Павел Горьковский - Сумерки вампиров. Мифы и правда о вампиризме

Бытует историографическая версия, приписывающая распространение слухов о зверствах еретиков самим коварным католическим церковникам. Но эту версию нельзя принять безоговорочно — ведь представителям церковного клира для осуждения еретиков было вполне достаточно отступлений от католического канона, дополнительные основания в виде уголовных преступлений не требовались. Слишком живучим оказался этот миф, слишком часто возвращалось к нему человечество. «Свальный грех» — участие в оргиях — в сочетании с обвинениями в человеческих жертвоприношениях и питье свежей крови стали универсальным набором обывательских подозрений в отношении любой закрытой группы, исповедующей строгие религиозные или духовные принципы, отличные от общепринятых. Жертвами подобных обвинений были розенкрейцеры и масоны, в Российской империи свальный грех и обычай пить жертвенную кровь обыватели приписывали богородическим сектам, религиозным группам скопцов и ложечников. Эмигрантские газеты времен гражданской войны пестрели душераздирающими рассказами о сотрудниках ЧК, пьющих кровь своих жертв, а самих коммунистов обвиняли в сатанизме. В благополучную эпоху НЭПа москвичи перешептывались о подозрительных опытах доктора Богданова — как собирают по кладбищам трупы, а потом пьют кровь на научной основе. Даже в эпоху высшего расцвета научно-атеистического мировоззрения, достигнутого СССР в середине 60-х годов прошлого века, вполне интеллигентные люди шептались на кухнях о каких-то подозрительных баптистах и пятидесятниках, которых КГБ арестовало совсем не за то, что они шпионы, — на самом-то деле сектанты убивают детей, а потом на собраниях пьют их кровь! Наконец, в новом веке эстафету приняли новейшие культы и субкультуры — по средствам массовой информации с завидной регулярностью прокатываются волны слухов об оргиях и кровавых обрядах «тоталитарных сект», то о кровавых обычаях молодежного движения готов. Остается только гадать, кто может стать следующим обвиняемым в традиционных «еретических» грехах.

Объяснения этого устойчивого феномена следует искать в исторических реалиях и психологии: память о временах языческих мистерий, сопровождавшихся оргиями и человеческими жертвоприношениями, оказалась слишком прочной. Она надолго осела в тайниках коллективного бессознательного, трансформировалась в универсальные, архетипические страхи, которые время от времени выплескиваются вовне будоражащими слухами и массовыми психозами.

Одна из самых длительных и кровавых истерий с большей или меньшей интенсивностью продолжалась на протяжении почти двухсот лет с XIV до середины XVII веков и вошла в анналы мировой истории как «Охота на ведьм». В это самое время оппозиция католицизму вышла за рамки сект, приобрела системный характер, началась реформация, сопровождавшаяся кровавыми религиозными войнами. Необходимость сделать выбор между католицизмом и его религиозными противниками, постоянные войны и опустошительные эпидемии пробудили темные слои коллективного бессознательного, на этот раз вектор общественного негодования обрушился на нового внутреннего врага — колдунов и ведьм, которых нещадно выискивали и уничтожали светские и церковные власти. Надо признать, что в травле адептов черной магии и приспешников дьявола с одинаковым энтузиазмом участвовали как католики, так и протестанты.

Ведьм, помимо прямых сношений с дьяволом и занятий черной магией, тоже традиционно обвиняли в «свальном грехе» — занятиях групповым сексом во время шабашей, похищении младенцев, потреблении в пищу человеческой плоти и крови. Но помимо этого стандартного набора ведьмам адресовалось еще одно более специфическое обвинение — ведьм обвиняли в глумлении над святым причастием: во время таинства они не глотали гостии (просвиры), опущенной им в рот священником, а прятали ее под языком. Затем — покинув приделы церкви — сплевывали ее и преступным образом использовали сию освященную часть тела Христова в своих черных ритуалах.

Коль скоро ведьм обвиняли во вкушении человеческой крови, логично предположить, что среди множества осужденных по ведовским процессам встречались и вампиры. За точным ответом на этот вопрос стоит обратиться к самому полному своду ведовских грехов — книге братьев-доминиканцев, инквизиторов Генрикуса Инститориса и Якоба Шпренгера «Молот ведьм».

«Молот ведьм»— впервые книга увидела свет в 1486 году, только за первое десятилетие это произведение выдержало девять изданий, суммарный тираж которых превосходил количество изданных за тот же период библий. Книгу переиздали практически во всех европейских странах, и всякий раз она получала восторженные отзывы богословов — как католических, так и протестантов, правоведов, судей и представителей исполнительного производства. Даже римские понтифики ссылались на «Молот ведьм» в своих энцикликах. Главный «бестселлер» Средневековья представлял собой систематизированную подборку случаев из практики инквизиторов, размышления о причинах божественного допущения колдовства, указания по выявлению ведьм, организации дознания и процессов над колдунами и ведуньями, а также описания обрядов экзорсизма для спасения христиан, одержимых демонами. Знаменитый нидерландский юрист XVI века Иодокус Дамгудер считал, что «книга эта имеет для мира силу закона».

Ни слова «вампир», ни фактического описания вампироподобных кровососущих существ в работе Инститориса и Шпренгера нет, подозрение, что ведьмы «пьют кровь», представляется всего лишь деревенским суеверием, достойным ограниченного ума крестьян. Зато книга братьев-доминиканцев полна свидетельствами о ведьмах, которые не столько «пьют кровь» в прямом смысле, сколько «портят» эту основу жизни, насылая порчу на добропорядочных сограждан. Из существ, отдаленно напоминающих вампиров, можно отметить достаточно подробное описание волков-оборотней в разделе «Что надо думать о волках, которые крадут и пожирают как взрослых людей, так и мальчиков? Происходит ли это тоже через посредство ведьм и наваждения?»:

«…Ввиду того, что подобные волки, нападающие на людей и терзающие их, остаются безнаказанными, не попадают в западни и не подвергаются ранениям, можно с уверенностью сказать, что их нападения происходят с Божьего попущения при участии демонов» [47] Инститорис Г . Молот ведьм. СПб.: Амфора, 2005. , — поясняют монахи — доминиканцы.

Представляют сравнительный интерес также детальные и многочисленные описания женских и мужских демонических сущностей — суккубов и инкубов, которые соблазняли добрых христиан плотскими утехами и доводили сладострастием до изнеможения, болезни, а порой и смерти. Ведьмы добровольно вступали в связь с этими сущностями, а через их посредство — с самим дьяволом. Инкубы и суккубы могли принимать весьма привлекательный человеческий облик, а самыми желанными жертвами для них были люди праведного образа жизни — обитатели монастырей обоего пола и святые отшельники. От соития с инкубами у женщин часто рождались уродливые или одержимые демонами младенцы.