Игорь Небольсин - Первая из Гвардейских. 1-я танковая армия в бою

Не задерживаясь в освобождённом селе, веду машины к северной окраине города. Снова идущая впереди разведка натыкается на противотанковый заслон противника.

Брать его в лоб рискованно, ищу пути для обхода. Справа – крутая гора, непреодолимая для танков; слева – высокая железнодорожная насыпь сковывает манёвр. Но настойчивые разведчики – командир машины гвардии лейтенант Петухов и гвардии техник-лейтенант Учивенко обнаружили в районе кирпичного завода узкий проход для танков. Насыпь узкоколейки, идущая вдоль горы, давала возможность машинам двигаться, минуя шоссейную дорогу. По этому направлению, во фланг вражескому заслону, высылаю танки гвардии лейтенанта Сороки и гвардии лейтенанта Калашникова. Сам с остальными машинами решаю нанести удар врагу с фронта.

Пробравшиеся в тыл противника, лейтенанты Сорока и Калашников открыли шквальный огонь. Я, в свою очередь, вместе с приданными самоходными пушками, наступаю по шоссе. Немцы, полагая, что их окружают, бросили оружие, автомашины и разбежались.

Враг уже не мог оказать организованного сопротивления и на улицах города. К рассвету Ярослав был полностью очищен от противника. Непрерывная разведка, умение каждого экипажа вести бой в ночных условиях, смелые и инициативные действия каждого танкиста решили успех проведённой операции. На подступах к городу и в уличных боях мы не потеряли ни одного танка».

Командир взвода гвардии лейтенант П. Погребенко. «Борьба с танковыми засадами врага»

«Используя условия лесисто-болотистой местности, противник часто оставлял на путях следования наших войск сильные засады, оснащёнными танками и артиллерией. Засады эти в некоторой степени задерживали продвижение наших частей и при неосторожных действиях причиняли урон нашей технике.

С одной из таких засад нам пришлось встретиться в первый день операции. Враг тщательно замаскировал на окраине одного населённого пункта до 16 танков и много противотанковой артиллерии. Немцы рассчитывали, что наши танкисты очертя голову бросятся вперёд по неразведанным путям и нарвутся на огонь “тигров”. Но мы разгадали замысел врага, и засада была парализована обходным манёвром основного ядра нашего отряда.

И моему взводу не раз приходилось преодолевать танковые засады противника. Боевой опыт научил нас даже при самом стремительном преодолении врага тщательно разведывать пути своего движения. В этом большую роль играет теснейшее взаимодействие танков с пехотой и сапёрами. При обнаружении засады мы никогда не ввязывались в лобовые атаки, а стремились атаковать противника с фланга и тыла, обходя и блокируя места сосредоточения его техники. Если же случалось, что нельзя было избегнуть лобового удара, – атаку совершали на больших скоростях. Ведя с хода массированный огонь по замеченным целям и подозрительным местам, стремительно врывались в расположение врага и парализ овыв ал и его действия. При умелом взаимодействии с пехотой и артиллерией мы неизменно опрокидывали немецкие заслоны и засады, не неся при этом больших потерь».

Гвардии капитан Буяльский. «Как мы форсировали Сан»

«Сбивая и опрокидывая заслоны противника, части 11-го гвардейского танкового корпуса неудержимо двигались на запад. Впереди всех шёл головной отряд 27-й гвардейской мотострелковой бригады под командой командира 2-го батальона гвардии капитана Магери. Враг предпринимал всё: бросал в бой большие соединения авиации, вёл непрерывный обстрел дорог, высылал навстречу наступающим сильные арьергарды, но воины преодолевали все препятствия и наступали безостановочно. Двигались по просёлочным дорогам, по полю, по тропкам среди высокой ржи, ночью и днём, забывая об усталости и мужественно перенося все тяготы похода. 23 июля 1944 г. разведка батальона, возглавляемая гвардии лейтенантом Говорун, выйдя в район города Радымно, достигла реки Сан.

Тем временем разведка донесла, что за рекой враг успел воздвигнуть крепкую оборону. По всему берегу были обнаружены траншеи, дзоты, танковые и артиллерийские засады. Мост у города Радымно оказался взорванным. Решено было форсировать реку вброд, в двух километрах южнее Радымно и атаковать город с юго-западной окраины.

Началась подготовка. Несколько разведывательных групп посланы были через реку для более тщательного изучения оборонявшихся сил противника, а сапёрам приказали подыскивать брод.

Вечерело. Дождь перестал. Над рекой поднялся туман. Среди тревожной тишины изредка слышались голоса немцев, да еле улавливалось шуршание камыша и бульканье воды в том месте, куда направились разведчики. Через несколько минут брод был найден – оставалось только промерить его глубину.

За это взялся командир сапёрного отделения гвардии старший сержант Громов. Сняв снаряжение и сапоги, с автоматом на шее, он спустился в реку и, стараясь не плескать водой, двинулся вперёд, осторожно переступая ногами по скользкому каменистому дну. На середине реки глубина оказалась по грудь. Борясь с течением, разведчик стал отыскивать более мелкое место. Вдруг взвилась ракета, послышалась беспорядочная трескотня автоматов и пулемётов. Немцы заметили Громова, но крутые берега реки прикрывали его от рассекающих темноту трассирующих пуль. Ускорив шаг, Громов преодолел оставшееся расстояние до противоположного берега и спрятался в кустах, в каких-нибудь 50 метрах от противника.

Сапёры и разведчики, находившиеся по эту сторону реки, зорко следили за действиями своего товарища, но вступать в перестрелку с противником значило преждевременно обнаружить себя и испортить всё дело. Они видели, как к берегу бежали несколько немцев, шарили по кустам, разыскивая переправившегося разведчика. Но тот отполз на несколько десятков метров левее и бесшумно перешёл реку уже в другом месте.

С получением дополнительных данных разведки мы приступили к разработке действий. С командирами подразделений изучены были подходы к реке, для каждой роты отведены исходные позиции, указаны направления и сектора обстрелов. Потом мы связались с 44-й гв. тбр и условились, что танки, выделенные нам для поддержки, выдвинутся к реке после того, как все роты мотострелкового батальона окопаются – этим мы избегали излишних потерь на случай, если немцы заметят танки и начнут обстрел нашего берега.

К рассвету бойцы мотострелкового батальона выдвинулись на исходные рубежи и неслышно окопались в 150 метрах от противника. Вслед за ними к реке подошли танкисты. По шуму моторов немцы засекли их и открыли артиллерийский огонь, но он был неточным и никакого вреда отряду не причинил.

В 6 часов утра поступил приказ – форсировать реку. Раздался залп 45-мм пушек, открыли огонь танки, застрекотали автоматы. Траншеи противника в некоторых местах были хорошо видны простым глазом. Артиллеристы били прямой наводкой. Потом огонь был перенесён в глубину обороны противника.