Егор Лосев - 82 часа.

Карлинский хмыкнул, потом растянул губы в смахивающей на медвежий оскал улыбке и, наконец, расхохотался заразительно.

Шашка со свистом прочертила в воздухе восьмерку и скользнула в украшенные богатой резьбой ножны.

- Саблю верни, Салах А Дин хренов. - Комдив встал из-за стола, хлопнул Дрора по плечу. Вайсберг поморщился, прижатый увесистой генеральской лапой.

Подробности обсуждали долго. Посылать маленькую группу опасно, слишком отдаленный район. Но в два БТРа много бойцов не влезет. Сошлись на восемнадцати, меньше никак не получалось. Вайсберг собирался лично принять участие в операции.

- Сидеть будете либо пока не дождетесь гостей, либо до упора. - медленно проговорил Карлинский глядя Дрору в глаза.

- До упора, это сколько?

- В генштабе посчитали, по статистике, подразделение может действовать автономно восемдесят два часа, примерно на столько хватает батарей для связи, питьевой воды и прочего.

- О' кей.

- Сапера я дам, самого лучшего. Собаку тоже. Все приказы скоро получишь, готовь список людей.

* * ЦАДАЛь - армия южного Ливана.

Вернувшись в Длаат Вайсберг взял лист бумаги и задумался. Первым он вписал того самого психованного лейтенанта. Пусть разрядится малость, да и компактных размеров мужчина, учитывая предстоящий дeфицит места в Б ТРах - лучший кандидат. Следом за Лилипутом комбат, мстительно улыбаясь, вписал пятерых бойцов, сломавшихся в той ночной засаде. Бывшего с ними лейтенанта перевели на другую должность, радист пока не оправился от психического потрясения, да и вряд ли "отойдет" в ближайшее время. Еще несколько человек демобилизовались. Оставшиеся пять бойцов продолжали "тянуть лямку".

"Вот пускай искупают вину" - подумал Дрор. Великана Исраеля он занес в список автоматом, но, подумав вычеркнул, вспомнив шкафообразную тушу.

Одиннадцатым номером, в списке стояло имя Антон Бродский, а его обладатель, ничего не подозревая, чистил картошку в наряде по кухне.

Подготовка началась немедленно. Пока в Длаате шли инструктажи и изучение снимков аэрофотосъемки, два бронетранспортера М113 Южно-Ливанской армии прибыли в опорный пункт Бофор. Там водителей попросили задержаться, а "броня" с израильскими водителями за рычагами ушла в Длаат.

Вечером десантники собрались во дворе, ожидая приказа на выход. В бетонном капонире вокруг припаркованных БТРов озадаченно бродил Лилипут. Он, конечно, уважал комбата, но это смахивало на самоубийство.

Обе "коробочки" выглядели убеленными сединой ветеранами вьетнамской войны, после которой янки одолжили их израильтянам, а те, попользовавшись, передали ЦАДАЛЬникам. Хотя могли быть и другие варианты. Сквозь слой облупившейся краски цвета хаки проступали пятна ржавчины, о навесных решетках, защищающих от кумулятивных снарядов эти развалюхи, даже не мечтали. Но главное, обе машины имели устаревшую конструкцию, в которой топливные баки находились внутри корпуса, а не снаружи. В результате при попадании ракеты БТР превращался в погребальный костер для экипажа и десанта.

В довершение всех "достоинств" машины оказались разных модификаций. Первая имела внутри откидные сидения, на которых бойцы помещались лицами к бортам. У второй в отсеке стоял прямоугольный "диван", где десанту видимо, предстояло изображать кучу-малу. Задумчиво поколупав ногтем хлопья краски, лейтенант пошел проводить "предполетный инструктаж".

Обычно Лилипут доверял подчиненным, и они проверяли друг друга, но в присутствии комбата все должно быть по уставу.

Вайсберг стоял в сторонке и наблюдал. Комдив не подвел. Обещанным сапером оказался флегматичный майор, командир специальной группы разминирования. Видимо, Карлинский ну очень убедительно попросил, потому что майор Зив на такие мелочи, как засада, обычно не разменивался. В придачу к майору группе выделили саперную собаку с "хозяином". Дрор подошел к ним.

- Как звать? - спросил он у вытянувшегося перед ним чернявого малорослого солдата.

- Виктор Котович - ответил тот с заметным русским акцентом .

- А кобеля? - Вайсберг кивнул на смахивающую на овчарку, псину сидящую на песке с серьезным выражением морды.

- Это сука, - хитро улыбаясь ответил боец, - а звать - Нюся.

- Чего? - удивился комбат - Как? Нью... Нуу..., ну ну Виктор, встаньте со всеми.

Собака ухмыльнулась розовой пастью и оба направились под бетонный навес, где собралась группа.

" Ну и имечко у животины!" - удивленно подумал Дрор, - "Язык сломать."

Зато Котович был доволен, раньше собаку звали Нинет, какой идиот дал собаке такую кличку, Витька не знал, и ужасно мучался. Но как-то случайно выяснилось, что собака откликается на Нюсю, и нелюбимая Нинет была сразу забыта. Однако главное достоинство клички выяснилось позже, заключалось оно в том, что ни одному местному израильтянину не удавалось выговорить правильно простое слово Нюся. Нуся, Ньюсия, только не Нюся, вот и комбат только что обломался. Котович шагнул к остальным, обменявшись с Антоном рукопожатием и хлопнув по спине долговязого Ашота.

В полночь все формальности и проверки закончили, группа собралась вокруг машин. Оборудование постарались максимально закрепить снаружи, но места все равно катастрофически не хватало. В первой машине, где ехал Вайсберг поместилось восемь бойцов и много барахла. Во вторую запихали оставшихся десять, чуть ли не штабелем, а им на головы бережно водрузили Нью... Нуу... Ниу... вообщем ту псину с непроизносимым названием.

Короткая колонна газанув тронулась с места.

БТРы утробно ревя ползли по дороге. В нескольких километрах от них, на командном пункте, Моше Карлинский тянул четвертую чашку кофе.

Наконец поступило донесение от радио разведки. Перехват был почти идентичен предыдущему. Точно так же первый голос сообщил о приближающийся бронетехнике, а второй голос дал отбой, видимо, опознав бронетранспортеры Южно-Ливанской армии. Карлинский облегченно вытер со лба испарину. Оставалось получить донесение от десантников о прибытии на место и дождаться благополучного возвращения бронетехники, которую "доведут" домой вертолеты.

Не доезжая до деревни несколько километров, БТРы свернули с дороги и, съехав по косогору остановились в неглубоком вади(овраг араб. ). Первыми выгрузились бойцы из машины комбата. Вайсберг подскочил ко второму БТРу и заглянул в распахнутую дверь десантного отсека. Внутри копошилась куча рук, ног и голов. Недолго думая Дрор вцепился в первый же попавшийся ботинок и дернул, извлекая наружу его владельца. Тот сдержанно поблагодарил комбата, и следующего "новорожденного" выдернули уже в четыре руки, дело пошло. Последней из воняющего соляркой нутра элегантно выпрыгнула Нюся. Чихнув, она бодро затрусила рядом с Котовичем. БТРы развернулись на обратный курс.