Александр Тамоников - Истребитель майданов

– А может?..

– Не может! – прервал террористку Скоробогатов. – Зови корешка своего. И смотри, совершишь ошибку, пристрелю. Без глупостей, понятно?

– Да.

– Зови!

– Отсюда?

Скоробогатов приказал Белову остаться в подсобке и вывел ее в туалет.

– Антон? – негромко позвала Левенко.

– Чего тебе?

– Поди сюда. Похоже, старушенция коньки отбросила.

Скоробогатов улыбнулся, показал Левенко большой палец. Молодец, мол, сообразила.

– Чего?..

– Да поди ты сюда, только не шуми. Я ее немного прессанула. Руслан может разозлиться, помоги.

– Твою мать, Слива, вечно ты в дерьмо влезаешь!

Антоненко, ничего не подозревая, вошел в туалет, увидел подельницу в компании спецназовца, на мгновение опешил, но быстро пришел в себя и вскинул автомат. От входа прозвучал хлопок. Антоненко замер, широко открыл глаза, немного изогнулся, словно в спину ему уперся кол, рухнул на плитку и забился в судорогах.

Прапорщик Шмуро вложил пистолет в специальную кобуру и проговорил:

– Я посчитал, что так будет лучше.

Левенко с ужасом смотрела, как на спине рубашки Антоненко увеличивалось кровавое пятно. Аккуратная дырка темнела на левой лопатке, в области сердца.

Шмуро стянул с Антоненко маску, перевернул затихшее тело.

– Пацан совсем еще. Знал бы, сначала придушил.

– Этот бандюк не раздумывая расстрелял бы и меня, и свою подружку. Так что не жалей, Андрюха, все верно сделал. Теперь, правда, придется тебе надевать окровавленную рубаху.

– Да и черт с ней.

– Быстро переодевайся! – Скоробогатов повернулся к Белову, стоящему в подсобке: – Николай, помоги прапорщику. – Он подвинул Левенко к окну и спросил: – Сколько человек у губернатора? Ваших, я имею в виду.

– А мне за сотрудничество послабление будет? – осведомилась девица.

– Будет. Я лично поговорю об этом со следователем.

– Точно?

– Мы не на базаре.

– Ладно. У губернатора Руслан и Дамир.

– Фамилии?

– Таев и Габаров.

– Кто, кроме тебя, на охране заложников?

– Круп и Родя.

Скоробогатов вздохнул:

– Ты мне погонялами не раскидывайся!

– Крупов Семен и Толкач Родион.

– Вооружение?

– Автоматы. Короткие.

– У Таева и Габарова тоже автоматы?

– У Таева пистолет, у Дамира автомат. Может, и у Руслана автомат, точно не скажу.

– Двое блокируют лестницу, так?

Левенко закивала.

– Да, это Боря Жгут и Витя Коганов, который вроде как завалил Самоху.

– А это кто такой?

– Он мента у деревни какой-то замочил.

– Об этом позже. В захвате участвовали девять человек?

Левенко подняла глаза вверх, посчитала, затем утвердительно кивнула и сказала:

– Да, девять, с Русланом и Дамиром.

– Где девятый? И кто он?

– Шамов Герман. Это он стрелял по толпе у «Юпитера» вместе с Самохой. Самоху Руслан, видно, решил убрать, уж не знаю, почему так, а Германа оставил.

Скоробогатов взглянул на Белова:

– О каком расстреле говорит эта девица?

– Было тут такое, Рома. Кто-то под ментов скосил и ударил из автомата по молодняку, отдыхающему в ночном клубе. По-моему, десятерых положил.

– Понятно. Веселилась, значит, компания, перед тем как пойти на захват Дома правительства?

– Скорей готовила почву для террористической акции. Кстати, о телеведущих. Таев наверняка сейчас об этом и говорит в прямой эфир.

– Никакого прямого эфира, Коля! Местные чекисты накрыли дом колпаком активных радиопомех.

– Но у губернатора в кабинете стоит телевизор.

– И что? Сигнал проходит до колпака. Значит, главарь банды любуется собой, но не знает, что дальше здания его не видит никто другой. В общем, тут работа радиотехников, я в этом разбираюсь плохо. Таева надо бы живым взять. Слышь, Андрей? – Скоробогатов повернулся к Шмуро, натягивавшему на форму одежду Антоненко.

– Надо, так возьмем. Но без пальбы не обойтись.

– Не промахнешься? Расстояние до холла где-то метров пятьдесят!..

Прапорщик чуть приподнял пистолет и сказал:

– Из этого не промахнусь, не «ПМ».

– В общем, задачу ты понял?

– Понял.

– Теперь ждем телевизионщиков.

– Мне выйти к окну коридора? – спросил прапорщик.

Скоробогатов взглянул на Левенко и поинтересовался:

– В каких отношениях были Шамов и Антоненко?

– В нормальных. Как и все.

– Они могли переговариваться в коридоре?

– Нет, Руслан это запретил.

– Выходи и имитируй действия наблюдателя, опасающегося обстрела из соседнего здания! – приказал прапорщику командир группы. – Коля, приготовься!

Белов достал табельный «ПМ».

– У меня, конечно, не ваши крутые «иномарки», но для таких придурков в самый раз.

Из кабины неожиданно раздался женский голос:

– Мужчины, ради бога, простите, мне можно выйти?

Спецназовцы поняли, что это заложница.

– Выходите, только спокойно, без шума, – сказал Скоробогатов.

Женщина вышла, увидела террористку, дрожащую от страха, и заявила:

– Я говорила тебе, невоспитанная девчонка, что надо уважать старших!

– Кто вы? – спросил Скоробогатов.

– Фокина Надежда Ивановна, старший специалист аналитического отдела. Тридцать лет беспрерывного стажа на разных должностях. – Она кивнула на Левенко. – А вот эта девчонка издевалась надо мной!..

– Она за все ответит. Скажите, Надежда Ивановна, где в конференц-зале находятся те бандиты, которые охраняют заложников?

– А вы, извините, кто? – Она пристально взглянула на Белова. – Вас я знаю, вы из охраны.

– Да, из охраны, – подтвердил Николай.

– Плохо работаете. Как вы могли допустить такое?!

Скоробогатов усмехнулся и сказал:

– Все будет в порядке. А я – командир группы, прибывшей освободить заложников.

– Фамилию не назовете?

– Это ни к чему. Вы не ответили на вопрос, Надежда Ивановна.

– Ах да. Значит, эта вот девица бродила по всему залу, издевалась над женщинами.

– Это я издевалась? Кого я тронула? – возмущенно воскликнула Левенко.

– Знаете, словом можно ударить сильнее, чем рукой или ногой.

– С ней все понятно. Нам интересны двое боевиков.

– Они почти всегда сидят на крайних креслах, напротив двери.

– Парни в масках?

– Да, и с автоматами.

Скоробогатов взглянул на Левенко.

– Твои подельники в масках. Почему ты не закрыла лицо?

– А кого мне бояться? Я ничего такого не делала и скоро должна была сдаться. Взять с собой хотя бы эту вот старуху… нет, с ней хлопот не оберешься. Я взяла бы с собой какую-нибудь другую женщину и вышла бы к ментам. Ведь тот, кто добровольно сдастся, отпускает заложника, потом освобождается от ответственности.

– Кто тебе такую ерунду сказал?

Левенко насторожилась:

– А что, разве не так?

– Не всегда. В вашем случае тебя от ответственности не освободили бы. Ведь ты захватывала заложников в составе преступной группы. Если одна, а потом отпустила, тогда да. И то еще неизвестно, как расценили бы это следователи. Так кто тебе лапши на уши навешал, дурочка?