Алексей Кукушкин - Русский Трафальгар

Затем последовали другие темы, в плавно качающейся на волнах кают-компании, начиная от цен на различные товары в Балтийских портах, и заканчивая слабым полом в разных странах, кому как не морякам об этом судить. И присутствующие под общий смех делились своими воспоминаниями. Через несколько дней однообразного плавания корабль прибыл в Кронштадт.

Встретил их на берегу рано утром в районе пяти утра сам Петр Великий в звании шаутбенахт 36 36 Шаутбена́хт – первично – адмиральский военно-морской чин в Нидерландах, соответствующий генерал-майору, а в других флотах мира – контр-адмиралу. До XVII века шаутбенахтом называли офицера, ответственного за несение и организацию ночной службы, после – любого старшего офицера флота рангом ниже вице-адмирала. со своими помощниками. «И звания то тут тоже голландские» – подумал Бурлаков. Обняв Салтыкова, а затем и Сиверса поблагодарив за службу произнес:

– Поглядите как город восстанавливается!

– Так это всего лишь Кронштадт, – удивился Салтыков, – Санкт-Петербург дальше по заливу?

– Все это раньше до потопа было одним городом, большим и огромным, построенным на едином каменном основании, а по другому вероятно и нельзя, – сказал Петр, и кстати имя его Петербург получено не от моего имени, а от греческого слова Петрос 37 37 Пётр – мужское имя, в переводе с древнегреческого языка – «скала, камень». , так что скорее я свой титул от камня то получил. И Петропавловская крепость выше значительно стояла на Заячьем острове с крутыми берегами.

Александро-Невская лавра.

– С чего начали восстановление, – поинтересовался Салтыков.

– Знамо дело с Александро-Невской лавры, под руководством архитектора Доменико Терзини, который много зданий отремонтировал в нашей столице. Ориентирована она своим центральным фасадом на Ольденбург – управляющий центр всей Ганзы 38 38 Крупный политический и экономический союз торговых городов северо-западной Европы, возникший в середине XII века. Просуществовал до середины XVII века. В регистр Ганзы были включены 130 городов, из них – около 100 портовых, а под её влиянием находилось до трёх тысяч населённых пунктов. К началу XV века Ганза объединяла около 160 городов. и в данном архитектурном ансамбле гармонично размещаются производства: кирпича, досок, стали, гвоздей, литье чугуна и камня, медных шин, известкового раствора, кровельного железа, паркета и мебели – всего того, что необходимо для обустройства города, а также монахи принимали активнейшее участие в обустройстве Невского проспекта достроив его до половины.

– Воистину Вы Великий человек и руководитель, объединив в одном комплексе и производственные, и духовное развитие.

– Одного без другого не существует, – согласился Петр, – а все попытки адаптировать вероучение под посещение церкви в выходной день есть лукавство.

– Мне сейчас некогда, необходимо отбыть к мысу Гангут, там пробивается наш галерный флот Апраксина к Аландским островам, – произнес Петр, мыслями видимо находящийся уже далеко отсюда, – а Вас мой друг попрошу командовать линейными кораблями которые Вы приобрели заграницей, никто лучше Вас все равно их не знает, а то друг мой Корнелиус Крюйс занемог внезапно и не может командовать сейчас эскадрою.

«Вот так и попал из огня, да в полымя», – решил Николай Бурлаков, хотел просто пожить в строящейся столице, да пособирать отзывы капитанов о происходящем на море. Где байка, где нет, но отчет подготовить и дело в шляпе, а тут на сильный шведский флот лезть надо.

– Не дрейфь Салтыков, – Петр похлопал по плечу, – кораблям надлежит только продемонстрировать свое присутствие, а нежели шведы погонятся за Вами, то уходите под форты Кронштадта, бой не принимайте, а наш 15 тысячный десант высадится на Аландские острова и дело в шляпе. Поставим Карлу шах и мат.

Что оставалось делать Николаю Бурлакову? У Петра Великого все решалось быстро и споро. Видел в человеке призвание, ясный ум и рвение к службе и использовал данные качества по полной. Умение руководителя в том и заключается, чтобы подбирать людей, ставить их на ключевые места и поручать посильные задания, для того чтобы выполнили да не сломались.

Подбоченившись и наблюдая спину удаляющегося государя, Николай обернулся к стоявшим рядом офицерам и обратился к ним и Сиверсу, капитану «Леферма»:

– Сейчас всем командам грузить припасы и запасы, все что найдете в Кронштадте несите на корабли, скажите я так велел, вечером командам отдыхать, а капитанам ко мне на «Твердый» совет военный держать будем, утром выступаем, дабы волю государеву выполнить.

Все присутствующие подивились такой метаморфозе, произошедшей в Салтыкове, когда простой чиновник, внезапно наделенный властью, преобразился до уверенного адмирала, недаром приписывают царю Петру колдовские умения, но никто вслух конечно это не говорит, на дыбу никому не охота.

Бурлаков тем временем решил навестить Корнелиуса Крюйса в его роскошном доме находящимся между Адмиралтейством и летним дворцом Петра Великого.

Корнелиус Крюйс и типичная русская галера, скопированной с голландской.

Усевшись в поданный экипаж на больших и тонких колесах, Николай с удивлением обнаружил в полу ручку управления похожую на посох с красивой с каменьями набалдашником.

– Зачем эта ручка спросил он у средних лет драгуна, сидевшего на козлах, выполнявшего при эскадре роль кучера.

– Знамо дело, держаться, а то ненароком куда тарантас накрениться, и господин ушибиться может, – надменно произнес солдат, хорохорясь своей лихостью, да удалью.

– Ну-ка братец отпряги своих кобыл, сейчас поглядим что за механизм, – Бурлаков понял, что здесь такое, только осталось разобраться работает система или вся разрядилась.

К счастью, посох с радием остался цел и невредим, его не затронул природный катаклизм, и чуть утопив его в коробочку с магнитными муфтами, услышал знакомое клокотание и повизгивание и оставив открывшего рот драгуна с двумя клячами стоять на пыльной, еще не уложенной булыжником мостовой, направился в дом вице-адмирала еще резвее, чем это было на конной тяге.

Корнелиус сам встретить дорогого гостя не смог, это сделал одетый с иголочки слуга, и Николаю пришлось еще около получаса ждать, когда знаменитый адмирал соблаговолит собраться и выйти. Но вид у него и вправду был больной, когда Корнелиус чихая и кашляя наконец-то вышел из своих покоев.