Валерий Осипов - Солнце поднимается на востоке [Документальная повесть]

Зато по вечерам они занимались самыми прозаическими, самыми обыденными делами. Девушки писали письма родным, рассказывали друг другу о довоенном житье-бытье, вышивали. Тонкие девичьи пальцы, еще не отдохнувшие от многочасовой работы на телеграфном ключе портативных радиостанций, от долгого общения со спусковыми крючками автоматов и пистолетов, искусно выводили на полотне затейливые узоры.

Ребята, двадцатилетние крепыши с Полтавщины и Витебщины, с берегов Днестра и Припяти, собирались в красном уголке, молча курили или задумчиво пели под аккомпанемент русской трехрядки о родных украинских и белорусских лесах, о белых хатах и куренях, в которых сейчас хозяйничал враг, о синих или карих очах любимых. Песня — простая и правдивая — вырывалась из старого дома на аллеи парка и улетала в темную чащу леса…

Это были обыкновенные советские юноши и девушки, которым Родина сказала «надо», — и они пошли на самый трудный, самый опасный участок народной борьбы. Через несколько недель они должны уйти за линию фронта, чтобы в тылу у врага, иногда группами, а иногда и в одиночку, делать то трудное общее дело, которым был занят весь советский народ, — ковать победу над фашизмом. Но все это было еще впереди, а пока они спорили по вечерам на комсомольских собраниях, собирали членские взносы, устраивали диспуты, беседы, лекции.

И каждый день из ворот старой усадьбы выезжал крытый грузовик: очередная группа зафронтовых разведчиков была готова к выброске на территорию, захваченную врагом. По дороге молчали, курили, изредка обменивались словом. На аэродром приезжали обычно ночью. При свете карманных фонарей надевали парашюты, в последний раз проверяли оружие и снаряжение. Перед самым вылетом сообщались явки, пароли, связи. Десятки имен, адресов, фамилий… И все это нужно запомнить с одного раза — никаких бумажек!

Наконец все готово, пора в путь! Молчаливые и крепкие рукопожатия, и вот уже, взревев моторами, самолет бежит по темному взлетному полю, и, легко оторвавшись от земли, прыгает за горизонт, навстречу звездам. Оставшиеся на аэродроме долго смотрят ему вслед. Им, проводившим товарищей на трудное и опасное задание, в логово врага, немного не по себе стоять здесь, на аэродроме, на родной советской земле, в окружении друзей. Они бы охотно поменялись местами с теми, кто летит сейчас на запад, навстречу неизвестности, опасности. Но служба есть служба, каждый должен быть на своем месте…

Так жила школа зафронтовых разведчиков, расположенная в старинной усадьбе, посреди густого дремучего бора. Сотни юношей и девушек впустили и выпустили за первый год войны массивные чугунные ворота с замысловатыми фигурными узорами. Многие из них через некоторое время снова возвращались сюда, опаленные жестоким дыханием войны, с потемневшими лицами и посуровевшими глазами. А многие не возвращались… На смену им, мужественным солдатам, павшим на боевом посту, приходило новое пополнение.

Весной 1942 года в старинную усадьбу прибыла новая группа слушателей. Среди них были тамбовские комсомолки Тамара Дерунец и Мария Жукова. Тогда они еще не знали друг друга и, приступая к учебе, даже не догадывались о том, как тесно переплетутся их судьбы в недалеком будущем.

«Дорогая сестренка! Не обижайся, что пишу тебе первый раз после отъезда. У меня все в порядке, я жива, здорова — вот и все, что могу о себе сказать. Ты не будешь сердиться на меня, когда узнаешь, что живу я сейчас так, что даже адреса своего тебе послать не могу. Думаю, что все поймешь сама.

Сейчас у нас самая горячая пора. Занимаемся день и ночь — время-то какое! Каждую минуту от тебя могут потребовать выполнить долг перед Родиной, перед народом, и…»

В дверь постучали.

— Войдите, — сказала Тамара, оторвавшись от письма.

Вошел начальник группы, майор. Тамара встала.

— Послезавтра ночью — выброска, — сказал майор. — Готовьтесь.

«…Вот и настала эта минута, сестренка, — продолжала Тамара письмо двоюродной сестре. — Второе письмо от меня ты теперь получишь, наверное, не скоро. Жаль, что я не могу ничего написать маме и отцу. Я ведь так люблю их. Ну, обнимаю и целую тебя. Привет всем нашим девочкам. Ваша Тамара».

Утром следующего дня Тамару вызвали к командиру.

— Мы посылаем вас во главе небольшой разведывательной группы. Будем называть вас «Роза», — сказал начальник группы и протянул запечатанный конверт. — Здесь написано все то, что вы должны говорить о себе. Выучите это наизусть и сожгите.

Майор взял со стола лист бумаги.

— «Ваша разведывательная группа после выброски должна осесть в районе города Тим Курской области, — читал начальник приказ, — и вести наблюдения за передвижением и дислокацией войск противника в указанном районе, а также обеспечить прием новой группы парашютистов».

Окончив чтение, майор положил приказ на стол.

— Первое, что вы должны сделать, после того как получите прописку у немецких властей, — установить связь с партизанами. Прием группы организуете через них. Явки, пароли и отзывы получите вечером.

В комнату вошла черноволосая девушка.

— Это ваша радистка, — сказал майор Тамаре. — Знакомьтесь.

— Мария.

— Тамара.

Девушки пристально смотрели друг на друга. Долгие дни им придется вместе работать в тылу у врага, но, кроме имен, они ничего не должны знать друг о друге.

— Вам присваивается имя «Цыганка», — сказал начальник группы Марии. — Пока можете отдыхать.

Вечером, едва начало темнеть, Тамара, Мария и начальник группы выехали на аэродром. Самолет был готов к вылету. На траве, возле колес, лежали парашюты и снаряжение.

Майор тщательно все сам проверил и отдал приказание:

— Можно грузить.

Тамара и Мария надели парашюты. Майор обнял их, расцеловал.

— Зря не рискуйте, берегите себя.

— Спасибо, товарищ майор.

Начальник группы отозвал Тамару в сторону.

— Запомните последовательность этих слов, — сказал он тихо. — Это контрольная фраза. Если у вас изменится что-нибудь в условиях приема группы, — во всех радиограммах нашему центру сначала передавайте эту фразу.

Мария стояла шагах в двадцати от майора и Тамары. Ей было немного досадно, оттого что она не должна знать всего, что доверялось Тамаре. Но что поделаешь! Тамара — разведчик, а она, Мария, только радист. Ее задача — осуществлять связь между разведчиком и радиоцентром. И не все то, что знает разведчик, может знать радистка. Таковы законы секретной службы.

…А майор продолжал разговаривать с Тамарой:

— Контрольную фразу сообщите радистке накануне приема группы. До этого она не должна ничего знать.