Михаил Болтунов - Диверсант

Взрыв был назначен на 7 ноября, но немцы совещание перенесли на более поздний срок. И вот этот срок наступил. Фашисты собрались в клубе 17 ноября. Приехали несколько офицеров, некоторые из них только что прибыли из Германии, унтер-офицеры, немецкие солдаты, полицаи. Зал был забит до отказа.

Конопатский все сделал, как и планировалось. Он пригласил полицая, объяснил, мол, барахлит проводка, и попросил включить рубильник через несколько минут. Полицай все исполнил в точности. Микашевичи вздрогнули от взрыва.

Конопатский благополучно ушел в лес. Он чувствовал себя именинником. И по праву. А вот те, кто руководил его работой, могли поступить тоньше, умнее. Тогда бы и клуб поднялся на воздух, и Ваня, как ценный разведчик, остался бы вне подозрений в Микашевичах.

Ну, например, если бы Иван, когда выскользнул из клуба, не убежал, а подошел к стоящим в оцеплении полицаям и пожаловался, мол, выгнал из будки, не доверяют. Разумеется, его бы спросили, кто выгнал? Да, полицай какой-то.

Вполне жизненная легенда. Но увы, опыта у разведчиков еще было маловато: не додумали, не догадались.

Сов. Секретно

Москва. Центр. Радиостанция «Пена» 20.11.42 г.

«16.11. взорван кинотеатр в Микашевичах перед самым пуском картины. В зрительном зале разместилось 130—150 человек. В их числе 3 офицера, 2 инженера, только что приехавших из Германии, 6 унтер-офицеров, 60-65 солдат войск СС, которые за десять дней до этого расстреляли 240 мирных жителей — женщин, детей, остальные немцы из охраны гарнизона Микашевичей.

Исполнители и организаторы благополучно явились в отряд».

Сов. Секретно

Москва. Центр. Радиостанция «Пена» 23.11.42 г.

«По полученным сведениям в кинотеатре в Микашевичах взрывом уничтожено 80 гадов, 12 подохло в больнице. Считаю цифру преуменьшенной.

Фамилии исполнителей привезу».

Сов. Секретно

Грише. Радиостанция «Пена» 21.11.42 г.

«Вот это работа! Такого изумительного фильма в Микашевичах фашисты не забудут.

Николай».

Сов. секретно

Черному. Радиостанция «Пена» 10.12.42 г.

«Вышлите в район Бреста, Кобеля, Сарны несколько групп с одной "музыкой" с заданием охватить диверсиями магистрали Брест-Ковель, Ковель-Сарны.

Помимо этого в Ковеле, Сарнах следует посадить свою агентуру с задачей разведки и осведомления с железнодорожными перевозками.

Исполнение доложите.

Центр».

Сов. секретно

Москва. Центр. Радиостанция «Пена» 12.12.42 г.

«На магистрали Сарны-Ковель действует Насекин с девятью группами и "музыкантом" "Кемь" (смотри радиограммы о подрыве поездов на перегонах этой железной дороги). Туда же направляю Бринского с четырьмя группами для усиления диверсий и организации агентуры в этом районе.

Черный».

Брянский и Каплун со своими отрядами готовились к переходу.

Недавно из диверсионного рейда под Ковелем возвратился Седельников и ввел штаб в реальную обстановку. Оказалось, в том районе действуют отдельные партизанские отряды, но они разобщены, не имеют единого руководства и связи с Центром.

Положительным было то, что эти отряды поддерживали тесный контакт с местным населением. Иначе им было не выжить.

Стало быть, найдутся люди для развертывания агентурной сети.

Батя еще не улетел в Москву, находился на центральной базе и лично инструктировал Бринского и Каплуна. Ему помогал Черный.

Надо было объединить усилия ковельских партизан и отрядов Бринского и Каплуна. Партизаны Бати делятся с местными патриотами тротилом, оружием, боеприпасами, те же вводят их в курс дела, подбирают нужных людей для разведывательной работы. Важно и то, что у Бринского и Каплуна есть связь с Большой землей.

В январе 1943 года в отряд Бати пришла радостная весть. Центр прислал радиограмму: «Поздравляю с присвоением звания Героя Советского Союза и вручением ордена Ленина Линькову Григорию Матвеевичу».

Черный был удостоен ордена Ленина. Отпраздновали как могли, а через несколько дней отряды Бринского и Каплуна, нагруженные взрывчаткой, двинулись в путь. Улетел в Москву и Линьков. Вся ответственность за руководство отрядом ложилась на плечи капитана Черного. Ему в ту пору было всего 26 лет.

А жизнь тем временем готовила жестокую проверку молодому партизанскому командиру.

Гитлеровцы к тому времени были не на шутку встревожены активностью партизан. Удары по железным и шоссейным дорогам из редких, случайных превратились в постоянные, грамотно организованные. Они уносили жизни гитлеровских солдат, уничтожали технику, боеприпасы, продовольствие, прерывали движение на магистралях.

Фашисты сократили до минимума движение составов в темное время суток, гнали поезда в основном днем. Но на это партизаны ответили по-своему. Теперь Центр присылал больше мин замедленного действия. И эшелоны горели как днем, так и ночью.

Гитлеровцы выставляли усиленную охрану мостов, строили на наиболее опасных перегонах дзоты, создавали так называемую санитарную зону, вырубая леса вдоль железной дороги.

В одной из радиограмм в Центр Черный сообщает: «Немцы усиливают охрану железных дорог. Кроме казаков для охраны прибыли гитлеровцы. В Микашевичи — 170 человек, в Польска Гуру — 70 человек, в Лобчицы — 5 0 человек.

Поставили пушки, вырезают лес по сторонам дороги на 300 метров. Роют окопы, строят будки для охраны».

Однако и эти экстренные меры не помогали.

Радист радиостанции «Пена» в те дни передавал в Москву: «Группа Бокальчука сожгла зерносклад, 32 скирды сена, железнодорожную станцию, лесничество, разогнали охрану станции — 7 казаков и 10 полицейских.

Группа Горячева, Черкеса взорвала воинский состав 49 вагонов со скотом и бензином. Шел на фронт».

В ответ на это немцы еще более ужесточили полицейский режим.

Командир отряда Черный докладывал в Центр: «Гарнизон Микашевичи пополнился до 3 тысяч человек и ведет борьбу с партизанами.

Вдоль железной дороги Брест-Гомель на участке Микашевичи-Житковичи немцы роют дзоты. При появлении посторонних лиц в 1-1,5 км от железной дороги, всех расстреливают на месте. Доступ в гарнизоны невозможен. Туда пускают, оттуда нет. Большинство из тех, кто пришел в гарнизон, — расстреливают».

Несмотря на это диверсии продолжались — горели склады, летели под откос эшелоны, взрывались заводы.

Теперь в борьбе с мстителями немцы видели единственный выход — уничтожение партизанских баз.

Собравшись с силами, они начали свою карательную операцию из района Барановичей и двигались с запада на восток.

29.1.45 года радиостанция одного из отрядов, действующего западнее центральной базы, передала просьбу о помощи: «Ведем большие бои с немцами на протяжении троих суток. Истратили много боеприпасов. Немцы наступают.