Владимир Лота - Тайные операции Второй мировой. Книга о военной разведке. 1944 год

Прибыв в Москву в январе 1945 года, Венцель написал отчет о своей разведывательной работе. Давая оценку своему поведению после ареста гестаповцами, Венцель писал:

«...Я благодарен, что мне дали возможность обо всем рассказать. Я подчинюсь любому приговору, даже самому жестокому, но я не хотел бы жить дальше, сознавая, что я плохо служил своему делу и в трудную минуту своим неправильным поведением нанес ему вред...»

Мир действительно тесен и все в этом мире взаимосвязано. В 1945 году контрразведчики из управления Смерш арестовали в Берлине немца Вольдемара Зейфер-та. На допросе в Москве, который проходил 5 октября, Зейферт сообщил дополнительные детали ареста радиста Иоганна Венцеля:

«Впервые о советском разведчике «Германе» я узнал в начале 1942 года. Я работал в шифровальном отделе при ставке верховного командования сухопутных сил вермахта. В марте в наш отдел для дешифрования поступили перехваченные радиограммы. Прочитать их не удалось. Но позже один радист рассказал мне, что в Брюсселе был арестован советский разведчик «Герман». Для его захвата привлекался батальон солдат вермахта. Радисты пеленга-ционной станции из брюссельского отдела абвера отсекали один дом за другим. Таким образом они установили дом, в котором в полночь работал неизвестный радист. Взломав входную дверь, сотрудники гестапо и абвера в комнате на третьем этаже обнаружили еще не остывший от работы передатчик. Но работавшего на нем человека в комнате не было. Сотрудники гестапо быстро установили, что радист выбрался на крышу дома. Преследователи тоже выбрались на крышу и заметили человека, который убегал от погони. В конце концов беглец был задержан. Им оказался советский разведчик, который имел кличку «Герман». Его настоящая фамилия, как я узнал позже, была Иоганн Венцель...»

29 декабря 1945 года Иоганн Венцель Особым совещанием при НКВД СССР был приговорен к заключению в исправительно-трудовом лагере сроком на пять лет. В обвинительном заключении по делу Венцеля каких-либо выводов о степени его виновности в провале резиденту-ры в 1942 году сделано не было.

До 1954 года Иоганн Венцель находился в Рязани. 19 мая 1955 года с него были сняты все обвинения, и он выехал в ГДР. Венцель работал инструктором на машинно-тракторной станции в местечке Претцель [154] Пещерский В. «Красная капелла». С. 263; Колпакиди А. Энциклопедия военной разведки России. С. 140. .

Данных о его дальнейшей судьбе нет.

Данных о дальнейшей судьбе военинженера 2-го ранга Константина Ефремова тоже нет. Некоторые исследователи подвергают сомнению факт казни Ефремова, ссылаются на отсутствие в архивах гестапо документов, подтверждающих приведение приговора в исполнение, и сведений о месте захоронения Ефремова.

Данных о расстрелах тысяч советских патриотов тоже нет. Фашисты далеко не все свои преступления фиксировали в протоколах, отчетах и донесениях.

В 1972 году командование Военной академии химической защиты имени Маршала Советского Союза С. К. Тимошенко выступило с предложением наградить (посмертно) выпускника этого учебного заведения военинженера 2-го ранга Константина Лукича Ефремова. Отсутствие документов гестапо, подтверждающих расстрел советского разведчика, не позволило принять положительное решение.

В одном из документов, подготовленных в 1972 году в военной разведке, о К. Л. Ефремове сказано следующее: «Особой заслугой Ефремова К. Л. является то, что к началу Великой Отечественной войны возглавляемая им нелегальная резидентура обеспечивала прямую связь с Центром (работало три радиостанции), а с января 1942 года регулярно давала информацию военно-политического характера, а также сообщала о дислокации и передвижении немецко-фашистских войск в Бельгии и Голландии. За шесть месяцев 1942 года Ефремов К. Л. передал в центр более 40 информационных телеграмм...»

В одно из управлений Министерства обороны СССР поступило письмо от Елены Ходаковской из Саранска. Она сообщала: «Я — сестра Зои Макаровой. На протяжении всего послевоенного времени пытаюсь отыскать следы сестры, которая погибла в 1942 году в боях на Карельском фронте. Если вы располагаете какими-либо сведениями о ней, сообщите нам, ее родным, как она сражалась за Родину и как погибла...»

Тысячи подобных писем и до сих пор приходят в архивы Министерства обороны. Родственники продолжают искать своих братьев и сестер, которые пропали без вести в годы Великой Отечественной войны на бескрайнем советско-германском фронте. Среди тех, кого разыскивают родные, есть и военные разведчики. Они забрасывались в тыл противника для выполнения различных специальных заданий. Они уходили за линию фронта без личных документов. Безымянные, они рисковали жизнью, но выполняли поставленные перед ними боевые задачи. Многие возвращались, приводя с собой пленных, принося документы, захваченные в немецких штабах, или разведывательные сведения, собранные в тылу противника. Но возвращались далеко не все.

Случай, который произошел с разведчицей-радисткой Зоей Макаровой, является исключением из всех правил.

Зоя Макарова родилась в 1922 году в городе Верхнеуральске Челябинской области. Окончив школу, девушка поступила в сельскохозяйственный институт. Она хотела, как и ее одноклассники, стать агрономом. Мечта Зои не осуществилась. Когда фашистская Германия напала на Советский Союз, Зоя пришла в городской военкомат и попросилась на фронт. Ее направили в школу радиотелеграфистов, которая находилась в Новосибирске. После подготовки Зоя прибыла в распоряжение начальника связи 32-й армии, входившей в состав Карельского фронта.

Красноармеец Макарова добросовестно выполняла свои обязанности, стала лучшей телеграфистской штаба армии. Трудная, но лишенная риска работа Зое не понравилась. В газете она прочитала статью о подвиге разведчицы Зои Космодемьянской. Подвиг Зои, погибшей во время выполнения боевого задания в дни обороны Москвы, потряс Макарову. Она попросила перевести ее в разведотдел штаба армии. Начальник связи подполковник А. П. Движиловский выслушал Зою, но отказался выполнить ее просьбу. Уже после окончания Великой Отечественной войны Движиловский сообщал родителям Зои Макаровой: «Зоя настойчиво просила перевести ее в разведотдел. Согласиться с ее просьбой я не мог: в штабе армии нужны были хорошие радисты. Однако она настояла на своем и, минуя меня, добилась перевода в распоряжение начальника разведки штаба армии. В душе я был рад, так как знал, что такие люди, как Зоя Макарова, обладавшие крепким характером, целеустремленные и решительные, нужны в разведке. Она ушла на очень ответственный участок работы, и с этого момента всякая связь у меня с ней была потеряна».