Владимир Поляков - Страшная правда о Великой Отечественной. Партизаны без грифа «Секретно»

Не так давно он ушел из жизни. Его дочь рассказала, что практически все послевоенные годы семья жила в страшном напряжении и каждая проехавшая ночью по улице автомашина воспринималась, как «черный воронок». В такой атмосфере ожидания ареста находились все участники молодежного подполья. Невольно вспомнилось и то, что, когда гестапо пришло арестовывать их товарища, они, не раздумывая, бросились на помощь, перебили гестаповцев, а потом ушли в лес к партизанам. В 1948 году каждый из них с горечью понимал, что когда приедут арестовывать из КГБ, то на помощь не придет никто.

Анатолий Косухин был вынужден навсегда покинуть родной город. За пределами Крыма жизнь его вопреки всему сложилась относительно успешно. На Урале он окончил институт, аспирантуру. Стал доктором технических наук, профессором. Создал в Тюмени индустриальный институт, в котором много лет бессменно проработал ректором.

Только в 1965 году состоялась реабилитация молодежной организации и запоздалое признание. В числе других, ранее обойденных героев, А.Н. Косухина наградили «по высшему разряду»- орденом Ленина. Уже посмертно он стал почетным гражданином Симферополя. На окраине города назвали улочку в его честь. Как хорошо, что она находится далеко от улицы Козлова и они никогда не пересекутся.

Все, что связано с симферопольским подпольем, — это одна из самых мифологизированных страниц нашей истории. Миф самый главный и изначальный — это то, что подполье создавалось Крымским обкомом ВКП(б). Уже как следствие этого мифа более чем полувековое замалчивание участия в сопротивлении оккупантам крымских татар. А в тех случаях, когда отрицать было просто невозможно, то подобно тому, как это было с Шамилем Семирхановым, его имя было окутано пеленой оговорок, инсинуаций, грязных намеков.

В последние годы наконец заговорили и об участии в подполье Мустафы Дагджи, но и тут наблюдается определенный перекос: и Рефик Музафаров, и Андрей Мальгин представляют его организацию как состоящую преимущественно из одних крымских татар. Хотя она, как и все остальные подпольные организации, — интернациональна по своему составу.

Я хочу рассказать о еще одной неизвестной странице крымского подполья и предложить вниманию общественности незаслуженно забытые имена: Вадим Лобовиков, Сергей Архипов, Шевкет Мустафаев.

Всех троих объединяло то, что еще с тридцатых годов они были крымскими водителями. С началом войны участвовали в завозке продуктов на будущие партизанские базы, а затем Шевкет Мустафаев выехал в Севастополь и принял участие в его обороне. На Херсонесе попал в плен, в Симферополе оказался в концлагере «Картофельный городок», из которого жене удалось его выкупить.

Вадим Лобовиков в последние часы перед сдачей города участвовал в подрыве городской электростанции, а затем то ли не смог уехать, то ли не захотел и таким образом остался в оккупированном городе.

Надо было как-то жить, кормить семью, и тогда вместе со своим другом и сокурсником еще по автодорожному техникуму Сергеем Архиповым они поступают на завод лесозаготовок — водителями. После падения Севастополя и удачного избавления из плена к ним присоединился и Шевкет Мустафаев.

С октября 1942 года они входят в подпольную патриотическую группу, созданную мастером мясокомбината Григорием Литвиненко, которая в свою очередь входила в подпольную организацию Якова Ходячего «Усачева».

Очень скоро все три водителя становятся ключевыми фигурами в подпольной организации, так как они регулярно выезжали в лес. С установлением связей подпольщиков с партизанами эти рейсы стали своеобразной «Дорогой жизни». В лес везли продукты, сообщения разведчиков, переправляли бежавших из плена военнослужащих, подпольщиков, которым грозила опасность. Нелишне вспомнить, что в организации «Ходячего» были группа подпольщиков, работавших в «хлебных местах»: в пекарне, на мясокомбинате…

Каждый рейс в лес можно было сравнить с хождением по лезвию бритвы. Однажды машины были обстреляны партизанами, и водитель одной из них — Сергей Архипов был убит. Хоронили его вместе с немецкими солдатами на немецком кладбище. С тех пор на его имя навсегда легло несмываемое, незаслуженное обвинение в измене Родине.

На первом этапе водителям удавалось скрывать от жен свое участие в подполье, но вскоре отлучки из дома, поздние возвращения становятся столь частыми, что жена Лобовикова Мария Петровна устраивает скандал, и тогда Вадим признается ей, что связан с партизанами. В начале осени сорок третьего года он роняет фразу о возможном уходе в лес и просит жену уехать куда-нибудь к родственникам.

Когда придут наши, ищи меня через группу Литвиненко, — предупредил он. Сам же Литвиненко к этому времени уже был в лесу. Буквально накануне на мясокомбинат приехали гестаповцы, но кто-то успел его предупредить о грядущем аресте. Через задний двор, прячась в стаде баранов, Литвиненко прошел на бойню и оттуда выбрался в город. Идти домой было нельзя, так как там уже побывало гестапо и арестовало его жену. Первую ночь он скрывался у одной женщины — крымской татарки, а потом за ним приехал «шофер Володя» — Вадим Лобовиков.

На выезде из города их не выпустили, так как у Лобовикова недоставало каких-то документов. Решили перенести поездку на следующий день. Поехали назад на конспиративную квартиру, но оказалось, что там уже побывали немцы. Квартирная хозяйка лежала убитой прямо во дворе.

«Володя» спрятал Литвиненко в машине и загнал ее в гараж лесхоза, который находился в самом центре города на улице Пушкинской. Там под охраной немцев подпольщик пролежал всю ночь, а наутро «Володя» отвез его в лес. Как вспоминал Г.С. Литвиненко, среди встречавших партизан оказался «Володин» крестник, человек, которого он вывез в лес ранее.

Через несколько дней гестаповцы пришли в квартиру Лобовикова на бульвар Ленина. По-видимому, они не вполне знали, кого они ищут. Ворвавшись в дом, спросили: «Где живет шофер Володя?» Вадим отреагировал моментально и сказал, что это в конце улицы, и он может показать. Уходя, он незаметно кивнул жене, и она поняла, что это означало: «Уходи немедленно». Схватив сына, она тут же бросилась за дверь. Как потом рассказывали соседи, уже через несколько минут гестаповцы вернулись в дом, приведя с собой уже избитого Лобовикова. Обычно они арестовывали и семьи подпольщиков, но в этот раз благодаря находчивости Вадима семье удалось спастись.

В тот же день был арестован и Шевкет Мустафаев, которому интуиция помогла спасти семью, — накануне вечером он отправил ее к родственникам.

Уже в наши дни, работая в архиве, я увидел список «группы Литвиненко», который полностью привожу в настоящей статье. Имена расстрелянных подпольщиков выделены жирным шрифтом: