Ади Шарипов - Партизаны-казахстанцы

Деревня Прища оказалась от шоссе примерно в восьмидесяти километрах. Изредка попадались хуторочки. Партизаны ускорили шаги. Прошли два хутора, и дорога привела к реденькому леску, за которым уже виднелись дома Пришей. Партизаны еще ускорили шаг. Вот и окраина деревни. Вскоре на горизонте показалась идущая им навстречу толпа людей.

Тарас Борисович подошел к Зарецкому и, взяв у него бинокль, всмотрелся в эту толпу. В окружении вооруженных фашистов по дороге медленно шла группа людей. По их подавленному виду нетрудно было догадаться, что они обречены.

— Сейчас уже поздно о чем-либо думать, — сказал Тарас Борисович. — Если этих людей ведут на расстрел, ты скажи конвою, чтобы зря не тратили на них патроны, а повесили, а пока пусть отведут вон туда, — указал он на сарай, возвращая Зарецкому бинокль.

Партизаны приблизились к этим людям. «Майор» жестом остановил шествие и спросил старшего конвойного, куда ведут пленных.

— Водим их по деревне из конца в конец, чтоб все видели, кого будем расстреливать, — ответил старший конвойный. — Эти сволочи поддерживали связь с партизанами, убивали солдат нашего фюрера.

— На сволочей нечего тратить патроны, — резко оборвал его «майор». — Их надо повесить. Пусть поболтаются на виселице, чтоб другим неповадно было. Отведите их в тот сарай и заприте на замок. А я распоряжусь насчет виселиц. Ступайте!

— Слушаюсь, господин майор. Хайль Гитлер!

— Хайль Гитлер!

Конвой погнал обреченных людей к указанному сараю. Алим, Павел и Батырхан отделились от колонны и присоединились к конвою. Чтоб окончательно войти в доверие к немцам, они стали прикладами и пинками подгонять отстающих пленных.

Колонна «немецких солдат» во главе с «майором» направилась прямо к немецкому штабу.

Партизаны волнуются. Как бы не раскусили их. Но все готовы в любую минуту сразиться с немцами. Деревня словно вымерла. Ни души. Даже детей не видно.

Вскоре в конце улицы возле большого деревянного дома партизаны увидели немецкого солдата. Похоже, что он стоит на часах. Подошли к этому дому, остановились.

— Подождите здесь, — велел «майор» и, крикнув «Хайль Гитлер!» часовому, вошел в немецкий штаб. Едва он переступил порог, как обер-лейтенант вскочил с места, громко приветствуя. «Майор» ответил на приветствие и протянул свою книжку офицера «СС». При виде черного удостоверения обер-лейтенант вытянулся в струнку и заплетающимся языком начал объяснять, что он прибыл сюда, чтоб изловить сорок жителей, помогавших партизанам. Майор заложил руки за спину и, дымя папиросой, стал ходить взад-вперед по комнате. Затем подошел к двери, повесил шинель и на чистейшем немецком языке обратился к обер-лейтенанту:

— Соберите здесь всех своих людей. Я проведу с ними беседу, — и уселся за длинным столом.

Обер-лейтенант живо распахнул дверь в другую комнату. Сидящие там немецкие солдаты при виде «майора» соскочили с мест.

— Зайдите в эту комнату, — попросил обер-лейтенант и приказал одному из солдат — Быстро позови сюда всех солдат. — И уставился на «майора», ожидая дальнейших распоряжений.

И вот, гремя сапогами, солдаты явились.

Опять обер-лейтенант вытягивается в струнку, докладывая «майору», и крик: «Хайль Гитлер» потрясает избу.

По разрешению «майора» немецкие солдаты стали рассаживаться за длинный стол. Только этого и ждали партизаны. Они тихо стали входить в избу. Не дожидаясь, пока они все войдут, Зарецкий приказал: «Огонь». И пошли прошивать насмерть автоматные очереди ничего не подозревавших фашистских солдат. Они даже не успели снять с предохранителя свои автоматы. С ними было покончено. Повеселевшие партизаны стали укладывать на сани немецкое обмундирование, оружие.

Вдруг «майор» Зарецкий вспомнил про немецкого часового.

— Он тоже готов! — смеясь, доложил один из партизан, показывая на солдата в зеленой шинели, лежавшего в углу дома.

В это время возвратилась и группа партизан, посланная за предателем-старостой. Фашистский прихвостень успел куда-то скрыться.

Тарас Борисович очень огорчился, узнав, что предателя Андрея Топорова не нашли.

— Возьми с собой с десяток ребят, освободи заключенных крестьян, — велел он Зарецкому.

Зарецкий с ребятами подошли к сараю. Но никого из немецких солдат здесь не оказалось.

Около сарая ходили только наши «полицейские».

— Где конвойные? — спросил Зарецкий.

— Соскучился? — смеясь, ответил Алим. — Вон они лежат, — и ткнул пальцем за угол сарая, где на снегу валялись убитые фашисты.

— Молодцы, — похвалил Зарецкий, — чисто сработали. По-партизански.

Довольные успешным окончанием дела улыбающиеся партизаны подошли к сараю и открыли двери. Навстречу солнечному зимнему дню высыпали люди. У многих на глазах были слезы благодарности. Крестьяне бросились обнимать и целовать партизан. Нахлынувший восторг был так велик, что люди от растерянности не в состоянии были произнести слова.

Но вот они опомнились, заговорили:

— Большое, большое вам спасибо!

— Теперь мы не вернемся в деревню. Теперь мы сведем с немцами счеты. Возьмите нас с собой.

Узнав, что в деревне нет немцев, народ со всех сторон потянулся к партизанам. Радости людей не было границ, спи не знали, как отблагодарить партизан, вернувших кому отца, кому братьев, кому мужа, кому сыночка.

Партизаны зря не теряли времени. Разбившись на группы, они стали возвращать жителям деревни награбленное фашистами добро: зерно, скот, домашний скарб. Третья группа партизан запаслась продуктами, доставшимися им от немцев.

Перевел К. Ахметов.

Солнце уже поднялось высоко. Партизаны, как обычно, отдыхали после завтрака и читали принятую радистом сводку из Москвы. От разведчиков было известно, что в отряде ждут прибытия Сидорова — секретаря подпольного райкома партии — и членов бюро. И вот в штаб вызывают командиров отрядов.

Землянка, где разместился штаб отряда, полна народу, негде сесть, многие стоят. Когда последний вошедший в землянку с трудом прикрыл за собой дверь, сидящий за столом среднего роста бородатый мужчина приподнялся со своего места и, вытащив из кармана листок бумаги, долгим взглядом оглядел собравшихся.

— Товарищи! — начал спокойным, ровным голосом Сидоров. — В вашем отряде немало коммунистов и комсомольцев. Большинство собравшихся здесь коммунисты или кандидаты в члены партии. Здесь сидят все члены бюро райкома. По решению бюро мы и проводим это собрание.

Сидоров говорил долго. Но партизаны слушали его внимательно. Потому что речь была основательной, фундаментальной, он как бы ставил на железные рельсы дело партизанской борьбы. Он подверг критике политиковоспитательную работу, проводимую среди партизан. Сказал, что наладить ее можно и нужно. Объяснил, как сложно вести агитационно-массовую работу среди населения. Но она необходима. В близлежащих деревнях немало молодежи, самоотверженно помогающей партизанам. Надо, чтобы эта помощь была постоянной. Молодежь в деревнях чаще всего помогает тем, что предупреждает о продвижении вражеских частей, доносит о бесчинствах фашистов. Но она совсем не оказывает боевой помощи партизанам, да и как она может оказать, если совсем не вооружена. Задача: поднять весь народ на борьбу с ненавистным врагом. А для этого надо вооружить людей. Достать оружие можно разными путями. Прежде всего необходимо перехватить вражеский эшелон. В самих деревнях тоже должно быть спрятанное оружие. Нужно найти его. Сидоров поведал о том, что на берегу озера Десна закопано оружие. В городах Дубровское, Ершичи немецкое командование организовывает из местных жителей полицейских. Партизаны должны направить туда проверенных людей для проведения среди населения агитационной работы. Для безопасности им следует выдать соответствующие документы, мол, был судим, подвергался репрессиям.