Долбоклюй - Путешествие Долбоклюя [СИ]

Лектор принес каску и заботливо уложил ее на дно буса. Из больницы вылетела запыхавшаяся Леська.

- Меня возьмите! - заорала на лету она.

- Что бы ни делать, лишь бы не работать, - сказала я.

- Вот не надо мне это вот. - строго объявила Леська, - не чтобы не работать, а чтобы изучить вопросы сотрудничества со станичанской больницей на предмет оказания им гуманитарной помощи.

- И это мы еще мародеры, - вздохнула Катя. - Ты хоть знаешь, где там больница?

- Да пофиг, сколько там той Станицы, найдем.

- Ага. У прохожих спросим. Там их много, прохожих-то, так и шастают...

- Катитесь уже, не нервируйте ветерана! - возопил Лектор.

- Ага. Ветеранов не пугать, пол бетонный.

- Нервов моих на вас нету! Журналистку не потеряйте!

- А эту? - я ткнула пальцем в Леську.

- Эту можно. Ее через три дня с доплатой вернут.

- Проверяли? - заинтересовались все

- Валите уже! - заорал Лектор, - почему все мародеры как мародеры, одни вы на мою бедную седую голову! Из Станицы позвоните! Домой ночевать вернитесь! Каску не проебите! Все, с богом, девчонки, удачи, осторожнее!

...

На следующий день мы уезжали домой. На выездном блокпосту мы стали нос к носу с бронированным реанимобилем, за рулем которого сидел с невозмутимым выражением лица индейского вождя Лектор.

- Да он же с утра в Север с трехсотым умотался, ты пропустила, - пояснила мне Катя.

- Откройте багажник, пожалуйста. - автоматическим голосом сказал боец.

Я спрыгнула с высокого пассажирского сиденья и открыла бус снаружи.

- Бля, - сказала я.

- Шо, - сбился с уставного тона боец.

- Мужик, потом объясню, - лекторомобиль уже трогался с поста.

- Леееектор, - заорала я, стартуя за машиной, - Лееееектор!

Бронированное одоробло, вздымая серую пыль, неспешно остановилось.

- Шо тебе, радость моя? - высунулся из окна Лектор.

- Каску свою забери!

- Вы ж мои маленькие мародееееры! - удовлетворенно заявил Лектор, излучая какую-то отеческую гордость.

- Ээээ. - ну вот, - вернулась я к машине, восстанавливая дыхание.

- Я понял, - ошарашенно подтвердил боец, - проезжайте, что ли...

Две машины мигнули друг другу аварийкой и расползлись в разные

... Это был единственный приличный туалет верст на сто кругом...

Слушайте, ну я не виновата, что оно всегда так начинается. Такая уж поганая карма - ни одна хорошая история не начинается со слова "салат". Хотя нет, но про оливье - в какой-нибудь следующий раз. А вот туалеты - это наше все.

Итак, это был единственный приличный туалет верст на сто кругом. Ну то есть как... приличный. Согласно любой общедоступной шкале этот дощатый скворечник с сердечком в двери и огромным крючком заработал бы примерно -10 звезд, но когда на дворе стоит начало 15 года и главное правило, которое в тебя вбили уже давно - никогда! ни при каких условиях! не сходить! с асфальта! - дощатый скворечник кажется тебе величайшим открытием цивилизации и ты пробираешься к нему от машины сквозь липкий, мокрый,ледяной февральский снег с каким-то даже удовольствием...

Телефон зазвонил неожиданно. Я подпрыгнула. Я еще не привыкла к этому чуду враждебной техники, купленному мной на годовые бонусы за честное просиживание штанов в офисе. На экране горело "Папа". Ну, если у вас когда-нибудь был папа,вы знаете, что в таких ситуациях лучше отвечать вне зависимости от окружающей действительности.

Я потянула слайдер. Телефон не среагировал на ледяную руку и продолжал разрываться. Я быстро подышала на пальцы, засунула руку под флиску, прижала ее к животу и подержала несколько секунд. Телефон продолжал орать. Я вынула слегка согревшуюся руку и потянула слайдер снова.

- Привет, как дела, - быстро сказал телефон папиным голосом. - послушай, ты хочешь шубу?

- Что? - тупо спросила я.

- Шубу, - сказал папа.

- Какую шубу? - спросила я медленно

- Из бобра, - ответил папа. Логика в дискуссии считается нашим главным семейным оружием.

- Ага, - сказала я. - Из бобра. Бобер - это такое млекопитающее. Оно строит хатки в реке. Потом его ловят и шьют из него шубы. Пока все понятно.

- Молодец, - оценил папа семейную черту. - Ну?

- Ну я поняла, - сказала я. - Я одного не поняла, какая связь вот этого всего со мной?

- Я. Купил. Тебе. Шубу. - сказал папа. - Из бобра.

- Папа, - вкрадчиво спросила я, - скажи, что конкретно из 37 лет нашего знакомства привело тебя к мысли, что мы с Шубой из Бобра можем сочетаться в одной реальности?

- Дочь моя, - сказал папа, - ты, между прочим, моя единственная дочь. Я купил тебе шубу. Потому что ты девочка. И тебе нужна шуба.

Я медленно провела по себе взглядом - от исцарапанных носков берцев, через лыжные штаны - черт, хотела же зашить дырку на колене, по ярко-красной лыжной куртке на пять размеров больше (еще только через месяц я пойму, что это плохая идея, когда однажды на голову мне упадет срезанная ветка), через воротник флиски и до растрепанной рыжей пряди, выбившейся из-под шапки.

- А, ну да, - согласилась я, - я девочка. Точно. Забыла, прости.

Папа проигнорировал мой сарказм.

- Так вот, - терпеливо объяснил он. - Ты девочка. Папа купил тебе шубу. Ясно?

- Пап, - спросила я, - а без этого никак нельзя обойтись?

- Ррррр. - потерял терпение папа, - короче. Папа-купить-шуба. Ты-приходить-за-шуба. Ферштейн.

- Я-луганская-область - автоматически отозвалась я. - я-война-снег-сортир-скворечник, - сообщила я.

- Ты-вернуться-приходить-за-шуба, - сказал папа. - не нервируй меня. Целую.

- Ок, - задумчиво сказала я. Трубка замолчала. Я сунула телефон в карман лыжных штанов, подышала на руки и пошла к машине.

- Где тебя носило так долго? - спросила Катя.

- Папа-купить... Тьфу. Папа купил мне шубу.

Катя развернулась с переднего сиденья и посмотрела на меня долгим взглядом, захватывающим и дырку на колене, и поцарапанные берцы и окружающий депрессивный пейзаж.

- Какую шубу, - тихо спросила она.

- Из бобра. - четко ответила я.

Потому что логика в диалоге - наша главная семейная черта.

- Да блин, ну нахрена ты мою голую жопу снимаешь на весь фейсбук?

- Да куда камеру не поверни, везде твоя жопа! Налей и отойди!

- Да гасите ж вы, идиоты, последние штаны щас нахрен спалите, так буду и ходить!..

Ведущие инженеры Министерства Обороны Украины страдали херней. Дело было вечером, делать было нечего, мы сломали опеля в 20 километрах от Днепра и поехали ночевать к Диме и разбираться, как нам жить дальше. Ну, жить дальше - то дело такое, а сейчас надо было чем-то заняться.

- О, - сказала Катя. - А в фейсбуке, между прочим, свежая зрадонька. Они там новую форму поджигают. И она, между прочим горит.

- Хм, - переглянулись мы.

- Атакс, DPM и MTP, - констатировал Дима очевидное, пробежавшись глазами по нашим штанам.