Александр Тамоников - Истребитель майданов

– Да, – согласился Жгут. – Ждать нельзя, надо валить в город, пока дорогу не развезло, а то сядем среди леса, и кранты нам. Если кто и вытащит, то только мусора. А оно нам надо? Давай, Витя, трогай, поехали.

Водитель продолжил движение, всматриваясь в дорогу. Щетки стеклоочистителя с трудом справлялись с потоком воды, стекавшим по лобовому стеклу.

– Ты гляди, сам в болото не угоди, – сказал Жгут. – Да брось сигарету.

Коганов хотел вышвырнуть окурок в окно, но Жгут рявкнул:

– Куда, идиот?! Спалиться хочешь? Затуши «бычок» и в карман! В городе выбросишь.

– Ладно, чего орать-то?

– Бляха муха, мужики вы вроде опытные, а косячите, как пацаны вчерашние.

«Ниву» тряхнуло, и Жгут прикусил язык.

– Твою мать, Самоха, специально, что ли?

– Ни хрена не видно, еду по колее. Если дождь не прекратится, то в полях на этой старой резине можем и застрять.

– Ничего, толкнем, если надо. – Жгут достал сотовый телефон, включил его.

Связи не было. Он так и держал мобильник в руках, пока на экране не проявились две черточки сигнализатора.

Жгут тут же набрал номер.

– Руслан?..

– Как дела?

– Отлично. Мусорок приехал один, я навешал ему лапши на уши, он пошел в дом. Там его встретил Самоха. Короче, все прошло по плану. Форма, документы, ствол у нас.

– Тело?..

– Как и договаривались, с грузом бросили в реку. Ушел участковый под воду за секунды.

– Его тачка?..

– «УАЗ» притопили в болоте, километрах в трех от домика.

– Весь ушел в топь?

– Начал уходить. Мы проверяли, там место топкое, слега сразу на метр с лишним ушла. Утонет и тачка, но мы ждать не стали. Мусорочка могут хватиться.

– Сейчас вы где?

– Пока еще в лесу. Скоро выберемся в поле и пойдем в объезд Курино на шоссе к Губинску. Но из-за хреновой резины можем застрять, если дождь не прекратится.

– У вас идет дождь?

– Еще какой! Ливень. Дорогу на глазах развозит.

– В городе солнце. Что предлагаешь?

– Может, буксир потребуется.

– Хоп, я скажу, чтобы парни держали «Тойоту» в готовности. Если что, звони, отправлю к тебе эвакуатор.

– Надеюсь, за него бабки из доли не вычтешь? – с усмешкой спросил Жгут.

– Смотрю, у тебя хорошее настроение, Боря.

– А что, должно быть плохое? Как говорится, сделал дело – гуляй смело.

– Это не про вас. Главная работа вечером. Гульнете завтра, если и в городе все сделаете так же хорошо. В общем, я на связи. Возникнут проблемы с тачкой, звони!

– Ага, Руслан, до связи!

– И посерьезней, рано веселиться. Отбой.

Жгут выключил телефон.

– Шеф доволен? – спросил Коганов.

– Доволен. Если застрянем, внедорожник вышлет. Но главная работа вечером, поэтому не расслабляться. Гляди, Витя, повнимательней, чтобы следом за «УАЗом» не очутиться в болоте, а я пока кемарну.

Руслан Таев бросил золотистый телефон на стол, поднялся с кресла и прошелся по кабинету, где раньше сидел директор завода железобетонных конструкций. Предприятие давно развалилось, производственный корпус превратился в нагромождение металлического лома. На площадке готовой продукции до сих пор лежали плиты, блоки, прочие изделия. Территория густо заросла деревьями и кустарником.

Не остановилось только производство бетона. Некий местный предприниматель продавал его на стройки.

Завод находился в поселке Редино, на отшибе, недалеко от свалки в промышленной зоне. Полиция здесь не появлялась. Отличное место для банды. Хотя свою организацию, имевшую название «Наш порядок», сам Таев считал не бандой, а оппозиционным движением с радикальным уклоном. Его активные участники во время проведения массовых мероприятий носили нарукавные повязки красного цвета с белым кругом, в центре которого красовались буквы «НП» в ореоле рисунка, сильно смахивавшего на фашистскую свастику.

«Наш порядок» имел приличный запас оружия, боеприпасов, взрывчатки, добытой еще в лихие девяностые годы во время страшного пожара на воинских складах. Тогда сгорел лишь один ангар, да и тот со списанным и приведенным в негодность стрелковым оружием. Проверка же обнаружила исчезновение боевых стволов, причем в довольно больших количествах.

После пожара странным образом куда-то исчезли командир войсковой части, его заместитель и два начальника склада. Военная прокуратура их искала, но не нашла. Да и немудрено. Тела военнослужащих, организовавших поджог и мечтавших получить за это солидные деньги, уже покоились на свалке.

Таев прикурил сигарету. У Шаткой все прошло успешно. Задачу группа Жгута выполнила, но это только начало, всего лишь подготовка одной из основных акций. Она должна состояться сегодня вечером у ночного клуба «Юпитер». Если это дело пройдет удачно, то дальше будет проще.

Золотистый сотовый телефон Таева издал сигнал вызова. Он подошел к столу, посмотрел на экран. Там высвечивалось слово «босс». Значит, звонил реальный глава общественного движения «Наш порядок» и его спонсор. Владимир Константинович Бородинский прежде был депутатом облдумы и мэром города Губинска. Он имел неплохие связи в Москве в основном в среде оппозиционно настроенных политиков, ранее занимавших высокие посты в государстве, и благополучно создавал на этом свое состояние.

– Слушаю, Владимир Константинович.

– Ты на заводе?

– Да.

– Надо встретиться.

– Я должен проследить, как вернутся люди, отправившиеся на рыбалку.

– Поручи это своему помощнику. Разговор предстоит серьезный.

– Даже так? Хоп, где, когда?

– Там, где в прошлую развлекались с барышнями Авроры.

– Понял. Когда?

– Я выезжаю туда немедленно.

– Хоп, я тоже. – Таев отключил телефон и позвал своего помощника, руководителя боевой бригады Дамира Габарова: – Я еду к боссу. Он неожиданно позвонил и назначил встречу. Ты свяжись со Жгутом, узнай, как у них дела. Если понадобится помощь, вышлешь к ним «Тойоту».

– В смысле?..

– За городом дождь, до шоссе пацанам Жгута ехать по грунтовке через поля. «Нива» может застрять. Еще вопросы есть?

– Нет. Сбор ребят к шести вечера, как и было запланировано?

– Пока все остается по-прежнему, но возможны изменения. Послушаю, что скажет босс.

– Ясно. Ты сам поедешь?

– Да.

– Здесь в охране Антоненко и Крупов. Мне хватит одного из них. Может, второго возьмешь с собой?

– Нет. Без охраны обойдусь, да и кого мне бояться, Дамир? Те, с кем мы вели войну, давно в земле гниют.

Габаров усмехнулся:

– Не только в земле. Многих река унесла. Кое-кто в пруду центрального парка купается.

– Вот именно. Так что еду один. Босс не любит, когда его видят посторонние.

– От кого шифруется? От тех, кто на него работает?

– Босс прожил сложную жизнь. Не нам обсуждать его повадки и привычки. По крайней мере, он один из немногих, кто правил городом, остался при бабках и на свободе. А это говорит об очень многом.