Валерий Соловьев - Лекарство от блицкрига

Как показывает история, Россия во все прошлые времена, в течение веков никогда не была готова к войне и отражению внешней агрессии, даже когда вероятный враг был вполне очевиден. Покажется странным, но в нашем миролюбивом Отечестве как-то не сформировалось надежной оборонительной концепции, предусматривающей глубокоэшелонированную эффективную оборону.

Поражает также необоснованная самоуверенность, как России, так и СССР в победе «малой кровью» без точных расчетов и сопоставления собственных сил с силами, ресурсами и возможностями противника. Самое опасное в разразившейся войне это так называемый блицкриг со стороны врага, то есть быстротечная война, завершившаяся победой агрессора. Чтобы избежать подобного сценария на дерзко напавшего захватчика необходимо решительно и быстро обрушиться всеми имеющимися силами. Но не всегда это удается по причине хронической неготовности к войне. Как показывает практика, выход есть и он заключается в ассиметричном ответе, то есть своеобразном «лекарстве от блицкрига». Именно такие действия способны кардинально изменить ход войны в самом ее начале.

Как это можно сделать на практике блестяще показала Финляндия в Северной войне в 1939–1940 годах, успешно отразив первое массированное наступление Красной армии. В общем, урок РККА был преподнесен тогда что надо. Только делай правильные простые выводы и учись у стойкого и изобретательного противника, практически отстоявшего свою независимость и самобытность. Но как впоследствии выяснилось при отражении уже атак гитлеровского вермахта, поучительные финские уроки не были усвоены в полной мере. Однако полезный опыт зимней войны Красная армия все-таки получила у странных и упрямых финнов, который и был, потом успешно продемонстрирован немцам зимой 1941–1942 годах.

Подготовка к проведению незаметных, не привлекающих внимания, но весьма эффективных ассиметричных мер оборонительного характера, никак не противоречила бы принятой Сталиным концепции поддержания мира с гитлеровской Германией и не нарушала ее, а была бы всего лишь безобидной подстраховкой. Такую подстраховку лучше сделать заранее в любом случае и тогда в тридцатые – начале сороковых годов XX века, да и сейчас в XXI веке. Не секрет, что даже в двадцатые годы двадцать первого столетия в некоторых странах, одержимых зашкаливающим национализмом и пещерной русофобией, вынашиваются военные планы. А кое-где снова поднимает свою мерзкую голову кровавый нацизм, и против нашего Отечества опять сколачиваются военно-политические группировки.

«Умеют все-таки немцы и австрийцы строить» – подумалось Павлу, приехавшему вечером на Витебский вокзал. Этот вокзал, являющийся детищем австрийского инженера Франца Антона Герстнера, был, пожалуй, самым красивым вокзалом в Ленинграде и способствовал умиротворенному и праздничному настроению.

Павел Дроздов, облаченный в новенькую лейтенантскую форму, прибыл на вокзал не один, а в сопровождении своего отца, младшего брата Владимира и младшей сестры Ольги. Близкие родственники не только провожали надежду РККА к месту службы, но и помогали ему дотащить внушительный груз из двух тяжелых чемоданов, нехилой сумки-баула, огромного рюкзака и пары сумок среднего размера.

Павел, будучи выпускником Первого Ленинградского артиллерийского училища им. Красного октября, получил назначение на дальнейшее прохождение службы в Белорусский военный округ, на самой окраине города Минска. Прибыть к месту службы надлежало к 25 июля текущего 1937 года.

Боясь опоздать, приехали почти за час до отправки поезда, затем прошли по перрону вперед к паровозу, на который всегда было интересно посмотреть и старому и малому. Магистральный паровоз мощно дышал паром, и находился, как говорят спортсмены, в низком старте.

Отец Павла – Александр Матвеевич, не теряя времени, стал делиться своим жизненным опытом и поучать своего старшего сына уму – разуму. Вкратце поучения сводились к тому, что не надо быть плохим, а надо быть хорошим, всегда слушаться старших командиров, не грубить и не пререкаться с ними – они этого очень не любят. С товарищами по службе следует общаться вежливо и предупредительно, но свою дружбу никому не навязывать, так как именно друзья могут и предать и настучать при случае руководству. С последним постулатом Павел был полностью согласен, так как «подвиг» его тезки – Павлика Морозова во второй половине 30-х годов в стране был весьма популярен.

Громкий и резкий гудок паровоза заставил всех вздрогнуть. «… тебя побери!» долетела до слуха почтенного семейства конец крылатой фразы. Гневная тирада была громко произнесена сурового вида пожилым железнодорожником в служебной форме, быстро подходившим к паровозу. Далее сердито последовало: «Гришка – сукин ты сын! Ты, что гудишь преждевременно? Хочешь, чтобы нам по шее надавали?»

«Да будет Вам, дядя Егор – я только гудок хотел проверить» – обиженно ответил рыжеволосый курносый помощник машиниста. «Еще такой гудочек, и ты будешь у меня всю жизнь путевым обходчиком работать! Давай быстро в кабину – вон уже начальство бежит!» – громко изрек старший машинист, спешно забираясь внутрь кабины паровоза.

А на платформу со свистками уже вбегали милиционеры, затем появились группа озабоченных сотрудников НКВД, под охраной которых величественно продефилировала на посадку в поезд небольшая группа лиц в типичной полувоенной форме «ответственных» работников.

Семья Дроздовых зашла в тамбур. Предъявили проездной билет кондуктору, которая заявила Павлу, чтобы он не вздумал гулять по вагонам, так как в последнем вагоне поезда едет правительственная делегация. Затем вновь испеченный лейтенант и провожающие зашли в купе, посидели немного, поговорили и стали прощаться. Отец, брат и сестра обняли Павла, по-родственному поцеловались, у всех глаза были, как говорится «на мокром месте».

Договорившись регулярно переписываться, заметно погрустневшие родственники вышли из поезда под третий гудок паровоза. Однако, увидев спешащую изо всех сил и безнадежно опаздывавшую пожилую женщину с ребенком, отец с сыном и дочерью быстро подбежали к ним, подхватили кого на руки, а кого под руки и буквально на бегу вкинули их в тамбур набиравшего скорость поезда. Совершив благое дело, Александр Матвеевич с Володей и Ольгой еще долго махали руками в след поезду, уносящего надолго их любимца Павла к месту его суровой службы.