Игорь Небольсин - Первая из Гвардейских. 1-я танковая армия в бою

27 октября 1943 г. в соединениях и частях и подразделениях 3-го мк и 6-го тк производились построения для зачитывания Указа Президиума Верховного Совета СССР о преобразовании корпусов и бригад в гвардейские и награждение бригад орденами: 1-й гв. тбр – орденом Ленина; 1-й, 3-й и 10-й мбр, 22-й и 112-й тбр – орденами Красного Знамени.

Боевые действия соединений 1-й ТА в контрнаступлении высоко оценили Военный совет Воронежского фронта и Ставка Верховного Главнокомандования. Приказом Наркома обороны маршала И. В. Сталина, корпуса 1-й ТА, а также бригады, отдельные полки и батальоны, входившие в их состав, были преобразованы в гвардейские. 3-й мк стал 8-м гв. мк, 49-я тбр – 64-й гв. тбр, 1-я, 3-я и 10-я мехбригады – 19-й, 20-й и 21-й гв. мехбригадами, 14-й, 16-й и 17-й танковые полки – 67-м, 68-м и 69-м гв. тп. 6-й тк был преобразован в 11-й гв. тк, его 22-я, 112-я и 200-я тбр – в 40-ю, 44-ю и 45-ю гв. тбр, а 6-я мсбр – в 27-ю гв. мсбр.

Старший сержант Д. Романов. «Из самоходной пушки: Как мы подбили два немецких “тигра” и четыре орудия»

«Рано утром мы заняли исходные позиции в лощине перед деревней, которую собирались атаковать. Командир самоходной пушки младший лейтенант Приюжий поставил перед расчётом задачу, указал боевой курс. Мы осмотрели местность, изучили пути подхода к деревне. Водитель Быценко проверил мотор, я – механизмы и прицелы пушки.

– Готово! – доложил Быценко.

Я посмотрел ему в лицо и увидел твёрдую решимость победить врага. Быценко был украинец, и деревня, на которую мы наступали, была украинской.

Артиллеристы сделали огневой налёт по вражеским укреплениям. Загудели наши моторы. Люди сели на свои места и по сигналу двинулись в атаку. Приближались мы к деревне по лощинам, обходя её с левого фланга. Наших было два танка Т-34 и две самоходные пушки. Шли мы на большой скорости. Стреляя на ходу по вражеским позициям из пушек и пулемётов, танки ворвались в деревню первыми и приняли ещё левее, чтобы отрезать пути отхода немцам.

В это время справа по ним открыли огонь два фашистских “тигра”. Вижу, они закопаны по башню в землю на пригорке. Расстояние до них 250–300 метров.

– Разворачивай пушку, – услышал я голос командира.

Водитель Быценко нажал на правый рычаг и повернул пушку лбом к немецким танкам. Я заряжал снаряд за снарядом. Младший лейтенант Приюжий стрелял. Смотрю, тёмно-синим пламенем запылал первый немецкий “тигр”.

– По второму– огонь! – командует Приюжий.

Выстрелили одновременно с другой соседней нашей пушки и разворотили ещё одного фашистского панцирника. Рядом с “тиграми” мы заметили два противотанковых орудия. Укрываясь за строениями, водитель Быценко зашёл им вбок. Командир сделал несколько выстрелов в упор и уничтожил обе пушки. Это было 5 августа 1943 года. А в боях 3 и 4 августа наш расчёт разбил два орудия и истребил более 50 немецких захватчиков».

Лейтенант Т. Веров. «Налёт на вражеский гарнизон»

«Танковая рота лейтенанта Ваганова скрытно подошла к железнодорожной станции. Последние данные разведки позволяли командиру принять наиболее выгодное решение. Известно было, что немцы поспешно отходят в двух направлениях – по железной дороге и по шоссе. Лейтенант Ваганов решил отрезать гитлеровцам путь отхода. Командиры машин Дзорцев, Чернавский и Сарбашев лесной опушкой вышли к железнодорожному полотну и стали в засаду.

Два танка обошли станцию с другой стороны, выдвинулись к шоссейной дороге и оседлали её. Остальные танки под командой лейтенанта Ваганова с фронтального направления ворвались на станцию. Неожиданное появление наших машин навело на немцев страх и растерянность.

На станции стоял эшелон с местным населением, предназначенным для отправки в Германию. Танкисты навязали бой. Лейтенант Ваганов сосредоточил огонь своих танков по немецким танкам и броневикам. В первые минуты схватки один фашистский танк загорелся, второй вилял между постройками, хотел уйти, но и его настигли советские снаряды. В этот момент боя немецкий бронепоезд подошёл на станцию и подцепил эшелон с советскими людьми. Однако огнём из засады бронепоезд был подбит. Из вагонов начали выпрыгивать женщины и девушки.

– Наши освободители пришли! – сквозь слёзы говорили они.

Один мальчик подбежал к лейтенанту Сарбашеву и рассказал ему, что в лесу стоит второй немецкий бронепоезд. Несколько позже танкисты и его уничтожили. Надеясь ещё на выход по шоссе, немцы бросились туда, но их встретили своим огнём наши танки. Таким образом, основные пути отхода противника были отрезаны. Тогда гитлеровцы разбились на мелкие группы и пытались выйти со станции глухими переулками и ускользнуть из-под удара. Но танкисты Зенин, Сарбашев, механик-водитель Кожин перехватили их, уничтожили автотранспорт с имуществом и солдатами. В коротком бою был почти полностью разгромлен немецкий гарнизон, очищена станция и освобождены сотни мирных советских жителей от немецкой каторги».

Гвардии старший лейтенант Г. Бессарабов. «Пять дней в боях»

«С начала нашего наступления меня назначили в разведку. Со взводом танков, двумя противотанковыми пушками, 17 автоматчиками и сапёрами мы начали свой поход по намеченному маршруту. Первый день нас сильно бомбила немецкая авиация. При появлении стервятников мы быстро рассредоточивались и маскировались. Если же фашистским самолётам удавалось нас настичь и они бросались в пике, мы умело выходили из-под ударов. В этот день на своём пути мы не встречали серьёзного сопротивления. Только вечером у одной высотки нас обстреляли немецкие “тигры”. Уже темнело, вести бой было нецелесообразно, и я со своими танкистами отошёл в лощину.

Утром, на рассвете “тигры” пошли в контратаку. Мы встретили их сильным огнём и заставили откатиться на высотку. Больше “тигры” не хотели показываться. Чтобы выманить их из укрытий, я продемонстрировал отход, а гвардии лейтенанты Литвинов и Духов обошли высотку с флангов. Немцы попались на удочку и выползли из своих нор. Тут мы их и накрыли.

Первым зажёг “тигра” Духов. Я ждал в засаде у железной дороги, пока немецкий танк не приблизится ко мне на 600 м. Памятуя о моей встрече с “тиграми” в прошлых оборонительных боях, я и теперь прицелился в борт фашистской машины и вогнал в неё три бронебойных. “Тигр” сразу загорелся. К третьему вражескому танку Духов подкрался сзади и на расстоянии 80 м расстрелял его. Литвинов, следовавший за ним, тоже поджёг фашистский танк. Четыре огромных костра остались пылать у кургана, а наши машины пошли вперёд по маршруту.

Дорогой шла большая колонна автомашин с пехотой и грузом. Мой башнер гвардии старший сержант Елесин кричит:

– Впереди немецкие машины!

– Вижу, – отвечаю, – заряжай осколочным.