Александр Пыльцын - Штрафбат. Наказание, искупление

Естественно, мы, взрослые (у меня, женатого, было уже два сына) прониклись сочувствием к этой Тонечке, держали ее постоянно в поле зрения и старались помогать ей советами в жизни и в учебе. Я, слушатель инженерного факультета военной академии, нередко помогал ей в освоении технических предметов, поправлял неточности в чертежах. Когда в Ленинград на постоянное жительство переехала с Дальнего Востока моя повзрослевшая сестра, которую звали тоже Антониной, они подружились, и эта крепкая дружба длилась на протяжении 55 лет, до самой кончины сестры моей.

К окончанию мною академии Тоня вышла замуж за красавца-латыша Франциса Ружа, к тому времени только что закончившего армейскую службу, и с тех пор она стала носить его фамилию. Две Антонины (обе Васильевны!) продолжали дружить. Их мужья работали на одном заводе, и эти молодые семьи стали дружны домами.

Но наши добрые отношения не прерывались. Окончив техникум, с дипломом художника-модельера, Тоня поступила работать на тот же завод, где работал ее муж, но не по полученной в техникуме специальности, так как к этому времени у нее родился сынок, и это было удобнее, не нужно было тратить много времени на дорогу до предложенного ей довольно престижного места работы. А на заводе заметили ее грамотность, сообразительность и способности в бухгалтерском деле. Пришлось переучиваться с красивой, многообещающей профессии на прозаичную, бухгалтерскую.

Итак, пройдя путь от бухгалтера, а затем и начальника финансового отдела крупного предприятия всесоюзного значения, Антонина Васильевна была выдвинута на должность главного бухгалтера Ленинградской организации Общества «Знание», где ей поручили навести порядок в запущенном финансовом хозяйстве. Там она стала одним из инициаторов и непосредственным участником разработки системы хозрасчета в новых экономических условиях. Эта система была принята Центральным правлением Всесоюзного общества «Знание» и внедрена в организации Общества в большинстве регионов не только России, но и во многих постсоветских республиках. В годы перестройки приняла непосредственное участие в создании института ИВЭСЭП на базе Ленинградской организации общества «Знание» с филиалами в крупных городах России. Антонина Васильевна Ружа за свои труды отмечена присвоением ей почетного звания «Заслуженный экономист Российской Федерации», ее имя занесено в Энциклопедию РФ «Великая Россия. Имена».

Антонина Васильевна Ружа (Куропятникова)

Мое скитание по Советскому Союзу, обусловленное армейской службой, не мешало, когда я по службе или в отпусках бывал в Ленинграде, навещать здесь мою сестру. Наши общие встречи с семьями сестры моей и ее лучшей подруги, Антонины Ружа, всегда были желанны и по-семейному приятны.

Прошли годы. Овдовел я, овдовела и Антонина Васильевна Ружа. Оба мы теперь пенсионеры. Наши многолетние добрые отношения со временем переросли в более высокие чувства, которые даже в весьма зрелые годы оказались столь сильными, что привели нас к единственно правильному решению — соединить свои судьбы супружескими узами, в которых и любовь, и взаимная забота проявились даже сильнее, чем в молодости.

Леонид Ружа, сын Антонины Васильевны

Это наше решение было одобрительно встречено нашими детьми и давно уже повзрослевшими внуками, в результате у нас сложилась большая семья, в которой стало три сына. С двоими из них, Сергеем и Александром, читатели уже знакомы, а самый младший из них, Леонид Ружа, ленинский стипендиат Рижского института ГВФ, авиатор, долгие годы работает в аэропорту Пулково, в Санкт-Петербурге. Это наша «палочка-вруча-лочка», единственный из сыновей, живущий в Питере, наш «извозчик» и «снабженец» всем необходимым. А из последующих наших поколений мы можем похвастаться четырьмя внуками, двумя внучками и даже пятью правнучками, младшая из которых отстает от старшей по возрасту почти на четверть века.

«Внуки выросли, слава богу, есть кому рассказать о войне». Старшему из внуков, Алексею, сыну Сергея, уже заметно за 40, его самостоятельная жизнь началась с развалом СССР и ознаменовалась известными неурядицами, характерными для того периода. Закончив обучение в Харьковском автодорожном институте в период первых лет после развала СССР, Алексей долгие годы не мог найти применение своему инженерному диплому Одно время работал шофером-дальнобойщиком, затем вынужден был несколько лет работать слесарем по ремонту автомобилей. И только в последние годы нашел он более подходящую работу, позволяющую содержать семью, в которой четыре наших правнучки, старшей из которых, Машеньке, скоро 25.

Перешагнувшая 35-летний рубеж внучка Екатерина, дочь Сергея, давно уехавшая на мою родину, Дальний Восток, окончила там два вуза и подарила нам тоже девочку, еще одну правнучку.

У сына Александра (в нашей семье он «Александр Второй») растут два других наших внука: старшему, «Александру Третьему», уже 35, а Олег — ровесник Машеньки.

У младшего нашего сына, Леонида, тоже двое детей. Старший из них, почти 35-летний Василий, самостоятельный мужчина, окончив в Питере престижный вуз, считается не только у нас «компьютерным гением». Нашел соответствующую своим способностям работу в Питере, периодически бывает в длительных командировках в Нью-Йорке. Дочь Леонида, наша внучка Зоя, успешно закончила вуз по профилю иностранных языков, нашла работу по специальности и по душе, что в наше время непросто.

На склоне лет здоровье у нас далеко не прежнее, а катаклизмы и социальные потрясения, касающиеся больше всего нашего поколения, прямо скажем, не вызывают в нас того оптимизма, который владел нами даже в самые тяжелые годы войны. Мое сердце без электрокардиостимулятора, или, как я говорю по старой шоферской терминологии, без «дополнительной катушки зажигания», работать уже давно не хочет, да и этим ЭКС пришлось уже трижды производить замену. В дополнение к этому, понадобилось перенести и сложнейшую операцию на открытом сердце.

Многими сердечными и суставными недугами страдает и моя жена Антонина Васильевна. Наших пенсий едва хватает на аптеки и на оплату счетов по ЖКХ, где пусть хоть мизерные льготы, остававшиеся даже после злосчастного Закона о монетизации, теперь уже полностью отменены.

На стационарное лечение мы можем ложиться только вместе, так как не можем обходиться уже без взаимной помощи. А отдельная палата на двоих — роскошь, которую нужно недешево оплачивать, тем более, что это практически возможно только в «хозрасчетных» отделениях больниц, где не только отдельная палата и предоставляемые в ней дополнительные услуги, но и само лечение, консультации специалистов и любые процедуры — все платное, несмотря на то, что ты фронтовик, инвалид Отечественной войны. Мера всему — ДЕНЬГИ, и никакие заслуги, кроме богатства , — не в счет!