Андрей Жариков - Юные орденоносцы

Громовым раскатом ответило с противоположного берега орудие. И снова тишина.

Обратно переправиться было труднее. По плавням стреляла минометная батарея. Осколки шуршали над головой, шлепаясь в воду, шипели, как змеи. Пришлось разведчикам плыть рядом с лодкой, держась рукой за борт. Так менее опасно.

Вдруг откуда-то с окраины города застучал крупнокалиберный пулемет. «Фить, фить», — посвистывали пули над головой. Видимо, гитлеровцы нащупали переправу разведчиков, но темнота не позволяла им вести прицельный огонь.

— Ух ты, перец с чесноком! — выругался Вовка, подражая командиру, — по руке что-то царапнуло…

— Держись, сынок, — ласково проговорил Левашев, — скоро уже…

Подплыли к темной стенке камыша. Наконец-то берег.

— Свои, что ли? — раздался в темноте знакомый голос.

— Свои, — ответил сержант.

Выйдя из воды, он первым делом попросил закурить. В кулаке Фомы вспыхнул огонек зажигалки, и сержант жадно вдохнул махорочный дым.

— Посветите сюда, — попросил Вовка и протянул руку.

Сержант приблизил лицо и увидел темную струйку крови, стекающую с локтя Володи.

— Взял я тебя на свою голову… — сказал он. — Бинт, скорее…

О чем говорили дальше, Вовка не помнит. Очнулся он в деревенской хате, где разместился полковой медпункт. Туго перевязанная рука ныла. У изголовья сидел подполковник Лепешкин. Лоб в испарине, лицо мрачное.

— Ну, рассказывай, — тихо сказал он и погладил рукой по голове маленького гвардейца. — По закону пороть тебя вместе с сержантом надо, но победителей не судят.

— Так мы же выполнили приказ, товарищ подполковник. Разве что не так?

— Так-то оно так, да что бы я делал, если чего посерьезнее случилось… Ладно, докладывай, — подполковник вытер ладонью лоб, закурил.

— У меня все на кабачке отмечено, — сказал Вовка и полез к штанам, в карманах которых хранились драгоценные кабачки, — сейчас я все… — Увы, карманы были пусты. — Где же кабачки? — чуть не плача, спросил маленький разведчик.

— Могу доложить, — шагнул через порог повар, — кабачки на сковородке. Можно подавать?

— Перец с чесноком! — возмутился Вовка. — Удружил!

— Ну, а зачем же расстраиваться? — улыбнулся Лепешкин.

— Могу удружить! — козырнул повар. — Есть и перец и чеснок!

— Что вы наделали? — сокрушался Вовка. — Ведь на кабачках все было написано. Шпаргалку поджарили… — Володя уткнулся в подушку и разревелся. — Вся разведка пропала даром…

— Это дело поправимое, — успокоил мальчишку командир. — Ты ведь не забыл, где пушки немецкие стоят?

Володя вытер слезы, сел на койке и стал обстоятельно рассказывать командиру о том, что видел в городе, как переправлялись туда и обратно. Подполковник еле успевал делать пометки на топографической карте и повторял лишь одно слово: «молодец».

Сведения оказались ценными и своевременными. Через несколько дней войска армии пошли в наступление. Артиллерия и краснозвездные штурмовики точными ударами сметали с лица земли все огневые точки врага, ловко замаскированные на улицах Мелитополя. В этом им помогли сведения, добытые в тылу фашистов маленьким разведчиком, советским пионером Володей Валаховым.

Левашев оказался настойчивым человеком. Дел у разведчиков по горло, а он свое:

— Пора, Валахов, за учебу. Командир полка требует, чтобы я учил тебя.

— Как же это так? — (удивился мальчишка. — Все воюют, а я задачки решать буду?

— Будешь учиться — останешься в полку. Не будешь — подполковник сам отвезет в детский дом, — припугнул ефрейтор.

Расставаться с полком Вовке не хотелось, и он беспрекословно подчинился приказу командира. В часы затишья усердно решал задачи, учил правила грамматики. Разведчики где-то раздобыли роман Толстого «Война и мир». Вовка прочитал его вслух своим фронтовым друзьям от корки до корки. Французский текст он пропускал.

— Хорошо читаешь, — с завистью говорил ему Фома, — а у меня вот грамоты маловато. Может, и мне с тобой за компанию подучиться, а?

Так у ефрейтора Левашева стало два ученика. Но учиться вместе им долго не пришлось.

Как-то раз во время очередного урока в землянку к разведчикам вбежал сержант и приказал им срочно отправляться на открытое партийное собрание в штаб.

В позолоченном осенью саду выступал гвардии подполковник Лепешкин. Он говорил о том, что скоро полк пойдет в наступление, что коммунисты должны быть впереди. В конце своего выступления командир добавил:

— Среди нас есть пионер Валахов. Этот храбрый юный разведчик сделал большое дело! Он достал карту немецкого укрепленного района, ходил на важное боевое задание. Но в этом наступлении ему надо быть в тылу. Так что учтите это, товарищ Валахов!

Потом выступили коммунисты и комсомольцы. Они говорили о том, как лучше выполнить приказ командования, заверяли, что будут в бою смелыми, и обещали обязательно победить врага.

Хотелось и Володе быть таким, как все коммунисты и комсомольцы, тоже пойти в бой, но он знал: нарушать приказ нельзя.

— Это будет страшный бой, — сказал Левашев. — И командир полка прав, что ты не должен быть на передовой.

На следующий день на рассвете начался такой грохот, что, казалось, сама земля разваливается на части.

Вовка выбежал из землянки. Грохот заглушал все. Стреляли пушки, пулеметы, сотрясали воздух своим гулом гвардейские минометы «катюши», ревели самолеты.

На военном языке это называется артиллерийской и авиационной подготовкой атаки. Наступали по всему фронту.

Вовка взобрался на высоту, хотел посмотреть вокруг, но высотка оказалась уже занятой. Там в неглубоком окопчике стояли генерал и несколько офицеров.

— Рядовой Валахов, разведчик роты из полка Лепешкина, — доложил мальчишка и вытянулся в струнку.

Генерал строго посмотрел на маленького солдата и, обращаясь к одному из офицеров, спросил:

— Что тут Лепешкин детский сад развел, что ли?

Офицер что-то шепнул генералу, и лицо того сразу подобрело.

— Слышал, слышал о таком, — заговорил он. — Хорошую карту раздобыл, но воевать ему все-таки рановато…

— Товарищ генерал, разрешите в стереотрубу посмотреть, — вдруг попросил Вовка.

— Посмотри, — разрешил генерал.

Прильнув к трубе, Вовка увидел идущие в бой танки. Из сада, сверкая клинками, неслись конники. Артиллеристы толкали вперед пушки, останавливались, стреляли и снова толкали. Вовка искал своих. Он водил стереотрубу то вправо, во влево, но знакомых разведчиков так и не увидел. Все пехотинцы казались одинаковыми. Бежали, падали и снова бежали.

— Насмотрелся? — спросил генерал. Он окинул Володю внимательным взглядом и, почему-то тяжело вздыхая, сказал: — А эту записку передай своему командиру полка.

— Есть! — ответил маленький сержант.