говорит по-английски? — спросил я пленников.