Владимир Поляков - Страшная правда о Великой Отечественной. Партизаны без грифа «Секретно»

Только в начале декабря удается установить связь 2-му району с Центральным штабом. Возвратившиеся связные передают приказ Мокроусова № 1 от 31 октября 1941, читателю уже известно его содержание, и, что, вероятно, более важно, мешок с деньгами — 209 тысяч советских денег. Но это связные Центрального штаба, а до этого И.Г. Генов отправлял 13 человек (!!!) и вот, наконец, посланный 17 ноября 1941 года партизан Г.П. Гаркавенко только 27 ноября нашел Мокроусова и 8 декабря возвратился во 2-й район. Из рассказа Г.П. Гаркавенко выяснилось, что и у А.В. Мокроусова рация не работает — нет питания, к тому же она маломощна, ее радиус действия не более десяти километров. «Самая хорошая директива или информация, полученная с опозданием, теряет свое значение и ценность», — с горечью пишет И.Г. Генов [70, с. 63].

Потери в связных были огромными. Как отмечала Е.Н. Шамко: «Только с ноября 1941 года по июль 1942 погиб 31 связист» [105, с. 17].

Отсутствие регулярной связи, а следовательно, и надлежащего контроля, все это стало способствовать тому, что еще в период Гражданской войны получило название «партизанщины». Очень скоро уже не симптомы, а ее явные признаки И.Г. Генов стал замечать в подчиненных ему отрядах. Административно-командная система управления, а в Крымском лесу была применена именно она (а что же еще?), предусматривает:

1.Распределение всех видов ресурсов сверху вниз.

2.Безоговорочное подчинение нижестоящего подразделения вышестоящему.

В условиях осени 1941 года отряды существовали практически автономно. Использовали свои запасы продовольствия. Практически не имели никакой связи с Центральным штабом и лишь эпизодически со штабом района. Если и доходило до отрядов какое-нибудь указание, то оно уже безнадежно устаревало и, естественно, не способствовало росту авторитета вышестоящего командования. Осознав это явление, И.Г. Генов дал ему свое определение: «появление батьков». По аналогу с батькой Махно и другими вожаками нерегулярных отрядов периода Гражданской войны.

Трудно сказать, какими мерами боролся бы с этим явлением И.Г. Генов и полностью поддержавший его в этом вопросе А.В. Мокроусов, но, на их счастье, в лесу оказался огромный резерв командно-политических кадров из числа прибывших в лес окруженцев. И тогда И.Г. Генов первым применил испытанное оружие системы — «перетряхивание кадров».

Он без колебаний снимает командиров и комиссаров отрядов, назначая на их места кадровых военных. Его «почин» подхватывает А.В. Мокроусов, в дальнейшем доведя его почти до абсурда.

Как отмечал в своих дневниках Н.Д. Луговой: «Уже через шесть дней после начала партизанских действий начались «чистки». Н.Д. Луговой приводит поименный список командиров и комиссаров отрядов, которые были отстранены от должностей с 6.11.1941 по 12.6.1942 год, — тридцать два человека!

«Многие из них, кто остался жив, после отстранения Мокроусова доказали свою компетентность и вновь стали командирами и комиссарами отрядов, бригад и даже соединений» [78, с. 330].

В своей кадровой политике первого этапа А.В. Мокроусов опрометчиво настроил против себя весь партийно-советский актив Крыма, так как снимаемые им с должностей командиры и комиссары — это в самом недавнем прошлом и настоящем секретари райкомов партии, председатели райисполкомов — такого не прощают.

Не задумываясь о последствиях, А.В. Мокроусов сделал ставку на кадровых военных, при этом он не осознавал растущего их влияния на всю атмосферу партизанского леса. Избежав Сциллу, А.В. Мокроусов наскочил на Харибду, но об этом будет отдельный разговор в дальнейшем.

С проявлением первых признаков грядущего голода сложилась совершенно нетипичная ситуация, когда вышестоящий штаб должен был получать продукты с сохранившихся баз отрядов. Отдать продовольствие и голодать самому?

Все это вместе взятое привело к резкому падению авторитета высшего руководства, которое ничего не могло дать, но намеревалось взять. В этих условиях А.В. Мокроусов вынужден был применить самое испытанное оружие административно-командной системы и его высшей формы тоталитарного режима — репрессии. Командиров и комиссаров отрядов он смещает с должностей и в целом достигает первоначального положения — с ним вынуждены считаться, и, когда ему понадобилось забрать продовольствие — самое ценное, что оставалось в отдельных отрядах, ему безропотно подчинились.

4 декабря 1941 года А.В. Мокроусов издает свой знаменитый приказ № 8. Прошел всего один месяц партизанской жизни.

«Начальникам и комиссарам районов.

По имеющимся у нас данным, ваш штаб и отряды района бездействуют. Регулярной связи с отрядами нет, а руководство ими отсутствует, вследствие чего отряды отсиживаются на своих базах, доедают остатки заготовленной продукции и не заботятся о дальнейшем пополнении баз за счет противника.

Приказываю:

1. В дальнейших практических действиях руководствоваться моим приказом № 1.

2. Обязать каждого командира отряда проводить не менее трех операций в месяц.

3. Начальникам и комиссарам отрядов не отсиживаться в штабах, а временами лично руководить операциями того или иного отряда или соединения отрядов.

4. Учитывая слабо поставленную политработу в отрядах и среди окружающего населения, комиссарам отрядов усилить работу.

5. С получением настоящего приказа начальникам районов провести операции под своим личным руководством, согласно прилагаемого приказа.

6. Наблюдаются случаи самовольного ухода из отрядов одиночек и групп командиров, политработников, красноармейцев, влившихся в партизанские отряды под предлогом соединения с частями Красной Армии, задерживать таких, обезоруживать и зачинщиков расстреливать.

7. Были случаи двурушничества, трусости и недопонимания. К первому относится комиссар Тельмановского отряда Гринберг, ушедший со своим отрядом из леса, вторым — командир Евпаторийского отряда Калашников и комиссар Хроленко, распустивший часть своего отряда, а к третьим — начальник 5-горайона Красников, который не справился с возложенными обязанностями и отправил в Севастополь Сакский отряд, под предлогом как разложившийся.

8. Имеются массовые случаи, когда колхозники присвоили себе эвакуированный скот из других районов. Скот отобрать и использовать на нужды отрядов. Такие же случаи имеются и с обобществленным скотом, причем немцы уже принимают меры, обязывающие население сохранить этот скот с целью его конфискации. Дабы этот скот не попал врагу, необходимо взять его под свой контроль, поставить своих пастухов, при этом разъяснить населению, что скот является собственностью колхоза и будет изъят партизанами только тогда, когда немцы будут намерены его забрать.