Николай Тюрин - Антонов. Последний пожар

– А что тут рассказывать? С полгода она ждала, скучала. А потом стала на посиделки выходить. Надоело, видно, одной. А Мишка давно на неё глаз положил. Подмечал я. Вот и начал он за ней ударять. Говорил я ему про тебя, про дружбу вашу. Но куда там! Любовь, говорит, у нас. В общем, три месяца назад, после пасхи, они обвенчались.

– Понятно. Ну, спасибо тебе, друг. Жди теперь, Мишка, расплату, – зло произнёс Иван. Лицо его сделалось каменным, а в глазах стоял металлический блеск.

Прошло несколько дней, и Иван, подвыпив, явился к Голомазову домой. Он громко постучал в дверь, и на стук вышла Алёна. С какой радостью в другое время Иван прижал бы её к груди. Вот она, его родная, о которой он никогда не забывал.

– Ваня?! – обмерла она от неожиданности и в испуге прижала руки к чуть выпирающему животу.

– Здравствуй, невеста! Дождалась меня? – Ишин смотрел на женщину тяжёлым взглядом.

– Кто там, Алёна? – в дверях появился Михаил. – Иван? Здорово.

Голомазов протянул Ивану руку, а тот, вместо приветствия, резко ударил его в лицо. Мишка скатился с крыльца, Иван бросился за ним и стал наносить удары куда попало. Голомазов очнулся от первого натиска и стал отвечать. Драка была кровавой. Мишка, крепкий здоровый мужик, постепенно начинал брать верх. Плохо пришлось бы Ишину, исхудавшему после продолжительных скитаний, да только битым он бывал уже не раз. Жизнь приучила его к неожиданностям. Выхватил Ванька нож и полоснул Голомазова. Попал в подставленную руку. Хлынула кровь из глубокой раны. Закричала громко Алёна и упала на крыльце. Крик её отрезвил Ишина, в тюрьму он идти не хотел.

– Ничего, гад, я тебе предательства никогда не забуду, – Ишин сплюнул кровавый сгусток и пошёл со двора.

– Поквитаемся ещё, – в спину ему крикнул Михаил.

К дому Голомазова на крики уже спешили соседи. Ишин спрятал нож, вытер разбитые губы и весело им сказал:

– Жаркая встреча вышла!

Домой Иван сразу не пошёл, долго пил самогонку с друзьями и грозился убить Мишку. Но Голомазова он с тех пор не трогал. Пока… Мишка в селе был на хорошем счету, а Ивану ведь здесь ещё жить.

– Придёт время, поговорим, – уговаривал он себя.

А время шло. То бурно, то спокойно текла сельская жизнь. Иван Ишин женился на дочке зажиточного крестьянина из соседнего села Трескино и зажил семейной жизнью. Уже давно истлела его любовь к Алёне, а вот ненависть к Мишке не утихала. Росла ненависть, клокотала лавой вулкана, грозя вырваться и сжечь всё вокруг.

Когда немного утихли любовные страсти, занялся Иван Ишин коммерцией. Был он сметлив, расчётлив, лишняя копейка меж его рук не падала, поэтому не бедствовал, жил в достатке. Потихоньку стерпелся-слюбился со своей женой, и вот уже трое малых детей у них появилось. Партийную работу Ишин не бросил, ею он как бы дышал. Но в грабежах и разбоях больше не участвовал.

Ослабло немного революционное движение, спал накал, подавили его власти решительными действиями в одна тысяча девятьсот седьмом году. Потом война с германцем началась. Народ поначалу с воодушевлением воспринял указ царя о начале военных действий, патриотизма много было. Только Иван не захотел воевать.

– В чужих краях голову сложить – ума много не надо, – шептал он жене по ночам. – А за что? Царь пусть воюет со своими генералами. У нас своя земля есть, её беречь надо.

– Правильно, Ваня, – поддерживала его супруга, думая о своём. – Детишек поднимать надо. Куда мы без кормильца? Кто защитит?

– Тьфу ты, дура, – незлобно ругал её Иван. – Не смыслишь ты в высоких материях.

– А мне и не надо. На это ты есть, – гладила Ишина жена по широкой груди, довольная миром в семье.

Поразмыслив, Ишин съездил в Тамбов, поклонился там кому надо и выхлопотал себе освобождение от службы по болезни. Боясь загреметь на фронт по первому доносу, Иван активной партийной агитации не проводил. Изредка собирались надёжные мужики: Старых, Филиппов, Акимов, Латышев… Вот среди них иногда давал себе волю Иван, ругал помещиков и членов Государственной Думы:

– Законы для себя пишут, а о крестьянине никто не думает. За что наш брат на войне гибнет? Нет мужику нигде счастья. Замучили, замордовали. Доколе же терпеть будем, ребята?

И соглашались с ним мужики. Война не обошла стороной Калугино. У кого сына забрали на фронт, у кого брата. А на базарах цены на мануфактуру взлетели – не подступишься.

За успехи в коммерческих делах земляки выбрали Ивана Егоровича председателем и казначеем калугинского общества потребителей. Волею судьбы счетоводом к нему назначили Голомазова Алексея Степановича, родного брата Михаила – главного врага Ивана. Не понравилось такое сотрудничество Ишину, но против общества разве пойдёшь? Стерпел.

С Мишкой Голомазовым он старался не встречаться. Боялся себя. Боялся, что выплеснется наружу глубоко запрятанная ненависть, и тогда быть беде. Ворочалась в нём эта ненависть, жгла душу. Вот и любви к Алёне давно не было, а ненависть к Мишке всё разрасталась.

В обществе потребителей Алексей Голомазов работал плохо, урывками, ссылаясь на большую занятость, и Ишин, со временем, сместил его с должности. Ещё один узелок завязался. Развяжешь ли потом?..

Вроде бы налаживалась жизнь у Ивана, но тут в Петрограде произошла революция. Казалось, мечтал о таком повороте Ишин, а что-то нерадостно ему стало. В Калугино власть в свои руки взяли коммунисты, в числе которых были братья Голомазовы. Коммунистическая ячейка Рабоче-Крестьянской Партии большевиков организовалась в Калугино двадцать второго июня одна тысяча девятьсот восемнадцатого года. У Ивана начались неприятности.

Как-то явился к нему Михаил Голомазов и стал требовать деньги на покупку коровы.

– Казённых денег не дам! – твёрдо заявил ему Иван.

– Пожалеешь, Ванька, – пригрозил Голомазов. – Не дашь, мы потом сами у тебя возьмём.

– Кто мы? По какому праву?

– Коммунисты! Теперь наша власть на селе. А ты будешь выполнять то, что тебе скажут.

– Я обществом выбран, а ты – самозванец. Иди отсюда, пока цел!

– Хорошо. Ты ещё вспомнишь эти слова, – Мишка сплюнул Ишину под ноги и ушёл, громко хлопнув дверью.

Приходил к Ишину и Алексей Голомазов с тем же требованием дать денег. Алексей тоже угрожал Ивану, но тот остался непреклонен. Денег и ему не дал. Тогда Голомазовы решили арестовать Ишина и однажды вызвали его в исполком. В просторной бревёнчатой избе находились председатель исполкома Михаил Голомазов, его брат Алексей, председатель калугинского комитета бедноты Дмитрий Шатилов и председатель калугинской ЧК Фёдор Распопов.

Как только Ишин вошёл в избу, на него с руганью набросился Михаил:

– Ты что, вражья морда, власть не уважаешь? Ты, паскуда, казённые деньги воруешь, а беднякам помочь не хочешь? Почему не выполнил постановление комбеда?